Вадим Кисловский. Ратифицировать нельзя отказаться.

1 июня 1990 года в Вашингтоне министром иностранных дел СССР и госсекретарем США было подписано «Соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки о линии разграничения морских пространств». Вадим Кисловский. Ратифицировать нельзя отказаться.

 

 Вадим Кисловский

Ратифицировать нельзя отказаться

19.10.2018. Вадим Кисловский, специалист по морским зонам национальной юрисдикции и их делимитации, производил расчеты морских границ СССР/РФ.  Морские вести России №№ 12, 13 (2018).  URL: http://www.morvesti.ru/analitika/1692/74945/

 

 

Более четверти века назад, 1 июня 1990 года в Вашингтоне министром иностранных дел СССР и госсекретарем США было подписано «Соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки о линии разграничения морских пространств» (далее – Соглашение 1990 г.), о самой длинной1 в мире морской границе между двумя соседними государствами. Определенная этим соглашением граница известна также как «линия Шеварднадзе – Бейкера»2. Соглашение 1990 г. до сих пор не ратифицировано Россией, и автор рассматривает в статье ситуацию, сложившуюся вокруг этого международного соглашения.

 


Предыстория вопроса

 

В 1976 году Норвегия приняла закон о национальной экономической зоне. В том же году СССР принял «ответные меры», основания, цели и задачи которых сформулированы в следующих положениях соответствующего Указа3  :

«Президиум Верховного Совета СССР отмечает, что в последнее время все большее число государств, в том числе и соседних с СССР, устанавливает у своих берегов экономические или рыболовные зоны шириной до 200 морских миль, не дожидаясь заключения международной конвенции, разрабатываемой на III Конференции ООН по морскому праву4.

 

Имея в виду, что до заключения такой конвенции необходимо безотлагательно принять меры по защите интересов Советского государства в отношении сохранения, воспроизводства, а также оптимального использования живых ресурсов морских районов, прилегающих к побережью СССР, Президиум Верховного Совета СССР постановляет:

 

1. В прилегающих к побережью СССР морских районах шириной до 200 морских миль, отсчитываемых от тех же исходных линий, что и территориальные воды СССР, вводятся, в соответствии с положениями настоящего Указа, временные меры по сохранению живых ресурсов и регулированию рыболовства».

 

Вероятнее всего, что эти меры были приняты в первую очередь из-за лакомого участка (так называемой «серой зоны») перекрытия таких экономических зон СССР и Норвегии в районе изобилия биологических ресурсов (в первую очередь рыбных запасов), близости портов и перерабатывающих предприятий на побережье, а также близости рынка сбыта (европейская часть континента), создающих экономически чрезвычайно выгодные условия для рыбохозяйственной деятельности.

 

Естественно, встал вопрос о границах применения этих мер. Там, где районы временных мер не перекрываются с экономическими зонами других государств и внешняя граница их применения проходит по линии, отстоящей от побережья на 200 морских миль, – проблем нет.

 

Не было проблем и с Норвегией. Западная граница полярных владений СССР5 была заявлена как официальная позиция на переговорах с Норвегией по разграничению Баренцева моря еще до 1976 года. Этой позиции СССР твердо придерживался вплоть до своего развала. Для ее «поддержки» в плане секторального разграничения Арктики достаточно было обозначить в качестве предела этих мер в Чукотском море восточную границу полярных владений СССР по тому же постановлению 1926 г.

 

Пункт 6 декабрьского Указа 1976 г. гласит:

 

«6. Условия и сроки введения временных мер по сохранению живых ресурсов и регулированию рыболовства применительно к конкретным морским районам, прилегающим к побережью СССР, установление мер по контролю за соблюдением положений настоящего Указа, а также порядок применения его статей 2, 3, 4 и 5 определяются Советом Министров СССР».

 

То есть границы районов применения временных мер, в развитие Указа 1976 г., должны были определяться соответствующим постановлением СМ СССР. Автору не удалось обнаружить такого постановления. И если в районах Северного Ледовитого океана все было ясно, то в районах Тихого океана, в Японском и особенно в Беринговом морях ситуация была не столь очевидна.

 

Но тут «подсуетились» американцы. 24 января 1977 г. в МИД СССР была передана нота посольства США в Москве, в которой в связи с установлением США с 1 марта 1977 г. 200-мильной рыболовной зоны указывалось, что при осуществлении юрисдикции в области рыболовства правительство США «намерено уважать линию, установленную Конвенцией, подписанной 30 марта 1867 г. в Вашингтоне»6, и что правительство США ожидает, что правительство СССР «будет следовать аналогичной практике при осуществлении своей юрисдикции в области рыболовства».

 

По сути дела, США заявили свою крайнюю позицию для разграничения морских пространств, притом что Конвенция 1867 г. ни в коей мере не предусматривала разграничения моря. Более того, в 1821 г. Россия предприняла попытку установить царским указом стомильную зону российской природоохранной юрисдикции в Беринговом море, введя запрет на осуществление в ней промысла морских животных иностранными судами. Этот указ подвергли тщательному рассмотрению в Арбитражном суде между Великобританией и США о добыче морских котиков в Беринговом море, решения которого от 15 августа 1893 года создали прецедент для будущего подхода к линиям разграничения, установленным в морских пространствах в XIX столетии. Из арбитражного решения следует, что линия Конвенции 1867 г. разграничивает только сухопутные пространства7.

 

Вот тут бы остановиться, учесть действующую на тот момент Женевскую конвенцию8, согласно которой при отсутствии соглашения между государствами разграничение шельфа должно было осуществляться по срединной линии. Произвести хотя бы приблизительные расчеты потерь морских пространств СССР при разграничении по линии Конвенции 1867 г. относительно разграничения по срединной линии, которые составили около 80 тыс. кв. км. Ведь в Японском и Охотском морях с КНДР и Японией граница «временных мер» была определена по срединной линии.

 

Следовало бы проанализировать последствия такого «предложения» с учетом национальных интересов и дальнейших перспектив. Вместо всего этого МИД СССР спешно, ровно через месяц, ответил согласием9. Что, по мнению многих экспертов, привело, вкупе с дальнейшими «действиями», в конечном счете к крупнейшему в истории СССР дипломатическому провалу.

 

Получилось, что два государства обменялись дипломатическими нотами внешнеполитических ведомств. Где установлено, что этот обмен нотами будет являться международным соглашением о линии разграничения морских пространств между ними? Почему почти во всех публикациях и заявлениях ответственных лиц говорится о том, что еще в 1977 году СССР «передал» США огромные площади своих потенциальных морских районов? Причем без каких-либо переговоров, раундов непосредственных встреч государственных делегаций, всего лишь за один месяц путем обмена нотами. И почему начавшиеся в 1981 г. «переговоры» по подготовке Соглашения 1990 г. в нарушение норм международного права свелись к «техническим уточнениям» уже якобы определенной линии разграничения?

 

В 1996 г. президент России Б.Н. Ельцин направил в Государственную Думу проект Федерального закона «О продлении до 30 июня 1996 года срока временного применения Российской Федерацией Соглашения между СССР и США о линии разграничения морских пространств от 1 июня 1990 года».

 

Государственной Думой10 данный проект закона был отклонен, президенту Ельцину было рекомендовано поручить МИД выполнить процедуры, предусмотренные п. 3 ст. 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», применительно к Соглашению 1990 г. Однако выполнение данного постановления Б.Н. Ельциным было проигнорировано.

 

В свое время Виктор Черномырдин, бывший министр газовой промышленности СССР, подписал для Политбюро справку о бесперспективности (с точки зрения нефтегазоносности) участков шельфа в Беринговом море, уступаемых США. Однако именно там и были вскоре открыты нефтяные месторождения. Не приходится удивляться, что экспертная комиссия в 1997 г. подтвердила обоснованность и самого соглашения, и его временного применения – комиссия работала при правительстве, возглавлял которое Черномырдин, пресекавший любые попытки депутатов Государственной Думы и членов Совета Федерации прекратить временное применение Соглашения 1990 г.11.

 

Вопрос о Соглашении 1990 г. рассматривался Государственной Думой в 1995 (дважды), 1997 и 2002 годах, однако оно до сих пор остается не ратифицированным Россией и осуществляется в порядке временного применения12.

 

Две линии предательства

Между 1988 и 1993 годами, в период широчайшего плюрализма, «нового мышления», замаячившей «свободы» и вседозволенности, предвкушения европейской «цивилизации», ни по одному важному и затрагивающему национальные интересы страны вопросу международной жизни Запад не услышал от тогдашней власти слова «нет».

 

Готовность новых вождей к всеобъемлющему «сотрудничеству» с Западом стала у них едва ли не единственным приоритетом. В мемуарах президента Буша можно прочесть, с каким изумлением официальный Вашингтон воспринял стремительное нисхождение своего глобального «контрпартнера» до распада и слабости практически по всем направлениям.

 

Именно в это «смутное» время и произошла «передача» США огромных районов морских пространств в Беринговом море, на которые СССР имел вполне обоснованные с точки зрения международного права притязания. Из тех «соображений», что Соглашение 1990 г. якобы юридически закрепит секторальное разграничение Северного Ледовитого океана и даст «неотразимый» аргумент для разграничения Баренцева моря с Норвегией по границе полярных владений СССР (секторная линии).

 

Автору лично приходилось слышать эти доводы от сотрудников МИД СССР. На подкрепленные расчетами цифры существенных, достигающих 80 000 кв. км, потерь территориального моря, экономической зоны, континентального шельфа, сравнительно с разграничением хотя бы по срединной линии, в ответ автор слышал: «зато США нам предоставляют огромную гуманитарную помощь». Старшее поколение, наверное, помнит эту американскую «помощь». Сын автора пару раз получил в школе банку сухого молока «Климш». А основная часть «гуманитарки» продавалась через «комки»13.

 

Линию разграничения по Соглашению 1990 г. рыбаки, пограничники и простые дальневосточники зовут не иначе как «линией предательства Шеварднадзе».

 

Как же в последующем обстояли дела с разграничением с Норвегией? Уже в этом тысячелетии автор узнал, что в 1992 году, т.е. всего лишь через два года после Соглашения 1990 г., были утверждены директивы для российской делегации на переговорах с Норвегией, в которых была прописана «крайняя» позиция, за которую делегация не могла «отступить».

 

Эта позиция проходила по линии восточнее границы полярных владений (секторной линии) и фактически именно по ней прошла «компромиссная» линия разграничения морских пространств в Баренцевом море по договору с Норвегией 2010 г.14. На сей раз потери превысили 140 000 кв. км15. И уже Столтенберг, тогдашний премьер-министр Норвегии, долго не мог прийти в себя от такого поистине «царского» подарка Королевству.

 

Идея разделить Северный Ледовитый океан между приарктическими государствами по секторам рухнула и, по сути дела, изжила себя. Иногда раздаются голоса, что, мол, Канада поддержит секторальный принцип. Но это весьма сомнительно, поскольку секторная линия США – Канада на значительном участке проходит практически по внешней границе исключительной экономической зоны Канады, отмеряемой от ее Арктического архипелага и оставляя Канаду без континентального шельфа за пределами 200 миль. А секторная линия Россия – США «отрезает» у Канады довольно солидную площадь ее континентального шельфа в приполюсном районе.

 

Линию разграничения по договору с Норвегией 2010 г. некоторые ученые называют «ошибкой»16. Однако автор считает, что линии разграничения в Беринговом и Баренцевом морях – это звенья одной цепи, выкованной в одно и то же время, время «дипломатии уступок» США и Западу.

 

Обе линии разграничения и по Соглашению 1990 г., и по Договору 2010 г. – линии предательства национальных интересов России, свидетельства ее слабости в вопросах международной жизни.

 

Ратифицировать, нельзя отказаться

 

В России по отношению к Соглашению 1990 г. сложилось несколько групп «заинтересованных лиц».

 

Самая сплоченная группа сторонников ратификации Соглашения 1990 г. состоит из сотрудников МИД и связанных с ним организаций. Основным аргументом сторонников Соглашения 1990 г. является утверждение, что его подготовка была произведена «в полном соответствии с нормами международного права» и само соглашение этим нормам соответствует. Но так ли это?

 

В 1982 г. в Монтего-Бей (Ямайка) и СССР, и США подписали Конвенцию ООН 1982 г. Ни одна статья или положение этой конвенции не указывают конкретный метод разграничения морских пространств, но ставят цель – достижение справедливого решения17.

 

Международный суд ООН не устает повторять в своих решениях, что право государства на морские пространства основывается на принципе «суша главенствует над морем» и при делимитации морских пространств «сухопутная территория является источником возможности осуществления государством прав в отношении продолжения суши в направлении моря»18.

 

Так еще в 1969 году Международный суд в деле о Северном море19 отметил «…фактор, который должен приниматься во внимание, – элемент приемлемой пропорциональности, которую делимитация… должна создать между площадями морских пространств, принадлежащих заинтересованным государствам, и длинами их соответствующих побережий, которые измеряются в соответствии с их общим направлением, для того, чтобы установить необходимый баланс между государствами с прямыми и государствами с заметно вогнутыми или выпуклыми берегами или для того, чтобы привести очень беспорядочные береговые линии к более правильным пропорциям…».

 

То есть каждое прибрежное государство при разграничении имеет право на площади прилегающих к нему морских пространств пропорционально протяженности его побережья. Это логичное и исполненное здравого смысла положение выразилось во введении в обиход критерия пропорциональности, который используется в качестве одной из оценок справедливости разграничения.

 

При наличии специальных знаний и опыта, программного обеспечения, времени и финансирования можно достаточно точно рассчитать и аргументированно обосновать соотношение побережий России и США в Беринговом море. Однако и без этого из рис. 1 очевидно, что протяженность побережий России и США примерно одинакова. Протяженность побережья России даже несколько больше. Будем условно считать, что протяженность побережий России и США соотносится в соотношении 1:1 (50% на 50%)20.

 

Но Соглашение 1990 г. разграничивает морские пространства Берингова моря в соотношении 30% – России и 70% – США (т.е. в соотношении 1:2,3). О каком соблюдении норм международного права и принципа справедливого результата разграничения, зафиксированного в Конвенции ООН 1982 г., говорят сторонники Соглашения 1990 г.? Не говоря уже о том, что никаких переговоров о разграничении, в соответствии с нормами международного права и межгосударственной практикой, не было. Все «решилось» за один месяц (24 января 1977 г. – 24 февраля 1977 г.) путем обмена дипломатическими нотами.

 

Другой «аргумент» сторонников Соглашения 1990 г. заключается в утверждениях, что отказ от соглашения ухудшит российско-американские отношения и негативно скажется на международном имидже России. Но как можно ухудшить отношения, которые, как признает даже президент США, и так хуже некуда? Причем не по вине России.

 

Что касается имиджа, то это смотря с какой стороны его оценивать. В 90-х годах тогдашняя власть, проводя «дипломатию уступок», сделала многое для создания имиджа России как совершенно открытой, либерально-демократической страны, стремящейся влиться в ряды западной демократии. Ради такого «имиджа» уничтожалось вооружение, даже в ущерб национальной безопасности и обороноспособности России21, за бесценок вывозились из страны природные богатства и даже стратегическое сырье22. Последствия этого «имиджа» еще долго придется изживать России.

 

Сегодня если смотреть со стороны западного политикума, то Россия – агрессор, оккупант, страна с авторитарным режимом, где в городах по улицам бродят медведи. А если смотреть глазами миллионов иностранных болельщиков, посетивших ЧМ-2018, то Россия – самая лучшая страна в мире.

 

Времена и мир изменились, но сторонники Соглашения 1990 г. по-прежнему считают, что в заголовке статьи запятую надо ставить сразу после первого слова:

 

«Ратифицировать, нельзя отказаться».

 

Есть группа, так сказать, «середнячков». Ее представители в свое время активно выступали против Соглашения 1990 г., за выход из него и прекращение «временного применения». Но с госчиновниками бороться очень трудно, и со временем позиция таких экспертов свелась к следующему «видению» проблемы – что ж поделать, придется признать и ратифицировать Соглашение 1990 г., но при условии урегулирования и договоренности с США по двум аспектам: а) решения вопросов рыболовства; б) восстановления 200-мильной зоны России в полном объеме на тех участках, где она была уменьшена на величину менее, чем допускается по Конвенции ООН 1982 г.23. Причем решение второго «аспекта» невозможно без пересмотра Соглашения 1990 г.

 

Основной аргумент противников Соглашения 1990 г. – ущемление национальных интересов России. Аргумент безусловно важный, подкрепляемый данными о реальных пространственных потерях и экономическом ущербе, уже нанесенных России и предполагаемых в будущем. Согласно выводам Счетной палаты24, только за период с 1991 по 2002 год потери России составили 1,6-1,9 млн тонн рыбы, что эквивалентно $1,8-2,2 млрд. То есть в среднем 200 млн в год, и, соответственно, на сегодняшний день убытки России только в рыбопромысловой отрасли составили около $5,5 млрд.

 

А в остальном претензии противников соглашения сводятся то к неаутентичности текстов, то к якобы отсутствию в межгосударственной практике понятия «морские пространства» и т.п. Автор полагает, что в данной статье приведет ряд фактов и аргументов, позволяющих более обоснованно сформулировать необходимость выхода России из Соглашения 1990 г.

 

За долгие годы ситуация вокруг Соглашения 1990 г. обросла целым рядом «мифов». Эти «мифы», присутствуя в аргументации противников соглашения, дают «карты в руки» сторонникам соглашения и позволяют легко разбить и отвергнуть всю позицию противников целиком, даже если в ней содержатся элементы здравого смысла и норм международного права. Чем быстрее противники Соглашения 1990 г. откажутся от «мифов», тем прочнее будут их позиции. Рассмотрим некоторые из этих мифов.

 

Миф первый

 

«СССР передал США свою национальную экономическую зону, в результате чего ее ширина у США увеличилась до 250 миль».

 

Юридический институт исключительной экономической зоны (далее – ИЭЗ) – относительно «молодой» институт международного права. Следует особо подчеркнуть, что ИЭЗ по национальному признаку примыкает к территории конкретного государства и ее предел не может быть далее 200 миль от побережья именно данного государства.

 

На морской пояс между 12 и 200 морскими милями от побережья, где располагается ИЭЗ, не распространяется суверенитет прибрежного государства. Соответственно, государство не может такую зону или ее часть передать другому государству; прикупить у другого государства, как это делали США при формировании своей территории; аннексировать в результате военных действий и т.д.

 

В своей ИЭЗ прибрежное государство обладает суверенными правами только на отдельные виды деятельности, например рыболовство, морские исследования, разработка и добыча полезных ископаемых и т.п. По двусторонней договоренности, с очевидным ущербом для своих национальных интересов, включая вопросы суверенности, прибрежное государство может передать другому государству только права на эти отдельные виды деятельности, но не саму ИЭЗ. Причем в соответствии с международным правом эти права государством-«приобретателем» могут применяться относительно только того государства, которое ему эти права передало.

 

Пункт 3 статьи 311 Конвенции ООН 1982 г. гласит:

 

«Два и более государств-участников могут заключать соглашения, изменяющие или приостанавливающие действие положений настоящей Конвенции и распространяющиеся только на отношения между ними, при условии, что такие соглашения не касаются тех положений, отступление от которых несовместимо с эффективным осуществлением объекта и цели настоящей Конвенции, и при условии также, что такие соглашения не затрагивают применения основных принципов, закрепленных в ней, и что положения таких соглашений не затрагивают осуществления другими государствами-участниками своих прав и выполнения ими своих обязательств по настоящей Конвенции».

 

Из этой юридической нормы следует, что права и юрисдикция США в отношении отдельных видов деятельности (в частности, на рыболовство и морские исследования в водной толще) в любом «Специальном районе» к востоку от линии Соглашения 1990 г., т.е. за пределами 200 миль от побережья США, но в пределах 200 миль от побережья России, могут распространяться только на суда под российским флагом. Все остальные государства – участники Конвенции ООН 1982 г. в восточных «Специальных районах» имеют все права, предоставленные им этой конвенцией за пределами 200 морских миль от побережья США.

 

Поэтому канадские, японские, южнокорейские, тайваньские и другие иностранные рыбаки ведут промысел рыбы в «Специальном районе» не только потому, что у них есть некие «квоты вылова рыбы», якобы предоставленные США, а потому, что для них этот район – «Открытое море»25, и они свободно занимаются рыболовством в соответствии с правом, предоставляемым им Конвенцией ООН 1982 г.26. И положения договоренности Шеварднадзе – Бейкер (Соглашения 1990 г.) на них не распространяются. Только российские рыбаки не имеют права ловить там рыбу без разрешения США, которое те и не собираются им давать.

 

А ИЭЗ США так и осталась в пределах 200 миль от побережья США в соответствии с императивной нормой, прописанной в Конвенции ООН 1982 года27. Более того, в Соглашении 1990 г. (п. 3 ст. 3) прямо сказано о том, что акватория «Специальных районов», прилегающих к ИЭЗ одного государства и находящаяся далее 200 миль от его побережья, но в пределах 200 миль от побережья другого государства, не является исключительной экономической зоной.

 

Миф второй

 

«Шеварднадзе передал американцам огромную площадь экономической зоны «бесплатно».

 

Видимо, речь идет о северном, называемом в Соглашении 1990 г. «Специальном районе» к востоку от линии разграничения площадью 23 700 кв. км, который находится в пределах 200 миль от побережья России, но за пределами 200 миль от побережья США (рис. 1). Да, Шеварднадзе его «передал», но не «бесплатно». Эта площадь была американцами «компенсирована», однако довольно оригинально.

 

Одним из технических аспектов, фигурирующих на переговорах, был характер линий, описанных в Конвенции 1867 г. СССР принимал их за локсодромии, а США утверждали, что эти линии – ортодромии, дуги большого круга. В конце концов, был достигнут «компромисс», который ряд исследователей ситуации с Соглашением 1990 г. и автор считают очередной «уступкой» СССР.

 

Компромисс заключался в том, чтобы определить линию разграничения Соглашения 1990 г. по так названной «прагматической» линии, проходящей посередине между локсодромией и ортодромией и делящей две большие «спорные» площади пополам.

 

Вот американцы и предложили «компенсировать» площадь упомянутого восточного «Специального района» путем сдвига на такую же площадь всей «прагматической» линии к востоку (в сторону США). Что и было сделано.

 

Однако справедливость компенсации состоит в соблюдении не только количественных параметров, но и адекватности качественных параметров. США получили компактный, обширный площадной район, богатый биологическими ресурсами в так называемом Наваринском бассейне. А у СССР взамен оказалась длинная, растянутая на тысячи километров узкая полоска, по большей части проходящая в местах, где «рыбы нет». К тому же эта «компенсация» практически сразу же была «съедена» так называемой «буферной зоной», введенной приказом Госкомрыболовства СССР.

 

Образно говоря, США получили шоколадные конфеты, а СССР «компенсировали» фантиками от этих конфет, притом что количество «штук» и там и там одинаково.

 

Такая вот «справедливость» по-американски Бейкера – Шеварднадзе.

 

Миф третий

  «Никто не знал про Соглашение 1990 г.».

 

Очевидно, что о нем «знали» члены Политбюро КПСС, члены правительства, их замы и многие другие «ответственные лица».

 

Но время во второй половине 80-х было такое – в период плюрализма мнений и нового мышления увольнения руководителей ведомств со старым политическим мышлением следовали одно за другим, а уступка американцам подавалась как прорыв в области советско-американских отношений. За противодействие прорыву можно было в два счета вылететь с работы. А политический процесс принятия решений по важнейшим вопросам жизни страны в позднем СССР был подменен процессом бюрократического согласования «позиций» между ведомствами.

 

В 2005 г. в связи с продолжающимися обсуждениями указанной проблемы и обвинений в адрес лиц, подписавших Соглашение в 1990 г., глава МИД России Сергей Лавров заявил: «Еще одно недоразумение, будто бы что-то с разграничением морских пространств здесь делалось «тайком». В выработке соответствующего соглашения с США с нашей стороны участвовали представители шести ведомств»28. Автору трудно представить, чтобы в обстановке конца 80-х годов кто-то из «представителей ведомств», членов правительства, сидящих за одним столом, мог возразить «САМОМУ» Шеварднадзе.

 

Однако не только общественность, но и подавляющее большинство экспертного сообщества, очевидно, не знали о готовящемся Соглашении 1990 г., тем более в деталях. И уж тем более о практически немедленном введении его во «временное применение», растянувшееся на десятилетия.

 

Вопрос полномочий

 

Согласно определению, приведенному в п. 1с) ст. 2 Венской конвенции 1969 г. 29: «полномочия» означают документ, который исходит от компетентного органа государства и посредством которого одно или несколько лиц назначаются представлять это государство в целях… выражения согласия этого государства на обязательность для него договора или в целях совершения любого другого акта, относящегося к договору».

 

Имеется ли такой, юридически правильно оформленный документ времен СССР в отношении действий, относящихся конкретно к Соглашению 1990 г.? Уполномочивает ли он, в соответствии с определением, конкретно лично Шеварднадзе?

 

С другой стороны, в Венской конвенции 1969 г. имеется положение, согласно которому в силу их функций и без необходимости предъявления полномочий считаются представляющими свое государство следующие лица: «главы государств, главы правительств и министры иностранных дел – в целях совершения всех актов, относящихся к заключению договора»30.

 

То есть формально с точки зрения международного права Шеварднадзе имел полномочия для подписания международного договора. Но важно отметить, что только для подписания договора. И такое действие само по себе не придает договору юридической силы. Для того чтобы он вступил в силу, согласно нормам международного права и положениям самого договора, в частности Соглашения 1990 г., должна пройти его ратификация. Также, согласно международному праву, Стороны могут договориться о его временном применении.

 

Но в обоих случаях (ратификация или временное применение) этот договор должен был быть рассмотрен, согласован со всеми заинтересованными ведомствами с принятием соответствующего решения компетентными органами государственной власти. И возникает вопрос: а входило ли в функции Шеварднадзе, как одного из министров, принятие решений за весь Совет Министров СССР, за Верховный Совет СССР, за Политбюро ЦК КПСС и за Съезд народных депутатов СССР31?

 

Есть очень важный момент, который практически не освещается в публикациях о Соглашении 1990 г. Это соглашение фактически устанавливало государственную границу СССР в Беринговом проливе между островами Ратманова (СССР) и Крузенштерна (США). До этого соглашения в соответствии с Конвенцией ООН 1982 г., подписанной СССР и США, их юрисдикция в этом районе распространялась только до срединной линии. Статья 15 этой конвенции запрещает государствам с противолежащими побережьями распространять свое территориальное море за срединную линию до достижения соглашения между ними.

 

По сравнению со срединной линией меридиональная линия, определенная Соглашением 1990 г. и «временно применяемая» по «договоренности Бейкер – Шеварднадзе» в Беринговом проливе в качестве государственной границы, уменьшает площадь территориального моря СССР, которое является его суверенной территорией. В соответствии с Конституцией СССР32 определение государственной границы СССР относилось к исключительному ведению Съезда народных депутатов СССР.

 

К этому можно добавить, что, как правило, после ратификации и вступления в силу подобных договоров проводятся межгосударственные переговоры, в которых ведущая роль отводится ведомствам двух стран, отвечающих за контроль над государственной границей. Заканчиваются они обычно подписанием «Договора о режиме российско-американской (в нашем случае) государственной границы», в котором прописаны согласованные двумя Сторонами пункты пропуска, обозначение и контроль государственной границы, порядок проверки и уточнения ее местоположения и многое другое.

 

Ввиду того, что Соглашение 1990 г. не имеет юридической силы, непонятно, на каких основаниях и по каким правилам Береговая охрана ФСБ России охраняет эту «временно применяемую» государственную границу.

 

Обратимся к содержанию нот, которыми обменялись Бейкер и Шеварднадзе. Поскольку содержание ноты Бейкера дублируется в ответной ноте Шеварднадзе, приводится текст только его ноты.

 

«Уважаемый г-н Государственный секретарь.

 Имею честь подтвердить получение Вашей Ноты от 1 июня 1990 года следующего содержания:

 «Имею честь сослаться на Соглашение между Соединенными Штатами Америки и Союзом Советских Социалистических Республик о линии разграничения морских пространств, подписанное сегодня представителями наших двух Правительств. Также имею честь предложить, чтобы два Правительства договорились взять на себя обязательства выполнять положения указанного Соглашения до его вступления в силу начиная с 15 июня 1990 года.

 На основе вышеизложенного имею честь предложить Вашему Превосходительству, что, если условия, изложенные в  настоящей Ноте, приемлемы для Правительства Союза Советских Социалистических Республик, данная Нота и ответ Вашего Превосходительства составят Договоренность между двумя Правительствами, которая вступит в силу с даты получения Вашего ответа.

 Пользуюсь случаем, чтобы возобновить Вашему Превосходительству уверения в моем самом высоком уважении.

 Вашингтон, 1 июня 1990 г.»

 Имею честь сообщить, что советская сторона выражает согласие, чтобы данная нота и нота Вашего Превосходительства составили договоренность между двумя Правительствами, которая вступает в силу с сегодняшнего дня.

 Пользуюсь случаем, чтобы возобновить Вашему Превосходительству уверения в моем самом высоком уважении33».

 

Несмотря на то что подобная «Договоренность» согласно терминологии Венской конвенции 1969 г.34 представляет собой международный договор с участием СССР, существенно затрагивающий национальные интересы РФ, автору не удалось найти официальной публикации этих нот (составляющих «Договоренность»), что уже само по себе вызывает сомнение в ее юридической силе.

 

Также обращает на себя внимание, что с датами происходит что-то непонятное. Очевидно, что Горбачев и Шеварднадзе понимали, что Соглашение 1990 г. вызовет неоднозначную и, скорее всего, негативную реакцию, а значит, согласия Совета Министров (да и Политбюро ЦК КПСС тоже) быстро получить не удастся. И, видимо, поэтому Шеварднадзе ответил нотой, необходимой для составления «Договоренности», спешно, не заморачиваясь вопросами полномочий35, в тот же день (подписания самого Соглашения 1990 г. и получения ноты Бейкера) – 1 июня.

 

Даже если сама Договоренность о временном применении Соглашения 1990 г., согласно тексту ноты, вступила в силу в день обмена нотами – 1 июня, то в этой Договоренности ясно прописано, что положения Соглашения 1990 г. будут исполняться (т.е. «временно применяться») начиная с 15 июня.

 

Но почему же тогда не только во многих справочниках и материалах, даже в официальных государственных документах36 утверждается, что Соглашение 1990 г. временно применяется с даты его подписания, т.е. с 1 июня?

 

Однако куда более важным представляется вопрос полномочий Шеварднадзе для подписания такой «Договоренности». В тексте ноты ясно прописано предложение Бейкера, чтобы именно два правительства договорились взять на себя обязательства по временному применению положений Соглашения 1990 г. Фактически речь идет о правительствах, которые должны решить (по крайней мере Совет Министров СССР, причем до 15 июня): приемлемы ли для них условия, изложенные в ноте от 1 июня 1990 года, т.е. в день, когда было подписано само Соглашение 1990 г.

 

Предположение, что Совет Министров задолго до 1 июня и подписания самого Соглашения 1990 г. знал о предложении, которое поступит от США именно 1 июня, – это уже из жанра «фэнтези». А если исходить из реальности, то это больше похоже на преступный сговор Шеварднадзе с Бейкером втайне от государственных органов СССР, что отмечают многие авторы публикаций на эту тему.

 

Следует особо обратить внимание на то, что обмен нотами составит Договоренность между двумя Правительствами только в том случае (согласно тексту ноты США), если условия, изложенные в ноте Бейкера, приемлемы для Совета Министров СССР. И очевидно, что срок с 1 по 15 июня отводился на то, чтобы Совет Министров СССР этот вопрос рассмотрел и принял решение. Причем после 1 июня, а не до него, т.е. вопрос о временном применении должен был рассматриваться после поступления предложения Бейкера, а не до его ноты.

 

Николай Рыжков, председатель Совета Министров СССР в 1985-1990 годах, утверждает, что проект соглашения не рассматривался в правительстве37, никаких решений по нему не выносилось, соответственно, не могло рассматриваться и его «временное применение». В этой связи весьма сомнительное происхождение имеет нигде не опубликованное в соответствии с установленным порядком некое «постановление Совета Министров СССР от 30 мая 1990 года»38 с поручением МИД «оформить временное применение», на которое ссылается Генеральная прокуратура. Оно не имеет никакого подтверждения и противоречит срокам поступления предложения Бейкера.

 

Следует отметить, что, согласно ст. 18 Венской конвенции, «согласие на обязательность для него договора – до вступления договора в силу» должно исходить от государства, т.е. от Совета Министров путем рассмотрения договора, принятия решения и официальной публикации соответствующего постановления, а не от министра иностранных дел.

 

А поскольку Совет Министров не рассматривал даже само Соглашение 1990 г., не говоря уж о предложении, содержащемся в ноте Бейкера от 1 июня, соответственно, никаких решений на этот счет не принимал и полномочий никому не давал, то важнейшее условие для составления «Договоренности между двумя Правительствами» не выполнено. А посему можно считать, что и «временное применение» Соглашения 1990 г. не имеет под собой юридических оснований, поскольку сама «Договоренность», мягко говоря, незаконна в связи с несоблюдением условий для ее подписания.

 

Более того, как будет показано далее, Совет Министров и не мог принять такое постановление, поскольку в данном случае «временное применение» Соглашения 1990 г. противоречит нормам международного права, национального законодательства и, как это ни удивительно, положениям самого Соглашения 1990 г.

 

И вновь возникает вопрос: а имел ли право один из министров единолично принимать решение за весь Совет Министров и подписывать «Договоренность между Правительствами»?

 

Сотрудники МИД России не раз рассказывали автору этих строк, как сложно и трудоемко проходит в их ведомстве составление нот СССР/России другим государствам. Текст каждой ноты необходимо согласовать с целым рядом департаментов МИД. И каждый согласующий норовит внести свои правки, которые не всегда приемлемы. И приходится пересогласовывать уже «готовый» текст с «вышестоящими». В общем, почти каждая нота отнимает море времени и океан нервов.

 

А тут без пяти минут Президент Грузии39 в течение одного дня решает важнейший вопрос, касающийся в том числе государственной границы суверенной территории СССР/России40.

 

Вопрос законности

 

В многочисленных публикациях о ситуации с Соглашением 1990 г. автору не удалось найти ответа на вопрос: почему это соглашение «временно применяется» Россией? Ведь «временное применение» должно было закончиться через год-полтора после достижения «договоренности» Бейкера с Шеварднадзе, что соответствовало бы норме международного права относительно ратификации Соглашения 1990 г. при такой «Договоренности» («такое вступление в силу не будет чрезмерно задерживаться» – ст. 18 Венской конвенции).

 

Но главное – в конце 1991 года существенно изменилась геополитическая обстановка. СССР распался, и образовалось новое суверенное государство – Российская Федерация, тут же образовавшее союз с рядом других независимых государств – СНГ. А в Соглашении о СНГ41 записано, что «с момента подписания настоящего Соглашения на территориях подписавших его государств не допускается применение норм третьих государств, в том числе бывшего Союза ССР» (ст. 11).

 

Вместе с тем Россия известила ООН, что она является государством – преемником СССР и признает для себя обязательность международных договоров, заключенных СССР, в части, касающейся ее суверенной территории. Возможно, экспертами и авторами статей «считается» по умолчанию, что не ратифицированное Соглашение 1990 г. тоже обязательно для России в порядке континуитета42.

 

Однако автор полагает, что подобная обязательность для государства-преемника распространяется исключительно только на действующие международные договоры, имеющие юридическую силу. То есть прошедшие все внутригосударственные процедуры, связанные с ратификацией договора, вплоть до принятия национального закона о ратификации именно этого договора.

 

Представляется, что любой юрист-международник обязан признать, что Соглашение 1990 г. не имеет юридической силы, поскольку не было ратифицировано ни СССР, ни Россией. «Ратификация» подобного договора путем простого обмена нотами внешнеполитических ведомств противоречит нормам международного права, национального законодательства и не имеет аналогов в межгосударственной практике – это общепризнанный факт.

 

И в связи с изложенным непонятно, на каких юридических основаниях «временное применение» Соглашения 1990 г. из СССР перекочевало в правовое поле России.

 

В ст. 18 Венской конвенции есть юридическая норма, выраженная следующим образом: «Государство обязано воздерживаться от действий, которые лишили бы договор его объекта и цели, если оно выразило согласие на обязательность для него договора, – до вступления договора в силу».

 

Во-первых, очевидно, что данная норма, предусматривающая «временное применение», может применяться только к таким договорам, которые не содержат каких-либо положений, которые стороны обязаны выполнить до того, как этот договор можно будет «применять».

 

Во-вторых, Шеварднадзе, «договариваясь» с Бейкером о временном применении Соглашения 1990 г., по сути дела, своими действиями нарушил указанную норму Венской конвенции, поскольку действовавший на тот момент закон СССР43 не предусматривал процедуру «временного применения» международных договоров, затрагивающих разграничение суверенной территории СССР с соседним государством. И такие действия Шеварднадзе от «имени государства» ставят под сомнение юридическую значимость самого Соглашения 1990 г.

 

Кроме того, имеются важные обстоятельства, связанные с Соглашением 1990 г. и которые автор предлагает рассмотреть.

 

Для любого, в том числе и «временного» применения Соглашения 1990 г. в нем имеется существенное «обременение» в виде некоего «специального режима» (в «Специальных районах»), отличного от режима экономической зоны и не предусмотренного законодательством ни СССР, ни России. Таких районов в Соглашении 1990 г. три – два «восточных» (п. 1 ст. 3), отходящих США, и один «западный» (п. 2 ст. 3), отходящий СССР (рис. 1).

 

А поскольку в международном праве тоже нигде не прописаны режим и взаимоотношения государств в подобных районах, СССР в соответствии с п. 3 ст. 3 Соглашения 1990 г. согласился с тем, что: «С этой целью каждая Сторона принимает необходимые меры для обеспечения того, чтобы любое осуществление ею таких суверенных прав или юрисдикции в специальном районе или районах по ее сторону линии разграничения морских пространств было бы надлежащим образом отражено в ее соответствующих законах, правилах и на картах».

 

То есть в законодательство СССР, например в действовавший на тот момент закон об ЭЗ44, необходимо было внести изменения/дополнения, дав определение западного «Специального района», описав объем конкретных прав и юрисдикции СССР в этом районе (указав по отношению к кому), права и обязательства отдельно США и отдельно – других государств – подписантов Конвенции ООН 1982 г., а также определив прочие правила и обстоятельства, включая такие нюансы, как охрана и защита национальных интересов в этом районе уполномоченными на то органами исполнительной власти СССР.

 

Совершенно очевидно, что любой международный договор, соглашение, равно как и национальный закон, нельзя вводить в действие, если не предусмотрен или отсутствует механизм его соблюдения и исполнения. Очевидно также, что такие изменения/дополнения в законодательство СССР необходимо было внести до достижения «Договоренности», пусть даже о «временном применении» Соглашения 1990 г., или как минимум одновременно с этой «Договоренностью», но не позднее 15 июня 1990 года.

 

Нет никаких следов того, что это было сделано. А ведь в положениях ст. 3 о «Специальных районах», которые являются составной и неотъемлемой частью Соглашения 1990 г., по сути дела, прописаны процессуальные нормы, которые необходимо выполнить для того, чтобы можно было «применять» этот договор, пусть даже и «временно».

 

В юриспруденции нарушение любой процессуальной нормы дезавуирует доказательственную силу документа, действия, события. Попросту говоря, любое решение или «Договоренность» в отношении Соглашения 1990 г., принятые с нарушением процедуры, недействительны, т.е. не имеют юридической силы.

 

Таким образом, или необходимо признать, что «договоренность» Шеварднадзе противоречит законодательству и самому Соглашению 1990 г., а потому незаконна и не имеет юридической силы. Или, что более вероятно, Совет Министров не рассматривал Соглашение 1990 г. на предмет его «временного применения» и не выносил по этому поводу какого-либо решения, а некое его «постановление» от 30 мая 1990 г. именно по этому вопросу – выдумка. В таком случае действия Шеварднадзе относительно достижения «Договоренности» о «временном применении» необходимо дезавуировать45.

 

Ну а если и Совет Министров, и Шеварднадзе действовали, игнорируя обязательства по Соглашению 1990 г., установленную процедуру, законы и нормы права, то о каком правовом поле идет речь? Какой смысл рассматривать сложившуюся ситуацию на предмет ее «соответствия» национальным интересам и нормам международного права, если они игнорируются или «подгоняются» под политическую конъюнктуру различного рода «толкованиями»?

 

Три точки с «уточнением» и три линии

 

Практически во всех публикациях, описывающих линию Конвенции 1867 г., как под копирку утверждается, что «относительно» точно определена только первая исходная точка. В остальном в Беринговом море линия Конвенции 1867 г. якобы задана лишь «в общем плане», некими направлениями.

 

Автора, как профессионального морского картографа, коробит от столь пренебрежительного отношения к деятельности наших предков.

 

Основы морской картографии и гидрографии были заложены в России через соответствующие указы Петром I почти за два столетия до продажи Аляски, когда государства США еще не существовало46. Рождение российской картографии сопровождалось одновременной организацией картоиздания, подготовки кадров для съемок и составления карт, экспедиций для картографирования морей и речных систем и, в конечном счете, первой государственной съемки огромного пространства страны (1717-1752 гг.).

 

С другой стороны, перед подписанием Конвенции 1867 г. США еще не оправились от четырехлетней Гражданской войны (1860-е гг.). Поэтому автор полагает возможным, что описание линии Конвенции 1867 г. составляли профессиональные российские картографы. И описание трех точек и трех линий конвенции составлено достаточно ясно. Если читать Конвенцию 1867 г. непредвзято и внимательно, то формулировка описания каждой точки совершенно одинаковая и сводится к следующему:

 

«Точка пересечения линии, проходящей на равном расстоянии между двух противолежащих сухопутных объектов, с определенной параллелью или меридианом».

 

То есть все три точки лежат на параллели или меридиане, в пересечении их одной из трех линий Конвенции 1867 г. Таким образом, определены две поворотные и одна (южная) конечная точка всей линии Конвенции 1867 г. Не определена лишь вторая (северная) конечная точка, поскольку она «теряется в Ледовитом океане»47.

 

Однако в публикациях об этих точках Конвенции 1867 г. встречаются порой такие искажения их местоположения, которые автор затрудняется объяснить. Например, профессор МГИМО так описывает две точки: «вторая точка, находящаяся на «равном расстоянии между северо-западной оконечностью острова Св. Лаврентия и юго-восточной оконечностью Чукотского носа»; и третья точка, находящаяся «на равном расстоянии» между уступаемым американцам островом Атту и островом Куппера (о. Медный, лежащим в группе остающихся у России Командорских островов)»48.

 

Но в тексте Конвенции 1867 г. описания и упоминания о таких точках нет!

 

Некоторые исследователи считают «достоинством Соглашения 1990 г.» некое «уточнение» местоположения линии Конвенции 1867 г.49. Рассмотрим «уточнение», касающееся второй точки. Определение второй точки в этой конвенции звучит следующим образом:

 

«Начиная с той же исходной точки (первой точки) эта западная граница идет оттуда почти в юго-западном направлении через Берингов пролив и Берингово море, так что она проходит в равном расстоянии между северо-западной оконечностью острова Св. Лаврентия и юго-восточной оконечностью Чукотского носа до меридиана ста семидесяти двух градусов западной долготы».

 

В период географических открытий и освоения восточноазиатского Севера и Аляски на русских картах термином «нос» называли как мысы, так и полуострова – видимо, по аналогии с лицом человека. Это подтверждается русской картой 1781 г., на которой Чукотским носом названа вся та часть материка Евразии, которая на современных картах называется Чукотским полуостровом (рис. 1).

 

Позже на русской карте 1825 г. северо-восточная оконечность материка названа Восточным или Северным Чукотским носом (современный мыс Дежнева), а юго-восточная оконечность – Южным Чукотским носом. На русских картах 1830 и 1849 гг. Чукотским носом назван мыс, который на современных картах называется мысом Чаплина.

 

Доказательством тому, что упомянутая в Конвенции 1867 г. «юго-восточная оконечность Чукотского носа» является юго-восточной оконечностью Чукотского полуострова – мысом Чаплина, – служит текст самой конвенции.

 

Согласно приведенному выше определению второй точки конвенции, линия конвенции, проходя от первой точки «почти в юго-западном направлении» сначала (!) должна пройти «в равном расстоянии между северо-западной оконечностью острова Св. Лаврентия и юго-восточной оконечностью Чукотского носа», а уже затем следовать в том же направлении «до меридиана ста семидесяти двух градусов» и в пересечении с ним образовать поворотную точку.

 

Такому условию Конвенции 1867 г. полностью удовлетворяет единственный вариант, когда за юго-восточную оконечность «Чукотского носа» принимается юго-восточная оконечность Чукотского полуострова – мыс Чаплина.

 

Эти исследования в 1970-х годах были проведены специалистами ЦКП ВМФ50 и в форме «Справки» с приложениями (карты) доложены «наверх» установленным порядком. Американские же авиационные картографы для «переработанных исследований» 1965 года51, не мудрствуя, приняли за «Чукотский нос» созвучную по названию, но находящуюся южнее и западнее, оконечность Чукотского полуострова – мыс Чукотский.

 

Однако по американскому варианту линия Конвенции 1867 г. сначала пересекает меридиан 172є и доходит до середины между мысом Чукотский и северо-западной оконечностью острова Св. Лаврентия, а затем «возвращается» обратно на меридиан. А это уже противоречит конвенции.

 

И здесь следует особо обратить внимание на то, что отмечено в «Справке». На американской карте № 5822 издания 1952 г. (то есть до «исследований» 1965 г.) положение линии конвенции со второй поворотной точкой «практически соответствовало ее положению на советских картах». А на американских картах Int 513 и Int 514 издания 1975 г. в соответствии с новыми «исследованиями» эта линия «смещена в сторону побережья СССР до 9 км».

 

Такое вот «уточнение» по-американски Бейкера – Шеварднадзе.

 

Что касается линий, описанных в Конвенции 1867 г. К сожалению, является фактом то, что к конвенции не прилагалось карт с изображением этих линий, как нет и упоминания в тексте о том, что представляют собой эти линии. Поэтому можно рассматривать две версии о характере этих линий: проводились они по локсодромии или по ортодромии (геодезической линии).

 

Причем если линия идет строго по меридиану, то в таком случае локсодромия и ортодромия совпадают (сливаются в одну линию). В нашем случае – это первая линия Конвенции 1867 г., «уходящая» от первой исходной точки в Северный Ледовитый океан.

 

А вот при любом отклонении от меридиана между локсодромией и ортодромией будет образовываться площадь тем большая, чем больше это отклонение и чем длиннее эти линии. В нашем случае вторая и третья линии, существенно отклоняющиеся к западу от меридиана «исходной» точки, образуют довольно значимую «спорную» площадь морских пространств, исчисляемую тысячами кв. км. И если принимать линии Конвенции 1867 г. за ортодромии (геодезические линии), то они «выгодны» США. А если принимать за локсодромии, то – России.

 

К американской ноте 1977 г.52, описывающей позицию США по этому вопросу, прилагаются некие «исследования» и упоминается источник – бюллетень53, в которых картографы, причем авиационные54, делают вывод (параграф III) относительно линий Конвенции 1867 г. При этом, даже не удосужившись скорректировать его применительно к Конвенции 1867 г., приводят формулировку, использованную ранее при определении зоны ПВО: «Линии, соединяющие описанные здесь точки, являются линиями дуги большого круга, кроме линий, соединяющих смежные точки, лежащие на одной параллели, в каковом случае линии должны совпадать с вышеуказанной параллелью». А ведь в тексте конвенции отсутствуют «смежные точки, лежащие на одной параллели».

 

Понятно, что в 1960-х годах самолеты и ракеты в большинстве случаев летали по прямой линии – кратчайшему расстоянию. Первые – с целью сэкономить авиационный керосин, а вторые – в силу необходимости быстрее достичь цели. Поэтому аэронавигационные и полетные карты составлялись в такой проекции, которая отображала траекторию полета прямой линией – ортодромией (дугой большого круга).

 

Но в 1860-х годах о таких вещах и подобных картах ничего не было известно. Зато моряки знают, что и в те годы капитаны ходили в море по морским картам в проекции Меркатора55. Проекция Меркатора оказалась весьма удобной для нужд мореходства, особенно в старые времена. Объясняется это тем, что траектория движения корабля, идущего под одним и тем же румбом к меридиану (то есть с неизменным положением стрелки компаса относительно шкалы), изображается прямой линией на карте в проекции Меркатора.

 

Почти все (примерно 95%) морские навигационные карты (включая американские) и поныне составляются в этой проекции. Курс корабля прокладывается на них с помощью линейки – прямой линией (локсодромией). А вот дугу большого круга (ортодромию) в этой проекции без сложных математических расчетов (учитывая, что в 1860-х годах не было компьютеров) построить довольно затруднительно.

 

Автор полагает, что поскольку описание линий Конвенции 1867 г. на море невозможно было бы составить без «прикидок» на морской карте, то версия о том, что эти линии представляют собой локсодромии, более реалистична, чем американская.

 

Но главное – Конвенция 1867 г. изначально не предусматривала разграничения морских пространств, расположенных между сухопутными территориями, Российской империи и территориям, уступаемым Северо-Американским Соединенным Штатам. Возможно, именно поэтому характер ее линии (ортодромия/локсодромия) для составителей описания конвенции не имел значения.

 

Вышеперечисленные факты настолько исказили объект и суть Конвенции 1867 г., что в Соглашении 1990 г. от этой конвенции осталось только лишь ее название.

 

Ратифицировать нельзя, отказаться

 

Напоследок необходимо рассмотреть очень важное обстоятельство, информацию о котором автору не удалось обнаружить ни в одной из многочисленных публикаций о Соглашении 1990 г. Речь пойдет о самом южном участке разграничения, на котором линия разграничения заканчивается на конечной точке Конвенции 1867 г.

 

Конвенция ООН 1982 г. априори признает за прибрежными государствами суверенные права и национальную юрисдикцию, в определенном ее положениями объеме, только в морском поясе до 200 морских миль. Водная толща за этим пределом однозначно относится к юридическому институту «Открытое море», который прописан в части VII Конвенции ООН 1982 г., и «применяется он ко всем частям моря, которые не входят ни в исключительную экономическую зону, ни в территориальное море или внутренние воды какого-либо государства»56. Согласно указанной части Конвенции ООН 1982 г. «открытое море открыто для всех государств, как прибрежных, так и не имеющих выхода к морю»57 и не подлежит разграничению между ними.

 

Однако прибрежные государства могут претендовать на суверенные права и юрисдикцию на морское дно и его недра за пределами 200 миль от побережья, но только в том случае, если у них имеются убедительные, подтвержденные научными, геологическими и океанографическими исследованиями, доказательства того, что подводная окраина материка, на котором расположена их сухопутная территория, простирается за этот предел.

 

Но в рассматриваемом районе таких доказательств даже в абстрактном приближении нет и не может быть в связи со следующим фактом. С южной стороны (со стороны Тихого океана) вдоль всех Командорских и Алеутских островов на расстоянии 30-60 морских миль от их южного побережья тянется глубоководный океанский Алеутский желоб с глубинами от 6000 до 7000 метров (рис. 2).

 

 

 

 

Это означает, что континентальный шельф заканчивается на северном склоне этого желоба и большая часть исключительной экономической зоны (и России, и США) с южной стороны от вышеперечисленных островов приходится на океанское дно и его недра, которое продолжается и за пределы 200 миль.

 

С юридической точки зрения в рассматриваемом районе морское дно и его недра за пределами 200 миль имеют международный статус «Района» (часть XI Конвенции ООН 1982 г.), ресурсы которого являются «общим наследием человечества»58 .

 

Пункт 6 статьи 311 Конвенции ООН 1982 г. гласит: «Государства-участники соглашаются с тем, что не должно быть никаких поправок, относящихся к основному принципу общего наследия человечества, изложенному в статье 136 («Район»), и что они не будут являться стороной какого-либо соглашения в нарушение вышеуказанного положения».

 

Пункт 1 статьи 137 Конвенции ООН 1982 г. гласит: «Ни одно государство не может претендовать на суверенитет или суверенные права, или осуществлять их в отношении какой бы то ни было части Района или его ресурсов, и ни одно государство, физическое или юридическое лицо не может присваивать какую бы то ни было их часть. Никакие притязания такого рода или осуществление суверенитета, или суверенных прав и никакое такое присвоение не признаются».

 

Обратим внимание – даже «притязания» какого-либо государства на морское дно и его недра, находящиеся под международным статусом (общее наследие человечества), не признаются международным правом.

 

Таким образом, неправомерность разграничения «Района» или морских пространств, не могущих находиться под национальной юрисдикцией, является императивной нормой международного права и международным обязательством России, как государства – участника Конвенции ООН 1982 г.

 

На рис. 2 видно, что самый южный участок расположен за пределами 200 миль от побережий России и США, и линия разграничения «уходит» за этот предел на 17 морских миль (31 км), разграничивая общее наследие человечества – Район.

 

А это означает, что Соглашение 1990 г. противоречит императивной норме общего международного права, а Россия существенно нарушает свои обязательства государства – участника Конвенции ООН 1982 г., которую она ратифицировала в 1997 году. Причем нарушает только Россия, поскольку США до сих пор не ратифицировали эту конвенцию, ссылаясь на свои «национальные интересы», и для них действует только одно право – право Соединенных Штатов Америки.

 

Таким образом, продолжая и после 1997 года «временно применять» не имеющее юридической силы двустороннее Соглашение 1990 г., Россия уже более 20 лет постоянно и систематически нарушает свои обязательства по многостороннему международному договору – Конвенции ООН 1982 г., имеющей для нее юридическую силу. Напомним, что согласно п. 6 ст. 311 Конвенции ООН 1982 г. это обязательство заключается в том, что Россия не будет участвовать в каком-либо соглашении, разграничивающем Район. А Соглашение 1990 г. именно таковым и является.

 

На пресс-конференции в ходе 72-й сессии Генеральной ассамблеи ООН (сентябрь 2017 г.) С.В. Лавров, отвечая на вопрос одного из журналистов, сказал: «Россия никогда не нарушала международное право». Но как же быть с приведенным фактом?

 

Возникает вопрос, что для международного имиджа России важнее: выполнить взятые на себя обязательства по Конвенции ООН 1982 г. и отказаться от участия в Соглашении 1990 г., нарушающего императивную норму международного права? Или продолжать «временно применять» и ратифицировать договор, существенно ущемляющий национальные интересы, наносящий серьезный экономический ущерб и свидетельствующий о слабости России в сфере международного права?

 

Некоторые исследователи предупреждают о применении к отказу от Соглашения 1990 г. международно-правового института «эстоппель», когда в результате длительного «молчаливого согласия» с договором государство утрачивает право ссылаться на какие-либо факты или обстоятельства в обоснование своих международных притязаний или возражений. Однако Венская конвенция 1969 г. не предусматривает возможности ссылок на «эстоппель» в случаях, если международный договор содержит в себе нарушение императивной нормы международного права. Такой договор не будет иметь никакой юридической силы59 независимо от времени и наличия «молчаливого согласия» до тех пор, пока его участники не пересмотрят договор и не приведут его в соответствие с императивной нормой международного права60.

 

Возможно, кто-нибудь решит: три десятка километров не так много, договоримся с американцами и изменим в этой части Соглашение 1990 г. Во-первых, такие изменения, согласно Венской конвенции 1969 г., можно внести только в случае, если возможность их внесения оговорена в самом договоре. В Соглашении 1990 г. таких положений нет.

 

Во-вторых, п. 5 ст. 44 Венской конвенции 1969 г. говорит о недопустимости делимости договора, подпадающего под действие ст. 53 этой конвенции (о нарушении договором императивной нормы международного права). То есть надо отказываться от Соглашения 1990 г. полностью и путем межгосударственных переговоров заменять его новым договором.

 

Таким образом, исходя из вышеизложенного, в заголовке статьи запятую можно поставить только в одном месте: «Ратифицировать нельзя, отказаться».

 

Заключение

 

США с легкостью и даже с этакой бравадой выходят из серьезных международных и многосторонних договоров. Причем договоров, ратифицированных всеми Сторонами и имеющих юридическую силу. Более того, договоров, которые затрагивают интересы не только США, а всех государств мира. При этом США совершенно не утруждают себя предоставлением сколь-нибудь серьезной аргументации и обоснования. В лучшем случае в ход идут упоминания неких национальных интересов, своей «исключительности» и фейковые «факты».

 

Так, например, Парижское соглашение по климату. Разве не затрагивает оно интересов всех государств, экологической безопасности и будущего всей Земли, в том числе наших детей и внуков? При Трампе США вышли из Совета ООН по правам человека, ЮНЕСКО, Транстихоокеанского партнерства, а «вершина» всего – выход из Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе (ядерная сделка по Ирану).

 

А ведь ядерная сделка по Ирану – это многосторонний международный договор, одобренный Совбезом ООН. Его участниками являются как США, так и Россия. Выйдя из него и громко хлопнув дверью, США нанесли России очередной удар. Как говаривал всемирно известный американский боксер Мохаммед Али61: «Ни один удар, кроме солнечного, не должен оставаться без ответа!».

 

Отказ России от Соглашения 1990 г. – это не контрсанкции, не копирование действий Трампа, с помпой подписывающего законы о выходе США из имеющих юридическую силу международных договоров, важных для мирового сообщества. Такой отказ в первую очередь – элементарное соблюдение Россией своих обязательств по Конвенции ООН 1982 г. Причем в отношении договора, который она не подписывала и который не имеет юридической силы.

 

Как утверждает юрист-международник А.Н. Вылегжанин62: «В соответствии с п. 2 ст. 25 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года и п. 3 ст. 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» временное применение Россией Соглашения 1990 г. может быть прекращено: для этого достаточно уведомить США о намерении России «не стать участником» Соглашения 1990 г. Принятия закона РФ для этого не требуется»63.

 

Из досье «МВР»

Кисловский Вадим Петрович.

 С 1970 года, после окончания технического училища, работал в Центральном картографическом производстве ВМФ России – одном из старейших картографических предприятий мира (основано в 1777 г.).

В 1978 году окончил кафедру картографии географического факультета Ленинградского государственного университета по специальности «географ-картограф».

С 1986 г. как специалист по морским зонам национальной юрисдикции и их делимитации производил расчеты морских границ СССР/России, обоснований и вариантов разграничения морских пространств под национальной юрисдикцией России с соседними государствами.

В качестве эксперта готовил картографические материалы и участвовал в переговорах со Швецией, КНДР, США, Эстонией, Литвой, Финляндией, Казахстаном, Азербайджаном, Грузией, Украиной и Норвегией. Автор 18 печатных работ.

 

 

Комментарии и источники информации

 

1. Длина линии разграничения между Россией и США составляет не менее 2856 морских миль (5289 км). После окончательного разграничения континентального шельфа в центральной части Северного Ледовитого океана она может стать еще длиннее.

 

2. На Дальнем Востоке эту линию неизменно именуют «линией предательства Шеварднадзе».

 

3. Указ Президиума Верховного Совета СССР «О временных мерах по сохранению живых ресурсов и регулированию рыболовства в морских районах, прилегающих к побережью СССР» от 10 декабря 1976 года № 4851-IX. Впоследствии этот указ был заменен Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об экономической зоне СССР» от 28 февраля 1984 года № 10864-X, который, в свою очередь, заменил федеральный закон «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации» от 17 декабря 1998 года № 191-ФЗ.

 

4. Имеется в виду выработанная, в конечном счете, на этой конференции Конвенция ООН по морскому праву от 10 декабря 1982 года (далее – Конвенция ООН 1982 г.).

 

5. Постановление Президиума Центрального

Исполнительного Комитета Союза ССР от 15 апреля 1926 года «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане».

 

6. «Конвенция об уступке Северо-Американским Соединенным Штатам Российских Северо-Американских Колоний» от 18/30 марта 1867 г.

 

7. Орешенков А.М. «Северная ледовитая дипломатия» // «Россия в глобальной политике», № 4, 2009.

 

8. «Конвенция о континентальном шельфе» от 29 апреля 1958 г., Женева.

 

9. Нота МИД СССР посольству США в Москве от 24 февраля 1977 года.

 

10. Постановление от 7 февраля 1997 г. № 1072-II ГД.

 

11. http://www.newsinfo.ru/articles/2008-11-06/shevardnadze/538697/

 

12. Молчанов Анатолий, Мир, 06.11.2008, NEWSINFO.

 

13. «Комки» – так называли в 90-х годах комиссионные магазины, ларьки, киоски, торговые палатки первых российских «предпринимателей».

 

14. «Договор между РФ и Королевством Норвегия о разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане» от 15 сентября 2010 г.

 

15. В. Кисловский. «Разграничение Баренцева моря» // «Морские вести России», № 15, 2012, Москва, с. 10-13.

 

16. В.К. Зиланов. «Баренцевоморская ошибка президента» // М., 2012.

 

17. П. 1 ст. 74 и п. 1 ст. 83 Конвенции ООН 1982 г.

 

18. Дела о континентальном шельфе Северного моря (ФРГ/Дания; ФРГ/Нидерланды).

 

19. Решение от 20 февраля 1969 года.

 

20. В данной географической и геополитической ситуации побережья отдельно лежащих островов и цепочек Командорских и Алеутских островов не учитываются, поскольку эти острова не образуют собственного шельфа, а лежат на континентальном шельфе материков Евразия и Северная Америка.

 

21. Например, БЖРК – Боевые железнодорожные ракетные комплексы, замаскированные под железнодорожный состав и оснащенные баллистическими межконтинентальными ракетами. Поезда-призраки наводили ужас на американцев тем, что почти невозможно было определить их местоположение во время боевого дежурства.

 

22. Например, глава правительства (В.С. Черномырдин) при отсутствии контроля продал американцам за $11,9 млрд 500 т тория – ядерного паритета России. Выездная комиссия из пяти профильных комитетов Госдумы в 1997 г. проверяла в Институте физико-технических проблем металлургии и специального машиностроения обоснование ториевого проекта. В итоге комиссия заявила, что стоимость проданного тория составляет как минимум $8 трлн.

 

23. В.К. Зиланов. «Линия предательства: Россия и наследие СССР на границе России и США» // 8 августа 2017, URL: https://regnum.ru/news/polit/2308239.html

 

24. Отчет Счетной палаты Российской Федерации «О результатах проверки воздействия Соглашения между СССР и США о линии разграничения морских пространств на рыбопромысловую отрасль России» (12 февраля 2003 года).

 

25. Часть VII Конвенции 1982 года.

 

26. Подпункт е) пункта 1 статьи 87 Конвенции ООН 1982 года.

 

27. Статья 57 Конвенции ООН 1982 года.

 

28. Прохоров П. «Гаагская вакцина» от «синдрома Сюарда» // Санкт-Петербургские ведомости, 2006,

№ 137 от 28 июля 2006 г.

 

29. Венская конвенция о праве международных договоров (Вена, 23 мая 1969 года). Конвенция вступила в силу 27.01.1980, для СССР – 29.05.1986. Для России эта конвенция имеет юридическую силу в порядке континуитета.

 

30. Пункт 2а) статьи 7 Венской конвенции 1969 г.

 

31. «Кемска волость? Да забирайте..!».

 

32. Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик (принята на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва 7 октября 1977 г.), с изменениями и дополнениями от 1 декабря 1988 г., 20, 23 декабря 1989 г., 14 марта, 26 декабря 1990 г. Ст. 108 «К исключительному ведению Съезда народных депутатов СССР относится: …3) определение государственной границы СССР; утверждение изменений границ между союзными республиками».

 

33. URL: http://www.mid.ru/foreign_policy/international_contracts/2_contract/-/storage-viewer/bilateral/page-…

 

34. Пункт 1а) статьи 2 Венской конвенции 1969 г.

 

35. Видимо, раз в нотах идет речь о подписантах Соглашения 1990 г. и нот, составляющих «Договоренность», как о представителях «наших Правительств», вот два «Правительства» и договорились тут же.

 

36. Например, в заявке России в ООН на континентальный шельф в Северном Ледовитом океане, http://www.un.org/depts/los/clcs_new/submissions_files/rus01_rev15/2015_08_03_Exec_Summary_Russian.p…

 

37. URL: http://www.newsinfo.ru/articles/2008-11-06/shevardnadze/538697/

 

38. Там же: По утверждению бывшего депутата Верховного Совета СССР Анатолия Чехоева, это постановление существует в виде бланка со следующим текстом: «Министерству иностранных дел СССР оформить с американской стороной договоренность о временном применении указанного Соглашения после его подписания до вступления в силу». Бланк никем не подписан и скреплен печатью общего отдела управления делами Совета Министров СССР.

 

39. Э.А. Шеварднадзе с 1957 г. – политический и государственный деятель. С июля 1985 г. по декабрь 1990 г. и с ноября 1991 г. до распада СССР – министр иностранных дел СССР. С 6 ноября 1992 г. – Глава грузинского государства (Президент Грузии).

 

40. Установление государственной границы СССР в Беринговом проливе.

 

41. Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (г. Минск, 8 декабря 1991 года).

 

42. Континуитет (англ. сontinuity – непрерывность) – в международном праве осуществление государством-продолжателем (правопреемником) предусмотренных в договорах прав и обязательств государства-предшественника. Так, Россия является продолжателем международных прав и обязательств бывшего СССР, включая постоянное членство в Совете безопасности ООН и других международных организациях (Большой юридический словарь).

 

43. Закон СССР от 6 июля 1978 г. «О порядке заключения, исполнения и денонсации международных договоров СССР».

 

44. Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об экономической зоне СССР» от 28 февраля 1984 года №10864-X.

 

45. Дезавуирование – в международном праве опровержение действий своего дипломатического представителя или иного официально уполномоченного лица правительством либо другим компетентным органом государства. При дезавуировании заявляется, что дипломатический представитель действовал без поручения или нарушил данные ему полномочия. Таким образом, государство снимает с себя ответственность за действия дезавуированного представителя и их политические или международно-правовые последствия.

 

46. Война 13 британских колоний за независимость закончилась в 1783 г. В 1787 г. была принята Конституция США. Как государство, США «моложе» Санкт-Петербурга, основанного Петром I в 1703 г.

 

47. Ст. 1 Конвенции 1867 г.

 

48. Вылегжанин А.Н. «20 лет «временного применения» Соглашения между СССР и США о линии разграничения морских пространств» // Вестник МГИМО Университета, № 1, 2010.

 

49. Там же.

 

50. Центральное картографическое производство ВМФ – старейшее (240 лет) предприятие России, создающее государственные морские карты.

 

51. «U.S. – Russia Convention Line of 1867», International Boundary Study No. 14 (revised) October 1, 1965.

 

52. Нота № 1619 от 12 октября 1997 г. вручена 1-м секретарем посольства США в Москве Т.Э. Макнамарой заместителю заведующего ДПО Ф.Н. Ковалеву 13 декабря 1997 г.

 

53. «U.S. – Russia Convention Line of 1867», International Boundary Study No. 14 (revised) October 1, 1965.

 

54. «The Map Sub-Committee of the Air Coordinating Committee» (Картографический подкомитет Авиационного координационного комитета).

 

55. Герард Кремер (лат. имя – Меркатор) родился 5 марта 1512 г., умер 2 декабря 1594 г. Разработал картографическую проекцию, одну из самых распространенных и сейчас – равноугольную, цилиндрическую, носящую его имя. Его «Атлас, или Картографические соображения о сотворении мира и вид мира сотворенного» состоял из 111 карт и представлял в новой проекции все открытые земли. «Атлас» увидел свет в 1595 г.

 

56. Ст. 86 Конвенции ООН 1982 г.

 

57. Ст. 87 Конвенции ООН 1982 г.

 

58. Ст. 136 Конвенции ООН 1982 г.

 

59. Ст. 69 Венской конвенции 1969 г.

 

60. Ст. 71 Венской конвенции 1969 г.

 

61. До перехода в мусульманство – урожденный Кассиус Клей.

 

62. Вылегжанин А.Н. «20 лет «временного применения» Соглашения между СССР и США о линии разграничения морских пространств» // Вестник МГИМО Университета, № 1, 2010.

 

63. П. 2 ст. 25 Венской конвенции 1969 г. гласит: «Если в договоре не предусматривается иное или участвовавшие в переговорах государства не договорились об ином, временное применение договора или части договора в отношении государства прекращается, если это государство уведомит другие государства, между которыми временно применяется договор, о своем намерении не стать участником договора».

Морские вести России №№ 12, 13 (2018)

 

 

 

Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: