Сталин о Польше

Источник информации — http://www.ruskline.ru/analitika/2010/11/29/stalin_o_polshe/  (Русская народная линия,  29.11.2010).

От редакции: После принятия Государственной Думой России заявления «О Катынской трагедии и ее жертвах» тема российско-польских отношений вновь стала актуальной. Это решение вызвало оживленную полемику. Поэтому думаем, что нашим читателям будет небезынтересно познакомиться с некоторыми историческими документами, связанными с советско-польскими отношениями. В связи с этим мы публикуем три исторических документа: Запись беседы Иосифа Сталина, Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля 6 февраля 1945 года на Ялтинской конференции (4 — 11 февраля 1945г.); Запись беседы Иосифа Сталина, Гарри Трумэна и Уинстона Черчилля 22 июля 1945 года на Потсдамской конференции (17 июля по 2 августа 1945 г.); Запись беседы Иосифа Сталина с делегацией правительства Польши в эмиграции во главе с премьер-министром Станиславом Миколайчиком в Москве 3 августа 1944 года.

Ялтинская конференция союзных держав (4 — 11 февраля 1945 года) — вторая из трёх встреч лидеров стран антигитлеровской коалиции — СССР, США и Великобритании, посвящённых обсуждению плана послевоенного устройства Европы.

Запись беседы Иосифа Сталина, Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля 6 февраля 1945 года:

Тов. Сталин: Как только что заявил Черчилль, вопрос о Польше для британского правительства является вопросом чести. Сталину это понятно. Со своей стороны, однако, он должен сказать, что для русских вопрос о Польше является не только вопросом чести, но также и вопросом безопасности. Вопросом чести потому, что у русских в прошлом было много грехов перед Польшей. Советское правительство стремится загладить эти грехи. Вопросом безопасности потому, что с Польшей связаны важнейшие стратегические проблемы Советского государства.

Дело не только в том, что Польша — пограничная с нами страна. Это, конечно, имеет значение, но суть проблемы гораздо глубже. На протяжении истории Польша всегда была коридором, через который проходил враг, нападающий на Россию. Достаточно вспомнить хотя бы последние тридцать лет: в течение этого периода немцы два раза прошли через Польшу, чтобы атаковать нашу страну. Почему враги до сих пор так легко проходили через Польшу? Прежде всего потому, что Польша была слаба. Польский коридор не может быть закрыт механически извне только русскими силами. Он может быть надежно закрыт только изнутри собственными силами Польши. Для этого нужно, чтобы Польша была сильна. Вот почему Советский Союз заинтересован в создании мощной, свободной и независимой Польши. Вопрос о Польше — это вопрос жизни и смерти для Советского государства.

Потсдамская конференция союзных держав (17 июля по 2 августа 1945 г.) — третья из трёх встреч лидеров стран антигитлеровской коалиции — СССР, США и Великобритании, посвящённых обсуждению плана послевоенного устройства Европы.

Запись беседы Иосифа Сталина, Гарри Трумэна и Уинстона Черчилля 22 июля 1945 года:

Тов. Сталин: Если вам не надоело обсуждать этот вопрос, я готов выступить еще раз. Я тоже исхожу из того решения Крымской конференции, которое сейчас цитировал президент. Из точного смысла этого решения вытекает, что после того, как образовалось правительство национального единства в Польше, мы должны были получить мнение нового польского правительства по вопросу о западной границе Польши. Польское правительство свое мнение сообщило. Теперь у нас две возможности: либо утвердить мнение польского правительства о западной границе Польши, либо, если мы не согласны с польскими предложениями, мы должны заслушать польских представителей и только после этого решить вопрос.

Я считаю целесообразным решить вопрос на нашей конференции и, так как нет единого мнения с польским правительством, пригласить сюда его представителей и заслушать их. Но здесь высказывалось мнение, что не стоит приглашать поляков на эту конференцию. Если это так, тогда можно передать вопрос в Совет министров иностранных дел.

Я хотел бы напомнить г-ну Черчиллю и другим, которые присутствовали на Крымской конференции, о том мнении, которое было тогда высказано президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем и с которым я не согласился. Г-н Черчилль говорил о линии западной границы Польши по Одеру, начиная от его устья, затем следуя все время по Одеру, до впадения в Одер р. Нейсе, восточнее ее. Я отстаивал линию западнее Нейсе. По схеме президента Рузвельта и г-на Черчилля, Штеттин, а также Бреслау и район западнее Нейсе оставались за Германией. (Показывает по карте.)

Здесь рассматривается вопрос о границах, а не о временной линии. Этого вопроса обходить нельзя. Если бы вы были с поляками согласны, можно было бы принять решение, не приглашая сюда представителей польского правительства. Но так как вы с мнением польского правительства не согласны и хотите внести поправки, было бы хорошо, чтобы мы пригласили сюда поляков и заслушали их мнение. Это — вопрос принципиальный.

Что касается мнения президента (Гарри Трумэна. — РНЛ) о том, что на деле в числе стран, оккупирующих Германию, имеется пятая страна — Польша, и что ему не нравятся те способы, при помощи которых к этой оккупации была привлечена Польша, то я должен сказать, что если здесь есть кто-либо в этом деле виноватый, то виноваты не только поляки, виноваты обстоятельства, виноваты русские. (Общее оживление).

Запись беседы И.В. Сталина с делегацией правительства Польши в эмиграции во главе с премьер-министром С.Миколайчиком в Москве 3 августа 1944 года:

Присутствовали: с польской стороны — Грабский, Ромер, Мнишек. С советской — тов. В.М.Молотов, переводчик В.Н.Павлов.

Миколайчик заявляет, что он рад тому, что он принят Маршалом Сталиным в то время, когда героические советские армии громят гитлеровские войска и освобождают территорию Польши.

Тов. Сталин замечает, что международная обстановка сложилась так, что Советское Правительство считает своим долгом помочь освобождению Польши.

Миколайчик заявляет, что если бы не Советский Союз, то Польша была бы еще долго под гнетом Германии.

Тов. Сталин заявляет, что Красная Армия действительно ускоряет освобождение Польши.

Миколайчик говорит, что он пришел почти в годовщину советско-польского договора, который был заключен Сикорским 30 июля 1941 года и который не был расторжен. Он, Миколайчик, хотел бы сказать, что Маршал Сталин, который освобождает сейчас Польшу, мог бы великодушным жестом по отношению к Польше завоевать сердца польского народа. Он, Миколайчик, не будет скрывать от Маршала Сталина, что поляки, всегда доверяя Маршалу Сталину, в то же время испытывают чувство страха перед тем, что должно случиться. Он, Миколайчик, хочет представиться Маршалу Сталину не как дипломат, а как деятель, вышедший из крестьян, который сам достиг того положения, которое он занимает сейчас2. У него, Миколайчика, нет особых амбиций, кроме стремления служить своей родине. В свое время он как Председатель Союза крестьянской молодежи участвовал в славянских съездах, на которых присутствовали поляки, болгары и чехо-словаки и на которых обсуждался вопрос о том, как славянские народы должны оградить себя от немецкой экспансии. Он, Миколайчик, как житель западных областей Польши, хорошо знает немцев, их злые намерения, их стремление уничтожить славянские народы. Он, Миколайчик, приехал сюда, чтобы обсудить с Маршалом Сталиным все вопросы. Он, Миколайчик, хотел бы обсудить вопрос о совместных действиях против немцев теперь и в дальнейшем с тем, чтобы германцы никогда не смогли начать новой войны.

Второй вопрос, который он, Миколайчик, хотел бы обсудить с Маршалом Сталиным, не столь актуален, это — вопрос о договоре об администрации в Польше.

В-третьих, он, Миколайчик, хотел бы услышать от Маршала Сталина, как он смотрит на дело советско-польской границы. Наконец, он, Миколайчик, хотел бы сообщить Маршалу Сталину, что 1 августа польская подпольная армия начала открытую борьбу против немцев в Варшаве и что он, Миколайчик, хотел бы возможно скорее выехать в Варшаву и создать там правительство, которое опиралось бы на четыре партии, представленные в нынешнем польском правительстве в Лондоне, и на польскую рабочую партию, т.е. на коммунистов. Он, Миколайчик, думает, что после освобождения Польши в стране состоятся выборы на демократической основе, будет принята новая конституция, избран президент республики и будут одобрены новые границы Польши. Вот главные вопросы, которые он, Миколайчик, хотел бы обсудить с Маршалом Сталиным. Что касается текущих дел, то он хотел бы обратиться к маршалу Сталину с просьбой дать указание о том, чтобы советские войска оказывали содействие внутренней польской армии с тем, чтобы она могла продолжать свою борьбу против немцев.

Тов. Сталин отвечает, что все поставленные Миколайчиком вопросы имеют большое политическое и практическое значение. Но в своих вопросах Миколайчик обходит факт существования Польского Комитета Национального Освобождения, с которым Советское Правительство заключило договор об администрации. Можно ли закрывать глаза на этот факт?

Миколайчик отвечает, что, возможно, имеет место недоразумение. Говоря о втором вопросе, он, Миколайчик, имел в виду договор между польским правительством и Советским Правительством. Но этот вопрос не актуален, так как договор об администрации уже заключен между Польским Комитетом Национального Освобождения и Советским Правительством. Он, Миколайчик, хотел бы в этой связи сказать, что, когда советские войска войдут в Варшаву, к ним явится заместитель премьера польского правительства и комендант подпольной армии, которые занимаются вопросами администрации в Польше. Он, Миколайчик, уверен, что этим лицам советские власти не причинят никакого вреда. Было бы хорошо, если бы четыре польские партии могли бы и теперь иметь влияние и работать в деле восстановления польской администрации.

Тов. Сталин заявляет, что во избежание недоразумения он должен заявить, что Советское Правительство не имеет намерения определять, какое количество партий будет участвовать в польском правительстве. Это не дело Советского Правительства. Конечно, Советское Правительство хотело бы, чтобы в польском правительстве были представлены демократические партии. Но этот вопрос должны решить сами поляки. Советское Правительство не будет вмешиваться в это дело. Если интересно знать мнение Советского Правительства, то он, тов. Сталин, может сказать, что оно было бы радо, если бы все демократические партии в Польше образовали блок. Советское Правительство поддержало бы этот блок.

Миколайчик говорит, что в польском правительстве представлены четыре партии. Все эти партии демократические. В 1939 году, во время пребывания деятелей этих партий во Франции, сейм был распущен и было решено, что президент республики должен был подписать заявление о том, что он отказывается от своих прав. Он, Миколайчик, хотел бы, чтобы в правительстве, которое будет создано в Варшаве, участвовали эти четыре партии.

Тов. Сталин говорит, что нужно уговориться, о чем будет идти речь. Если Миколайчик желает говорить о той силе, которая народилась в Польше в виде Польского Комитета Национального Освобождения, то нужно обсудить вопрос о взаимоотношениях польского правительства в Лондоне и ПКНО.

Миколайчик заявляет, что он готов обсудить все вопросы.

Тов. Сталин заявляет, что Черчилль писал ему, что Миколайчик хочет приехать в Москву, и спрашивал, согласен ли он, тов. Сталин, принять Миколайчика. При этом Черчилль заявил, что он считает, что главная цель поездки Миколайчика состоит в объединении поляков, и выразил надежду, что он, тов. Сталин, поможет полякам в этом деле. Он, тов. Сталин, согласился это сделать. По его мнению, речь может идти о взаимоотношениях между двумя силами, имеющими отношение к Польше. Этот вопрос трудно обойти.

Миколайчик отвечает, что он не хочет обойти этот вопрос. Он хочет быть в Варшаве.

Тов. Сталин отвечает, что Варшава у немцев.

Миколайчик говорит, что, как он думает, Варшава будет скоро освобождена, и он сможет там создать новое правительство, базирующееся на все силы Польши.

Тов. Сталин замечает: «Дай Бог, чтобы это было так»  Одновременно Советское Правительство имеет фактические отношения и договор с ПКНО. Нужно считаться с этими фактами.

Миколайчик спрашивает, должен ли он понимать это в том смысле, что польскому правительству в Лондоне закрыты все пути в Польшу.

Тов. Сталин отвечает, что это нужно понимать в том смысле, что раньше, чем вести переговоры с Миколайчиком как главой польского правительства, хорошо было бы покончить с существованием двух правительств — одного в Лондоне, а другого — в Хелме. Он, тов. Сталин, согласен, что хорошо было бы объединить силы и создать временное правительство. Этим должны были бы заняться сами поляки,

Миколайчик заявляет, что он не так далек в своей точке зрения от Маршала Сталина, но он вносит предложение о сотрудничестве четырех партий с их друзьями из ПКНО, так как ПКНО представляет только часть польского народа. Маршалу Сталину хорошо известно, что Витое не может представлять польскую крестьянскую партию, так как еще в 1929 году он перестал быть ее членом.

Тов. Сталин говорит, что критерий Миколайчика для определения популярности политического деятеля неправилен. Польша находится пять лет под пятой германских оккупантов. За время войны и оккупации в Польше выросли новые люди. Ссылки на старые авторитеты не имеют значения. Польша за четыре года полевела. Нужно считаться с новыми авторитетами. Он, тов. Сталин, мог бы привести в качестве примера Красную Армию, где выросли новые люди, где старые авторитеты отошли на задний план. Если бы до начала советско-германской войны к нам обратился кто-нибудь с заявлением, что через три года в России будут такие генералы, как Рокоссовский, Черняховский, Конев, Еременко, Баграмян, мы бы не поверили и рассмеялись. Старые авторитеты отошли, появились новые. Война и оккупация — это большой двигатель. Нельзя ссылаться на старых авторитетов. Нужно поискать новых людей. К таким новым людям принадлежит Осубка-Моравский.

Миколайчик говорит, что он согласен с этим. Но Витое, по его мнению, не представляет «Стронництво Людове».

Тов. Сталин замечает, что это формальная, не всегда правильная точка зрения.

Миколайчик заявляет, что он мог бы привести тов. Сталину фамилии ряда молодых людей, принимающих деятельное участие в польском правительстве. Он, Миколайчик, недавно встретился в Каире с одним молодым поляком, прибывшим из Польши. В польском правительстве Департаментом просвещения руководит молодой человек. Много женщин руководит работой по обслуживанию польских войск, выпуску литературы и т.д. Эти молодые люди — поляки создали в Польше подпольную армию.

Тов. Сталин говорит, что Красная Армия обнаружила, что отряды этой польской подпольной армии очень слабы. Сообщают, что польская подпольная армия не имеет ни артиллерии, ни авиации, ни танков. Борьбы с немцами она не ведет. Отряды этой армии скрываются в лесах. Когда спрашивают представителей этих отрядов, почему они не ведут борьбы против немцев, они отвечают, что это не так легко, так как если они убивают одного немца, то немцы за это убивают десять поляков. Среди руководителей этих отрядов попадается немало неумных людей. На днях в Хольме один из таких начальников объявил о мобилизации в армию польского мужского населения от 16 до 65 лет. Это очень опасная вещь. Население было возмущено объявленной мобилизацией, так как оно считает, что немцев прогнали и что война окончена. Возмущение было тем большим, что объявление о мобилизации последовало в разгаре летних работ по уборке урожая. Пришлось остановить этого начальника и не допустить мобилизации. Есть и такие начальники, которые объявляют польскому населению, что немецкие оккупанты ушли, пришли — русские. Другие распространяют враждебную по отношению к СССР литературу, которую он, тов. Сталин, может представить Миколайчику, если он того пожелает. Что делать советским властям с такими людьми?

Миколайчик отвечает, что действительно у Краевой армии нет танков. Краевая армия вела борьбу путем актов саботажа. Недавно по приказу лондонского правительства около Львова было взорвано немало фабрик и организовано несколько железнодорожных крушений. Все отряды польской Краевой армии в районе Вильно, Новогрудка и Волыни все время дрались с немцами, несмотря на разрыв отношений между польским и советским правительствами. Ему, Миколайчику, трудно перечислить все акты саботажа, но все они зарегистрированы в штабе союзников в Лондоне. Эти факты свидетельствуют, что польская народная армия хочет бороться с немцами.

Тов. Сталин замечает, что он верит, что польская народная армия хочет сражаться с немцами. Но как она может это сделать, не имея оружия?

Миколайчик заявляет, что польская народная армия состоит из отрядов по 20 человек, рассеянных по всей Польше. При приближении фронта эти отряды соединяются для удара по немцам.

Тов. Сталин говорит, что наши войска встретили под Ковелем две дивизии этой армии, но, когда наши войска подошли к ним, оказалось, что они не могут драться с немцами, так как у них нет вооружения.

Миколайчик говорит, что он согласен, что эти отряды не имеют вооружения для ведения современной войны. Но в Любельске имеется три дивизии. В подполье люди этих дивизий сами делали пулеметы.

Тов. Сталин говорит, что отряды польской подпольной армии не дерутся против немцев, ибо их тактика состоит в том, чтобы беречь себя и затем объявиться, когда в Польшу придут англичане или русские.

Миколайчик заявляет, что до падения Франции Краевая армия открыто выступала, но после падения Франции Краевая армия стала заниматься диверсионной деятельностью по плану, разработанному штабом союзников в Лондоне. Эти диверсии приносят большой вред немцам. Из слов И.В.Сталина об отсутствии у Краевой армии вооружения он, Миколайчик, может сделать лишь тот вывод, что Краевой армии нужно дать вооружение.

Тов. Сталин заявляет, что Советский Союз — страна, воюющая с Германией на территории Польши. Красная Армия заинтересована в существовании спокойного тыла. Если будет существовать два польских правительства и две системы, то это может принести большой вред делу борьбы Красной Армии с немцами. Если польское правительство в Лондоне имеет намерения и считает целесообразным договориться с ПКНО и создать одно польское правительство, то Советское Правительство готово этому помочь. Если польское правительство считает это нежелательным, то Советское Правительство будет вынуждено сотрудничать с ПКНО. Такова позиция Советского Правительства, которую он, тов. Сталин, просит учесть.

Миколайчик отвечает, что польское правительство готово пойти на то, чтобы договориться с ПКНО и с теми, кто вел борьбу в Польше в течение пяти лет оккупации.

Миколайчик спрашивает, как тов. Сталин представляет себе границы Польши.

Тов. Сталин отвечает, что Советское Правительство считает, что восточная граница Польши должна идти по линии Керзона11, западная по реке Одер с оставлением города Штеттин у поляков, а района Кенигсберга с городом Кенигсберг — у русских.

Миколайчик говорит, что, следовательно, Львов и Вильно остаются в составе Советского Союза.

Тов. Сталин заявляет, что, согласно ленинской идеологии, все народы равноправны. Он, тов. Сталин, не хочет обижать ни литовцев, ни украинцев, ни поляков.

Миколайчик заявляет, что потеря Львова и Вильно будет обидой для польского народа. Польский народ этого не поймет, так как он считает, что Польша не должна понести ущерба, хотя бы потому, что в Польше не было ни одного квислинга.

Тов. Сталин замечает, что это не будет ущербом для Польши. Если говорить об ущербе, то он сможет сообщить, что большая группа русских националистов обвиняет Советское Правительство в том, что Советское Правительство разорило Россию потому, что в Россию не входит Польша, которая раньше была ее частью. Если слушать всякого рода обвинения, то можно совсем запутаться. Линия Керзона придумана не поляками и не русскими. Она появилась в результате арбитражного решения, вынесенного союзниками в Париже. Русские не участвовали в разработке линии Керзона. Он, тов. Сталин, должен при этом сказать, что мало найдется русских, которые согласятся на то, чтобы Белосток отошел к Польше, как это получается по линии Керзона.

Миколайчик заявляет, что он уверен, что если тов. Сталин сделает великодушный жест, то он получит благодарность польского народа и найдет союзника в нем.

Тов. Сталин заявляет, что Львов окружен украинскими селами. Советское Правительство не может обидеть украинцев. Нужно учитывать, что в Красной Армии много украинцев и что все они неплохо дерутся с немцами. Украинцы не потерпят того, чтобы Советское Правительство отдало Львов.

Вступивший в беседу Грабский заявляет, что он с 1906 года стоял во главе антигерманского и русофильского движения в Польше. За это его часто называли москалем. Он, Грабский, считает, что дружба польского и русского народов — самое важное дело для борьбы славянства с германской экспансией. Польский народ будет очень благодарен Маршалу Сталину за то, что границы Польши передвинутся дальше на запад. Но он, Грабский, просил бы учесть следующее. Ни одно союзное государство не выйдет из этой войны уменьшенным в своей территории. Поляки хорошо понимают, насколько важно, чтобы в Польше не было украинского и белорусского вопросов. С другой стороны, он, Грабский, просил бы считаться с тем, что если польское государство выйдет из войны уменьшенным, то польский народ будет чувствовать себя обиженным. Маршал Сталин говорил о сильной и независимой Польше. Но если бы он добавил к этому заявлению, что Польша не выйдет из этой войны уменьшенной, то русскому народу и Советскому Союзу будет обеспечено сотрудничество польского народа.

Тов. Сталин говорит, что если подойти к проблеме славянства с исторической точки зрения, то можно заметить, что в результате первой мировой войны была воскрешена и восстановлена Польша. Он, тов. Сталин, думает, что в результате нынешней войны будут воскрешены особенно украинский и белорусский народы, и было бы несправедливо нанести им обиду.

Грабский заявляет, что белорусский и украинский народы не будет обижены, если разделить спорные территории пропорционально населению польской, белорусской и украинской национальностей и если затем произвести переселение.

Тов. Сталин заявляет, что поляки получат вместо Львова Бреслау.12 У них будет достаточно руды и угля в Силезии.

Грабский говорит, что с потерей Львова в Польше не будет нефти.

Тов. Сталин отвечает, что на противоположном склоне Карпат имеется много нефти. Эти месторождения нужно полякам разведать. Кроме того, у поляков будут химические заводы в Силезии для производства синтетического горючего.

Грабский заявляет, что со Львовом связано очень много исторических и других традиций.

Тов. Сталин спрашивает, а как же быть с украинцами.

Грабский отвечает, что у них есть Киев.

Тов. Сталин замечает, что у поляков имеются Краков и Варшава.

Тов. Сталин заявляет, что первый раз поляки и русские шли вместе при Грюнвалде, когда они разбили немцев. Потом у поляков с русскими были ссоры. В ХVII веке, при царе Алексее Михайловиче, был министр иностранных дел

Ордин-Нащекин, который предлагал заключить с поляками союз. За это его прогнали. Теперь нужен поворот. Война многому научила наши народы.

Грабский с этим соглашается.

Тов. Сталин заявляет, что если у Миколайчика нет вопросов, то беседу будет можно закончить в 12 часов.

Миколайчик отвечает, что у него нет больше вопросов. Он хотел бы лишь спросить, как тов. Сталин предполагает окончательно урегулировать вопрос о советско-польской границе.

Тов. Сталин отвечает, что он думает, что этот вопрос нужно будет решить, когда будет существовать единое польское правительство. Для этого нужно будет Миколайчику переговорить с представителями Польского Комитета Национального Освобождения.

Миколайчик отвечает, что он готов это сделать.

Тов. Сталин отвечает, что встречу Миколайчика с представителями Польского Комитета Национального Освобождения организует тов. Молотов. Вероятно, эта встреча может состояться в ближайшие один-два дня в Москве или Киеве, смотря по тому, где будет удобно Миколайчику.

Тов. Сталин спрашивает Миколайчика, как обслуживают его и лиц, его сопровождающих.

Миколайчик благодарит тов. Сталина за гостеприимство.

Беседа продолжалась 2 часа 30 минут.

ДОПОЛНЕНИЯ К СТАТЬЕ "СТАЛИН О ПОЛЬШЕ" 

Из «Особой папки» Сталина: Что Гитлер готовил Польше

Источник информации — http://scepsis.ru/library/id_1512.html

Естественным следствием многолетнего господства в духовной жизни нашего общества идеологической полуправды и политической мифологии является резкое повышение роли в ней документа. Документа как неотфильтрованного свидетельства о прошлом и настоящем. Круг чтения тех, кто не потерял окончательно доверия к печатному слову, характеризуется сегодня решительным предпочтением, отдаваемым всему основанному на документальных первоисточниках перед всем сочиненным, придуманным. Даже если сочинитель искусен в своем ремесле и горазд на придумки.

Идя навстречу пожеланиям читателей, «ВМ» регулярно помещает на своих страницах материалы, вводящие в оборот доселе не известные или не доступные документы, которые проливают свет на ключевые события и фигуры нашей истории. Эти публикации вызывают большой интерес и имеют широкий отклик у москвичей. Развивая данное направление в своей деятельности, редакция наладила сотрудничество с Государственным архивом Российской Федерации (в дальнейшем — ГАРФ), который предоставляет в распоряжение нашей газеты документы из своих фондов.

В целях более полного использования возможностей партнерских отношений «Вечерки» с архивом мы открываем новую рубрику «Документы и судьбы». В ней будут помещаться статьи, основанные на документах из фондов ГАРФа. Материалы будут выходить под общей редакцией директора ГАРФа доктора исторических наук В. Мироненко. Рубрику открывает документ: «Из “Особой папки” Сталина: что Гитлер готовил Польше»
***

Но сначала несколько вводных замечаний. Не знающий прошлого обречен его повторять. Сегодня эта мысль Джорджа Сантаяны актуальна как никогда. В особенности — в контексте той международной дискуссии, которая со всё большим накалом разворачивается вокруг истоков и причин, хода и итогов второй мировой войны. Идёт она и в России.

Пусть не упрекнут меня читатели в пристрастии к парадоксам, но я искренне убеждён: любая дискуссия плодотворна и результативна только при том условии, если её отправным пунктом является нечто такое, что находится вне дискуссии, что сомнению не подлежит. К прискорбию, в нынешних спорах о войне это условие сплошь и рядом не соблюдается.

На полном серьёзе, например, ведутся глубокомысленные прения о том, кто начал вторую мировую войну, кто «в действительности» был агрессором. О том, на кого пала основная тяжесть в борьбе с гитлеровской военной машиной. О том, освободителями или оккупантами надо считать тех, кто ценою огромных жертв выбил нацистов из порабощённых ими стран Восточной и Средней Европы. О том, не лучше ли было бы для России, если бы Гитлер установил в ней свой «новый порядок».

Всё это — не безобидные игрища интеллектуалов, выворачивающих наизнанку общеизвестные истины и добывающих себе тем неправедный хлеб и скандальную известность. Это глумление над исторической памятью народов. Осквернение могил павших в смертельном бою с гитлеризмом, когда висела на волоске человеческая цивилизация. Поругание их подвига.

Некое помрачение умов не обошло стороной и политиков. Наши западные союзники не считают нужным пригласить российских представителей на торжества в связи с пятидесятой годовщиной открытия Второго фронта. Что это — случайность или неизбежный эффект той исторической оптики со стёклами-«хамелеонами», которой пользовались устроители этих торжеств? Да, конечно, за сим последовали извинения и прочая.

А недавно наши восточные соседи — поляки — отметили пятидесятилетие со дня освобождения фашистского лагеря смерти Аушвиц-Освенцим. Отметили вместе с представителями мировой общественности. Среди них не было никого из тех, кто освободил и узников концлагеря, и всю Польшу. А ведь иные из освободителей живы. И им больно от того, что так забывчивы дети и внуки поляков, ради которых они не щадили жизни. Которых они избавили от кошмара поголовного порабощения и полной утраты своего национального лица.

О том, что готовил Гитлер для Польши и поляков и что он с маниакальной последовательностью начал осуществлять после её захвата, красноречиво говорит потрясающий документ, полученный «Вечерней Москвой» из фондов Государственного архива РФ. Он находится в «Особой папке» И. В. Сталина, где подшивались копии всех документов, направлявшихся Сталину из Наркомата (а затем Министерства) внутренних дел СССР. Все — с грифами «Секретно» или «Сов. секретно».

Копия
Совершенно секретно
экз. № 5
Товарищу СТАЛИНУ И. В.
НКИД СССР —
товарищу МОЛОТОВУ В. М.
ЦК ВКП(б) —
товарищу МАЛЕНКОВУ Г. М.
СНК СССР —
товарищу МИКОЯНУ А. И.
№ 1288/б
17 ноября 1945

Оперативной группой НКВД в г. Берлине в одном из сейфов разрушенного здания канцелярии Гитлера обнаружен документ, содержащий заметки БОРМАННА о беседе, состоявшейся 2 октября 1940 года на квартире у Гитлера, об Обращении с польским населением.

При этом представляю перевод документа. Подлинник находится в НКВД СССР.

НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ Союза ССР Л. БЕРИЯ

Перевод с немецкого
Секретно!
Берлин, 2.10.1940
ЗАМЕТКА

2.10.1940 после обеда, состоявшегося на квартире у фюрера, возник разговор относительно характера губернаторства, об обращении с поляками и об уже утвержденной фюрером передаче округов Пиотркув и Томашув в Вартскую область.

Беседа началась с того, что рейхсминистр д-р Франк сообщил фюреру о том, что деятельность в генерал-губернаторстве можно назвать чрезвычайно успешной. Евреи в Варшаве и других городах заперты в гетто. Краков в скором времени будет очищен от них.

Рейхслейтер фон Ширах, сидевший по другую сторону фюрера, заметил, что у него в Вене есть еще свыше 50.000 евреев, которых должен был забрать д-р Франк. Д-р Франк счел это невозможным! Гаулейтер Кох указал на то, что он до сих пор не выселил из области Цеханув ни поляков, ни евреев; само собой разумеется, что этих евреев и поляков должно принять генерал-губернаторство. Д-р Франк стал возражать также и здесь; он подчеркнул, что невозможно посылать к нему в генерал-губернаторство евреев и поляков в таком количестве, так как нет никакой возможности разместить их. С другой стороны, не следует отнимать у него, как это предусмотрено, округа Томашув и Пиотркув.

Фюрер следующим образом занял принципиальную позицию в этом вопросе:

Он подчеркнул, что совершенно безразлично, какой будет плотность населения в губернаторстве; плотность населения в Саксонии достигает 347 человек на кв. км, в Рейнской провинции она равна 324, а в Сааре даже 449 человекам на кв. км. Совершенно непонятно, почему плотность населения в генерал-губернаторстве должна быть ниже. Люди, проживающие в Саарской области и в Саксонии, не могли жить одним сельским хозяйством; они должны были производить и экспортировать машины и т. д., чтобы заработать себе на жизнь. Люди в генерал-губернаторстве, т. е. поляки, не являются квалифицированными рабочими, как наши немецкие соотечественники, и не должны вовсе стать ими; для того чтобы прожить, они должны экспортировать свою собственную рабочую силу, так сказать, самих себя, поляки должны, таким образом, отправиться в империю и трудиться там в сельском хозяйстве, на дорогах и прочих неквалифицированных работах, чтобы таким путем заработать себе на жизнь, их местожительством должна остаться Польша, так как мы вовсе не хотим иметь их в Германии и не хотим кровосмешения с нашими соотечественниками.

Фюрер подчеркнул далее, что поляки, в противоположность нашим немецким рабочим, рождены специально для тяжелой работы; нашим немецким рабочим мы должны предоставлять все возможности выдвижения, по отношению к полякам об этом не может быть и речи. Даже нужно, чтобы жизненный уровень в Польше был низким, и повышать его не следует.

Генерал-губернаторство не должно ни в коем случае являться замкнутой и однородной экономической областью, оно не должно самостоятельно полностью или частично производить необходимые для него промышленные изделия, генерал-губернаторство является нашим источником рабочей силы для неквалифицированных работ (производство кирпича, строительство дорог и т. д., и т. п.). Нельзя, подчеркнул фюрер, вложить в славянина ничего другого, кроме того, что он представляет собою в природе. В то время, как наши немецкие рабочие являются, как правило, усердными и трудолюбивыми по природе, поляки ленивы и их приходится заставлять работать. Впрочем, нет предпосылок к тому, чтобы губернаторство стало самостоятельной хозяйственной областью, отсутствуют ископаемые, и если бы они и были, то поляки не способны к их использованию.

Фюрер разъяснил, что в империи необходимо крупное землевладение, чтобы прокормить наши большие города; крупное землевладение и другие сельскохозяйственные предприятия нуждаются для обработки земли и уборки урожая в рабочей силе, причем в дешевой рабочей силе… Как только окончится уборочная кампания, рабочие смогут вернуться назад в Польшу. Если бы рабочие работали в сельском хозяйстве круглый год, они употребляли бы сами значительную часть урожая, поэтому было бы крайне правильным, если на время посевной и уборочной кампаний из Польши прибывали бы сезонные рабочие.

Мы имеем, с одной стороны, перенаселение индустриальных областей, а с другой стороны — недостаток рабочей силы в сельском хозяйстве. Здесь будут использованы польские рабочие. Таким образом, будет совершенно правильным, если в губернаторстве будет избыток рабочей силы, тогда необходимые рабочие будут действительно ежегодно поступать оттуда в империю. Непременно следует иметь в виду, что не должно существовать польских господ; там, где они будут — как бы жестоко это ни звучало — их следует уничтожить.

Естественно, не должно происходить кровосмешения с поляками; поэтому было бы правильным, если бы вместе с польскими жнецами в империю прибывали бы и польские жницы. Для нас было бы безразличным, что они станут творить между собой в своих лагерях; ни один протестантский ревнитель не должен совать нос в эти дела.

Фюрер подчеркнул еще раз, что для поляков должен существовать только один господин — немец: два господина — один возле другого — не могут и не должны существовать, поэтому должны быть уничтожены все представители польской интеллигенции. Это звучит жестоко, но таков жизненный закон.

Генерал-губернаторство является польским резервом, большим польским рабочим лагерем. Поляки также выгадают от этого, так как мы заботимся об их здоровье и о том, чтобы они не голодали и т. д.; но они никогда не должны быть подняты на более высокую ступень, так как тогда они станут анархистами и коммунистами. Поэтому будет правильным, если поляки останутся католиками; польские священники будут получать от нас пищу, за это они станут направлять своих овечек по желательному для нас пути. Священники будут оплачиваться нами, и за это станут проповедовать то, что мы захотим. Если найдётся священник, который будет действовать иначе, то разговор с ним будет короткий. Задача священника заключается в том, чтобы держать поляков спокойными, глупыми и тупоумными, это полностью в наших интересах; если же поляки поднимутся на более высокую ступень развития, то они перестанут являться рабочей силой, которая нам нужна. В остальном будет достаточным, если поляк будет владеть в генерал-губернаторстве небольшим участком, большое хозяйство вовсе не нужно; деньги, которые ему необходимы для жизни, он должен заработать в Германии. Нам нужна именно такая дешевая рабочая сила, ее дешевизна пойдет впрок каждому немцу и каждому немецкому рабочему.

В губернаторстве должна быть строгая немецкая администрация, чтобы поддерживать порядок среди поляков. Для нас эти резервы означают поддержку сельского хозяйства, особенно наших крупных имений, кроме того, они являются источником рабочей силы.

Рейхсминистр д-р Франк заметил, что поляки зарабатывают в Германии слишком мало, они не могут послать домой даже одной марки, поэтому он должен оказывать поддержку семьям проживающих в Германии рабочих.

Гаулейтер Кох возразил, что сельскохозяйственные рабочие получают 60% зарплаты немецких сельскохозяйственных рабочих, и это, несомненно, правильно, так как зарплата поляков должна быть ниже. Должно быть установлено, что часть зарплаты поляков должна в принудительном порядке посылаться в губернаторство.

Рейхсминистр д-р Франк заметил еще раз, что он должен иметь одежду для своих поляков, которую можно получить, если ему оставят округ Томашув.

Фюрер указал на низкий жизненный уровень многих немецких крестьян и сельскохозяйственных рабочих, которые лишь в немногие дни года могут позволить себе приготовление мясных блюд. Польские пленные, согласно каким-то предписаниям, снабжаются, к сожалению, гораздо лучше.

Резюмируя, фюрер установил еще раз:

1). Последний немецкий рабочий и последний немецкий крестьянин должен всегда стоять в экономическом отношении на 10% выше любого поляка.

2). Следует изыскать возможность к тому, чтобы живущий в Германии поляк не получал на руки всего своего заработка, а часть его направлялась его семье в генерал-губернаторство.

3). Я не хочу, подчеркнул фюрер, чтобы в общем немецкий рабочий работал более восьми часов, когда у нас снова будут нормальные условия; однако, если поляк будет работать 14 часов, то, несмотря на это, он должен зарабатывать меньше, чем немецкий рабочий.

4). Идеальная картина такова: поляк должен владеть в генерал-губернаторстве небольшим участком, который обеспечит, в известной мере, пропитание его и его семьи. Деньги, необходимые для приобретения одежды, дополнительного питания и т. д., и т. д., он должен заработать в Германии. Губернаторство должно стать центром поставки сезонных неквалифицированных рабочих, в особенности сельскохозяйственных рабочих. Существование этих рабочих будет полностью обеспечено, так как они всегда будут использоваться в качестве дешевой рабочей силы.

Рейхсминистр д-р Франк еще раз спросил фюрера относительно округов Томашув и Пиотркув. Фюрер решил, что д-р Франк должен еще раз переговорить с Грейзером; после этого он намерен еще раз заслушать обоих господ по этому вопросу.

(М. БОРМАНН)

В соответствии с планами Гитлера Польша была только прелюдией к решению той главной задачи, которую «третий рейх» должен был решить на востоке Европы. О том, в чем она заключалась, Гитлер сказал задолго до старательно записанной партайгеноссе Борманном беседы.

Во втором томе «Майн кампф» читаем:

    «Мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под внешней политикой довоенного времени. Мы возвращаемся туда, где остановились шестьсот лет тому назад. Мы кладем предел бесконечному движению немцев на юг и на запад и обращаем взор к землям на востоке. Мы прекращаем наконец колониальную и коммерческую политику довоенного времени и переходим к территориальной политике будущего. И если мы говорим о новых землях в Европе, то имеем в виду только Россию и подвластные ей окраинные земли».

Не берусь судить, в какую категорию попали бы в рамках гитлеровского «разделения труда» между германо-арийцами и славянами нынешние профессиональные переоценщики итогов войны, если бы эта «территориальная политика» увенчалась успехом. Хорошо, если в сезонные сельхозрабочие — интеллигентные славяне ею не предусматривались. Хотя для политических места были зарезервированы в газовых камерах. В Освенциме их начали строить в апреле 1940 года. И первыми их жертвами были граждане Польши.

Не знающий прошлого обречен его повторять. Это понятно. Но что бывает с теми, кто его знает, но игнорирует? Или более того — бесстыдно искажает? Вот в чем вопрос.

Под общей редакцией Владимира Мироненко

Комментарии Сергея Земляного

Публикация документа Ольги Эдельман

Опубликовано в газете "Вечерняя Москва", № 23 от 7 февраля 1995 года

Сканирование и обработка: Вадим Плотников.

Как Сталин отстоял интересы Польши

Источник информации — http://topwar.ru/4132-kak-stalin-otstoyal-interesy-polshi.html (9 апреля 2011)  

  
Польская политическая элита, как и подавляющая часть интеллигенции, любит «смаковать» прегрешения «кровавого режима» Сталина. Но не любит вспоминать его подарок – значительное приращение территории польского государства на западной границе.

21 апреля 1945 года Варшава получила треть нынешней территории Польши. Этот день в Польше сознательно забыли.

31 декабря 1944 года созданное на основе Польского Комитета Национального Освобождения (ПКНО) временное правительство Польши обратилось к Москве с предложением возместить польские территориальные потери, в сентябре 1939 года СССР присоединил к себе Западную Белоруссию и Западную Украину. Временное польское правительство предложило включить в состав Польши принадлежавшие Германии, но имевшие славянское прошлое, территории Силезии и Поморья (Балтийского побережья). В Москве это предложение поддержали.

На Ялтинской конференции (4 — 11 февраля 1945), где участвовали лидеры стран антигитлеровской коалиции СССР, США и Великобритания и обсуждались вопросы послевоенного устройства, Сталин внёс это предложение. У. Черчилль и Ф. Рузвельт положительно отнеслись к восстановлению Москвой своей западной границы, передаче оккупированных в 1918–1920 гг. поляками земель. Но вот увеличение Польши за счёт Германии вызвало протест. Черчилль стал доказывать, что, отрывая такие огромные территории от Германии, союзники вызовут рост реваншистских настроений у немцев. Вспомнил о Версальском договоре, когда после Первой мировой войны Германию сильно урезали. Это вызвало рост протестных, националистических настроений у немцев и приход к власти нацистов во главе с Гитлером.

Лондон и Вашингтон придумали очень «зверский» план – план Моргентау, эти предложения «кровавый сталинский режим» посчитал неправильными.

Что предлагали англо-саксы?

— Дневной рацион немецких рабочих уменьшить с 2000 ккал в сутки, так это слишком много.

— Всю металлургическую и химическую промышленность вывезти с территории Германии.

— Детей передать на воспитание ООН, учителями назначать евреев. Написать новые учебники, содержание которых будет согласовано между СССР, США, Англией. Запретить немцам получать высшее образование, закрыть все высшие учебные заведения, библиотеки, исследовательское оборудование поделить между победителями.

— Кроме уничтожения военного потенциала следует вообще лишить Германию промышленности, рудники и шахты затопить.

— В репарации включить не только денежные выплаты и имущество, но ресурсы Германии, её территории. Принудительный труд немцев в других государствах. Конфискация немецкой земельной собственности за переделами Германии, любого типа. Вырубка немецких лесов в пользу союзников.

— Запретить Германии внешнюю торговлю.

Эти мероприятия, по их мнению, покончили бы с господством Германии в Европе. Этот и ряд других планов по превращению Германии в третьесортное государство не были воплощены в жизнь только из-за позиции Сталина. Сталин, «кровавый тиран и деспот», не позволил сотворить подобное с немецким народом.

О Польше

Москва предложила отдать Варшаве и балтийское побережье — часть Восточной Пруссии и Поморье с городом Гданьск (Данциг). У. Черчилль был против, предложив создать на этой территории вторую часть разделённой Германии. То есть к концу войны англо-саксы и Москва не пришли к общему решению в отношении Польши.

21-го апреля 1945 года СССР и Польша подписали договор о дружбе. СССР не стал ждать «благословения» Лондона и Вашингтона и, воспользовавшись тем, что эти территории и так были под его контролем, отдал полякам в управление принадлежащие Германии территории в Поморье и Силезии площадью в 100 тысяч квадратных километров.

На Потсдамской конференции (с 17 июля по 2 августа 1945 года) предложения Сталина по Польше были утверждены. Это было для Германии большим ударом, по оценкам немецких экономистов, за послевоенный период польский бюджет получил только от залежей полезных ископаемых в этих областях более 130 млрд. долларов, что примерно вдвое больше всех выплаченных Германией в пользу Польши репараций и компенсаций. Польша получила месторождения каменного и бурого угля, медных руд, цинка и олова, которое поставили её в один ряд с крупными мировыми добытчиками этих природных ресурсов.

Ещё большим значением обладало получение Варшавой побережья Балтийского моря. Если в 1939 году у Польши было 71 км морского побережья, после Потсдама – 526 км. Помогли Польше и национальным меньшинством, немцев просто выселили (примерно 4 миллиона человек).

Всеми этими богатствами поляки и Польша обязаны лично Сталину, СССР и как её правопреемнице – Российской Федерации. И если начинать пересмотр итогов Второй мировой войны, то полякам стоит вернуть Германии треть своей территории.

Источники: История дипломатии. Т. 4. Черчилль У. История Второй мировой войны.

Забытое преступление Польши: попытка оккупации Литвы

Источник информации — http://topwar.ru/5876-zabytoe-prestuplenie-polshi-popytka-okkupacii-litvy.html (30 июля 2011) 

Традиционно Польшу считают жертвой гитлеровской Германии, даже называют её «первой жертвой» рейха. В настоящее время вообще создаётся миф о том, что Польша и польский народ были жертвами аж двух тиранических режимов – Германии и СССР. Тот факт, что Варшава была в определённый исторически промежуток времени чуть ли не главным союзником Гитлера в его агрессии против соседних стран, стараются не вспоминать. Как и тот факт, что Польша стала жертвой Германии во многом по причине глупости, упрямства своей военно-политической элиты, будь та умнее, вполне возможно, что польская армия, как румынская или венгерская, участвовала бы в «крестовом походе» против СССР объединенной Европы.

Польская элита, после восстановления государственности в 1918 году, не скрывала своих планов воссоздания «Великой Польши» от моря до моря – от Балтийского до Чёрного, т. е. восстановление границ средневековой Речи Посполитой. В неё должны были войти: вся Литва, Белоруссия, Латвия по границе Западной Двины, Украина до Днепра, т. е. основная экспансия была направлена на восток. Но и западные соседи «должны» были отдать Польше ряд областей, территориальные претензии Варшава предъявляла Чехословакии, Германии. Понятно, что экспансию было выгодно развивать на восток, ситуация этому способствовала. Так, в октябре 1920 года польский генерал Желиговский провел операцию по захвату Вильнюса (который тут же переименовали в Вильно) и прилегающей к нему области – всего поляки захватили около трети территории Литовской Республики. В этот же период Варшава, в ходе советско-польской войны, получила области Западной Украины и Западной Белоруссии, хотя рассчитывали на более значительные территориальные приобретения.

В дальнейшем Германия и Польша продолжили плодотворное сотрудничество: Варшава поддержала аннексию немцами Мемельской области; затем Польша поучаствовала в расчленении Чехословакии.

Литва же должна помнить, что только Москва спасла литовский народ от польской оккупации, а после победы в Великой Отечественной войне вернула в состав Литвы и Вильно, и Мемель с областями. Причём Вильно передали ещё в 1939 году по договору о взаимопомощи между СССР и Литвой, хотя могли этого и не делать, по праву победителя. Литовский народ должен был бы выразить благодарность лично товарищу Сталину и советскому народу вообще…

Источники: История дипломатии. Т. 3, 4. Сиполс В. Я. Тайны дипломатические. Канун Великой Отечественной войны. 1939-1941. М., 1997.

Внешняя политика Польши накануне Второй мировой войны

 Источник информации — http://topwar.ru/3561-vneshnyaya-politika-polshi-nakanune-vtoroj-mirovoj-vojny.html  (6 марта 2011).

Третий Рейх напал на Польшу после того, как та отказалась удовлетворить её претензии. Это стало официальным началом Второй мировой войны.

Что требовал Гитлер от Польши?

— Включить «вольный город Данциг» в состав Германии, т.к. большая часть его населения была немцами.

— Дать разрешение на строительство экстерриториальной железной дороги и шоссе, которые бы соединили основную территорию Германии с Восточной Пруссией.

— Предложил Польше войти в Антикоминтерновский пакт, что не противоречило внешней политике Варшавы, яро ненавидевшей Россию-СССР.

Справка: Антикоминтерновский пакт — международный договор, заключённый в 1936 году между Германией и Японией, создавший двусторонний блок этих государств, направленный против стран 3-го Коммунистического Интернационала (Коминтерна), с целью не допустить дальнейшее распространение советского влияния в мире. В ноябре 1937 г. к Антикоминтерновскому пакту присоединилась Италия. В 1939 году в союз вошли Венгрия, Маньчжоу-Го, Испания. В 1941 году — Финляндия, Румыния, Болгария, марионеточные правительства Хорватии, Дании, Словакии.

Требования Берлина были вполне понятными: жители Данцига хотели воссоединения с Германией, естественным было требование строительства дорог – на земли «польского коридора» Берлин не покушался, хотел только соединить две части Германии дорогами. К тому же, Берлин не признал территориальные изменения на Востоке по Версальскому договору.

Польша поддерживала все начинания Берлина во внешней политике и его союзников: поддержала захват Италией Эфиопии, генерала Франко в Испании и действия там Рима и Берлина, поддержала позицию Токио, когда Япония напала на Китай, присоединение Австрии к Германии, раздел Чехословакии. Поэтому её вхождение в Антикоминтерновский пакт было бы вполне логичным.

Когда 24 октября 1938 года Берлин предложил урегулировать проблемы «польского коридора» и Данцига, казалось, что осложнений не будет. Тем неожиданней для Берлина был отказ. Все последующие предложения Берлина были отвергнуты.

Причина – гордыня польской политической и военной элиты, в Варшаве считали, что они великая держава, и неправильно оценивали свои силы и возможности. Варшава не желала быть младшим партнёром Берлина. В марте 1939 года ляхи окончательно отказались решать проблему. Поэтому Гитлер пошёл силовым путём. 3 апреля начштаба главнокомандования вермахта В. Кейтель представил проект «Директивы о единой подготовке вооружённых сил к войне на 1939-1940 гг.», все главнокомандующие видами вооружённых сил получили предварительный вариант плана войны с Речью Посполитой – план «Вайс» («Белый план»). 11 апреля его утвердил Гитлер, 28 апреля Гитлер аннулировал германо-польскую декларацию 1934 года о дружбе и ненападении.

Позиция Западных держав

Париж и Лондон поддерживали в Варшаве иллюзию полной защищенности. Так, 31 марта 1939 года премьер Англии Н. Чемберлен заявил в палате общин, что Лондон окажет Польше всю возможную военную помощь в случае нападения Германии вместе с Францией.

14-19 мая прошли французско – польские переговоры, Париж обещал: в случае удара Германии начать наступление главными силами против Германии не позже, чем через две недели после начала мобилизации французской армии. Лондон обещал предоставить 1300 боевых самолетов своих ВВС для поляков и начать воздушные удары по территории Германии. Все щедрые обещания были ложью.

Но поляки принимали всё за «чистую монету» и всё больше утрачивали связь с реальным положением дел.

1 августа 1939 года Варшава ввела экономические санкции против Данцига, в ответ власти Данцига потребовали сократить на две трети таможенную стражу и убрать польские таможни с границы Данцига и Восточной Пруссии. Варшава стала угрожать насилием.

У части польской элиты настолько «ум за разум зашёл», что появились заявления о том, что поляки сами ворвутся на территорию Германии – мечтали о «марше на Берлин».

Это не удивительно, если изучить внешнюю политику Польши после её повторного появления на свет как самостоятельного государства – в 1918-1919 годы.

 

Польские «стервятники»

— Версальский мирный договор в 1919 году передал Польше большую часть германской провинции Позен, а также часть Померании, что дало стране выход к Балтийскому морю. Германия была расчленена на две части польской территорией. В Силезии в 1919—1921 годах произошли три восстания поляков против германских властей. В 1922 году после референдума, проведённого в Верхней Силезии, на котором часть жителей (поляки) высказались за вхождение в состав Польши, а часть (немцы) предпочли жить в Германии, Лига Наций сочла разумным разделить этот регион на части в соответствии с предпочтениями жителей. Восточная часть образовала автономное, в составе Польши, Силезское воеводство.

— Польско-украинская война закончилась полным разгромом Западно-Украинской народной республики. В 1919 году началась советско-польская война, которая шла с переменным успехом. Вначале поляки захватили Минск и Киев и продвинулись вглубь Украины и Белоруссии. Затем советские войска перешли в контрнаступление и дошли до Вислы, но им не удалось взять хорошо укреплённые Львов и Варшаву. Произошло «чудо на Висле» — Красная армия потерпела поражение. Война фактически была проиграна Советской Россией, и по Рижскому мирному договору 1921 года западная часть украинских и белорусских земель отошли к Польше. Хотя первоначально в Варшаве планировали захватить большую часть Украины (до Черного моря) и большую часть Белой Руси вместе с Минском.

— У Чехословакии Варшава потребовала передать ей Тешинскую область. На конференции послов 28 июля 1920 г. в Париже была согласована южная граница Польши. Тешинская область была разделены между Польшей и Чехословакией.

— В октябре 1920 года польские войска захватили часть Литвы с городом Вильно (Вильнюсом).

— Когда Берлин в 1938 году потребовал у Чехословакии Судеты, в Варшаве решили, что пришло и их время. Они поддержали требования Берлина и 21 сентября 1938 года потребовали «вернуть» Тешинскую область, 27 сентября повторили своё требование. В Польше начали формировать «Тешинский добровольческий корпус», его отряды отправлялись к границе с Чехословакией, где устраивали вооружённые провокации и диверсии. Польские самолеты каждый день нарушали воздушное пространство Чехословакии. Все свои действия ляхи координировали с Берлином. Начался процесс создания «боевого братства» германских и польских нацистов – 29 сентебря на чехословацкий пограничный пост близ Гргавы напал немецко-польский отряд (из немцев, живущих в Польше).

Так как СССР предложил оказать Чехословакии военную помощь как против Германии, так и против Польши , 8-11 сентября Варшава организовала у советско-польской границы крупное военное учение. Это было самое крупное учение за всю историю возрождённой Польши – в нём приняли участие 6 дивизий и 1 бригада вместе с ВВС. Наступавшие с востока «красные» были разгромлены «голубыми».

1 октября Прага отдала Польше область, где проживало 120 тысяч чехов и 80 тысяч поляков. Это была одна из самых развитых, в промышленном плане, областей Чехословакии – в конце 1938 года она дала более 40% чугуна и более 45% стали от всего польского производства.

Польская общественность была в восторге. Этот великодержавный ажиотаж и не дал Варшаве трезво оценить обстановку перед вторжением Германии.

Польский «Виккерс E» входит в чехословацкое Заользье, октябрь 1938 года.

Александр Самсонов

Два хищника — Польша и Германия — против Чехословакии

Источник информации —  http://topwar.ru/6015-dva-hischnika-polsha-i-germaniya-protiv-chehoslovakii.html

После того как Германия произвела «воссоединение» с Австрией, а Варшава одобрила это событие, затем Берлин поддержал притязания Польши на Вильно и Вильнюсскую область, в обмен на признание немецких прав на Клайпеду, Берлин и Варшава продолжили «плодотворное» сотрудничество – в агрессии против Чехословакии, её расчленении.

Польская элита с самого начала создания Чехословакии выдвигала к Праге территориальные претензии. Юзеф Пилсудский, 1-й глава государства Польши в 1918 – 1922 гг., военный министр в 1926 – 1935 гг., вообще заявлял, что «искусственно и уродливо созданная Чехословацкая Республика не только не является основой европейского равновесия, но, наоборот, является его слабым звеном». Поляки хотели ещё в 1918 году расширить своё государство за счёт Чехословакии, претендуя на ряд территорий, особенно их интересовала Тешинская область.

Справка: Тешинская Силезия – это историческая область юго-восточной Силезии, расположенная в междуречье Вислы и Одры. На этой территории с 1290 по 1918 годы существовало Тешинское герцегство, до середины 17 столетия герцогством управляла ветвь польской династии Пястов. В 1327 герцог Цешинский Казимир I стал вассалом короля Богемии (так тогда называли Чехию) Иоанна Люксембургского, и Тешинское (или Цешинское)герцогство стало автономным феодальным владением в составе Богемии. После смертив в 1653 году последнего правителя из рода Пястов — герцогини Цешинской Елизаветы Лукреции — Тешинское герцогство стало владением австрийских Габсбургов и стало называться по-немецки: Тешин. Австрийской, а затем Австро-Венгерской державе герцогство принадлежало до 1918 года, когда империя развалилась после поражения в Первой мировой войне. В этой области говорили на смешанном польско-чешском диалекте, который чехи относят к чешскому языку, а поляки, соответственно, к польскому. До конца 19 столетия тут не было преобладания какой-либо группы населения – чехов, поляков, силезцев, но затем польские эмигранты начали массово приезжать из Галиции в поисках работы. В итоге к 1918 году поляков стало большинство – 54%, но полное преобладание они имели только в восточных районах.

Польская карта Тешинской Силезии.

Конфликт 1919-1920 годов

После распада Австро-Венгрской империи 5 ноября 1918 года польское правительство Тешинского княжества — Национальный совет Тешинского — подписал договор с чешским Национальным комитетом по Силезии о разделе Тешинской Силезии, согласовав временные границы. Его должны были подписать центральные правительства Польши и Чехословакии. Чешская сторона основывала свои претензии на область на трёх факторах: экономическом, стратегическом и историческом. Область принадлежала Богемии с 1339 года; через область шла железная дорога, соединяющая Чехию и Восточную Словакию, в тот период Венгерская Советская Республика была в состоянии войны с Чехословакией, претендуя на Словакию; кроме того, область обладала развитой промышленностью, была богата каменным углём. Польша аргументировала свою позицию этнической принадлежностью большинства населения.

Чешская сторона попросила поляков остановить свою подготовку к национальным парламентским выборам в области, те отказали, в январе 1919 года чешские войска вошли в область, основные польские силы были заняты в борьбе с Западно-Украинской Народной Республикой, поэтому не встретили серьёзного сопротивления. Под давлением Антанты в феврале 1919 года обе стороны подписали договор о новой линии демаркации границы. В 1920 году чехословацкий президент Томаш Масарик (первый президент республики в 1918 – 1935 годы) сделал заявление, что в случае, если конфликт из-за Тешина будет решён не в пользу Чехословакии, его республика выступит на стороне Москвы в начавшуюся советско-польскую войну.

Польское руководство, напуганное перспективой войны на два фронта, пошло на уступки. Завершающий договор между Польшей и Чехословакией был подписан 28 июля 1920 года на конференции в Бельгии: западная часть спорной Тешинской области была оставлена за чехами, тогда как Варшава получила восточную часть. Но в Варшаве считали, что конфликт не закончен и ждали момента вернуться к спору.

Расчленение Чехословакии

Поэтому, когда Гитлер задумал отобрать у Праги Судетскую область, поляки моментально с ним скооперировались, предложив оказать двойное воздействие как по судетскому, так и по тешинскому вопросам. 14 января 1938 года Гитлера посетил глава МИД Польши Юзеф Бек, начались германо-польские консультации по поводу Чехословакии. Берлин выступил с требованиями обеспечить права судетских немцев, Варшава с аналогичными требованиями по поводу тешинских поляков.

Кроме того, когда Советский Союз 12 мая выразил готовность оказать Чехословакии военную помощь в противостоянии с Германией, при условии пропуска Красной Армии по территории Румынии и Польши, эти государства заявили, что не допустят прохода советских войск. «Обкатили холодным душем» и Париж, хотя Франция была традиционным союзником Польши, Юзеф Бек сообщил, что в случае войны Франции и Германии Польша сохранит нейтралитет и не будет выполнять франко-польский договор, так как он предусматривает лишь оборону от Германии, а не нападение на нее. Париж ещё и обвинили в том, что тот не поддержал Варшаву весной 1938 года в желании захватить Литву. Варшава категорически отказалась поддерживать Прагу против Германии, запретили и возможный пролёт советских ВВС для помощи чехословацкой армии.

С Берлином же складывались настоящие союзнические отношения: Польша подтвердила обещание не пропускать силы Красной Армии через свою территорию, 24 августа предложила Берлину и свой план раздела Чехословакии. По нему Тешинская Силезия отходила Польше, Словакия и Закарпатская Русь – Венгрии, остальные земли – Германии. В сентябре в Третьем рейхе создан «Добровольческий корпус освобождения силезских немцев», а в Польше «Добровольческий корпус освобождения Тешина». Немецкие и польские диверсанты, боевики начинают пограничные действия – провокационные нападения на чешские пограничные наряды, посты, полицейских, после ударов тут же скрывались на территории Польши и Германии. Одновременно идёт германо-польское дипломатическое давление на Прагу.

Польское руководство не только отказалось рассматривать возможность пропуска советских войск и авиации, но и организовало на советско-польской границе крупнейшие за всю новую историю Польши военные манёвры. В них участвовали 6 дивизий (одна кавалерийская и пять пехотных), одна моторизованная бригада. Согласно легенде учений, наступавших в востока «красных» остановили, разбили, после чего устроили 7-часовой парад в Слуцке, который принял «вождь нации» Эдвард Рыдз-Смиглы. В это же время против Чехословакии развернули отдельную оперативную группу войск «Шленск», в составе 3-х пехотных дивизий, Великопольской кавбригады и моторизованной бригады. 20 сентября 1938 года Гитлер заявляет польскому послу в Германии Липскому, что в случае войны Польши с Чехословакией из-за тешинской области Третий рейх встанет на сторону Польши. Не остановило Варшаву и заявление Москвы от 23 сентября о том, что, если польские войска вступят на территорию Чехословакии, СССР денонсирует договор 1932 года о ненападении.

Происходит активизация пограничного военного давления: в ночь на 25 сентября в местечке Коньске близ Тршинца польские боевики забросали ручными гранатами и обстреляли дома, где находились чехословацкие пограничники, в результате этого нападения два здания сгорели. После двухчасовой перестрелки нападавшие отступили на территорию Польши. В этот же день польские боевики обстреляли и забросали гранатами железнодорожную станцию Фриштат. 27 сентября Варшава опять требует «вернуть» область, всю ночь на границе идёт ружейная и пулемётная перестрелка, слышны взрывы гранат. Кровавые стычки произошли в окрестностях Богумина, Тешина и Яблункова, в местечках Быстрице, Коньска и Скшечень. Самолёты ВВС каждый день нарушают воздушное пространство Чехословакии.

29 сентября 1938 года: польские дипломаты в столицах Англии и Франции настаивают на равном подходе к решению проблем Судет и Тешина. Польское и немецкое военное командование договаривается о линии демаркации войск на случай вторжения в Чехословакию.

В ночь с 29 на 30 сентября 1938 года было подписано знаменитое Мюнхенское соглашение (т. н. «Мюнхенский сговор»). 30 сентября Варшава предъявила чехословацкому правительству новый ультиматум, где требовала немедленного удовлетворения своих требований. Польская элита уже мечтала о «крестовом походе» против СССР, так, польский посол во Франции сообщил американскому послу следующее: «Начинается религиозная война между фашизмом и большевизмом, и в случае оказания Советским Союзом помощи Чехословакии Польша готова к войне с СССР плечом к плечу с Германией. Польское правительство уверено в том, что в течение трех месяцев русские войска будут полностью разгромлены и Россия не будет более представлять собой даже подобия государства».

Прага не решилась на войну, 1 октября начинается отвод чехословацких вооружённых сил из спорных областей, уже 2 октября польские войска оккупировали Тешинскую область – операция получала название «Залужье». Это был развитый индустриальный район, где проживало 80 тыс. поляков, 120 тыс. чехов, тешинские предприятия в конце 1938 года дали более 40% выплавляемого в Польше чугуна и почти 47% стали. В Польше это событие было расценено как национальный успех – глава МИД Юзеф Бек был награжден высшим орденом государства, Белым орлом, получил звания почётного доктора Варшавского и Львовского университетов, а польская пресса усилила накал экспансионистских настроений в обществе.

В докладе 2-го отдела (разведывательный отдел) главного штаба Войска Польского (в декабре 1938 года) говорилось буквально следующее: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент». Поэтому главная задача поляков состоит в том, чтобы заранее хорошо подготовиться к этому. Главная цель Польши — «ослабление и разгром России». 26 января 1939 года Юзеф Бек сообщит главе МИД Германии, что Польша будет претендовать на Советскую Украину и на выход в Чёрное море (всё по плану «Великой Польши» — от моря до моря). 4 марта 1939 года (в тот период, когда надо было усиленно готовиться к обороне с западных направлений) польское военное командование подготовило план войны с СССР – «Восток» («Всхуд»).

Это безумие прервал удар вермахта – 1 сентября 1939 года; Берлин решил, что в походе на Восток обойдётся и без Польши, её же территория должна войти в «жизненное пространство» возрождающейся Германской империи. Более мелкого хищника задавил более крупный. Но эти исторические уроки, к большому сожалению, не дают устойчивую прививку к различным химерам типа «Великой Польши», Великой Румынии» и т.д., миллионы польских жизней дали только полвека спокойствия. Современная польская элита опять идёт в связке с большим хищником – США, всё чаще вспоминает о былом величии, о державе «от можа до можа»…

Источники:
История дипломатии. Т. 3, 4.
http://topwar.ru/5876-zabytoe-prestuplenie-polshi-popytka-okkupacii-litvy.html
http://topwar.ru/3561-vneshnyaya-politika-polshi-nakanune-vtoroj-mirovoj-vojny.html
http://ru.wikipedia.org/wiki/Тешинская_область
http://alternathistory.livejournal.com/66427.html

Польско-германский союз формируется против России (‘Chicago Tribune’, США)

Источник информации — http://topwar.ru/2040-polsko-germanskij-soyuz-formiruetsya-protiv-rossii-chicago-tribune-ssha.html

Статья была опубликована 24.02.1938 года

Польша, Варшава, 23 февраля

Альянс Германии и Польши против России начал принимать определённые формы сегодня, когда генерал-фельдмаршал Германии Герман Вильгельм Геринг обедал в замке Варшавы. С ним были президент Польши Игнаций Мостицкий, фельдмаршал польской армии Эдвард Рыдз-Смиглы, а также полковник и министр иностранных дел Польши Юзеф Бек.

Появление Геринга в Варшаве — первый зарубежный визит с момента его назначения фельдмаршалом армии Рейхсфюрера Гитлера (эта перестановка произошла 4 февраля) — вызвало много волнений в Польше.

Теперь Польша более сговорчива

Иностранные дипломаты в Варшаве выразили сожаление, что никому из них не было предложено принять участие в «охотничьей» конференции под Белостоком. А на основании информации, которую они получили, они уведомят свои страны, что польское руководство сейчас гораздо более благосклонно к германским планам в отношении России, чем во время предыдущих визитов Геринга в Польшу.

Поляки уверены, что война между Германией и Россией — это вопрос ближайших месяцев, а не лет. Польша, как они говорят, спешит укрепить её отношения с Германией, опасаясь, что попытки британского правительства организовать четырёхстороннее соглашение между Италией, Германией, Францией и Англией может оставить Польшу среди «закусок», которые Германия присматривает в Восточной Европе.

Самый встревоженный сегодня дипломат в Варшаве — это посол Франции. Польская оппозиционная пресса использует визит Геринга, иронически напоминая Франции, что в течение последних трёх лет она оказала Польше помощи более чем на 100 000 000 долларов, чтобы укрепить её — в качестве союзника Германии. Лидеры оппозиции заявляют, что Польша ни коем случае не должна позволить себе союзничать с Германией в её военных авантюрах, и критикуют Бека за политику дружеского сближения с нацистским режимом.

Цензура подавляет несогласных

Даже менее сильные статьи были запрещены цензурой, а ряд более откровенных врагов нынешнего правительства был направлен в Берёзовую Картушку — концентрационный лагерь с самыми суровыми условиями содержания среди учреждений подобного рода за пределами России.

Поляки в основном ненавидят Германию и не доверяют ей, и в качестве гостя Геринг столь же популярен в Варшаве, как Муссолини в качестве премьера был бы популярен в Лондоне.

Дополнительные полицейские резервы были вызваны правительством для обеспечения чрезвычайных мер предосторожности, чтобы обезопасить Геринга, и сегодня, во время его пребывания, улица, на которой расположено посольство Германии, была закрыта для движения.

Перевод http://inoforum.ru rel="nofollow">http://inoforum.ru