Обсуждение статьи Сергея Кара-Мурзы: Проблема невежества. Часть 5
Евгений Ягун
Ударим западничеством по прозападничеству
15.01.2017. 17:49:58. Евгений Ягун. Ударим западничеством по прозападничеству. URL: https://www.vif2ne.org/nvz/forum/0/co/382837.htm
Сергей Кара-Мурза: На передаче «Времена» В.В. Познера (25.01.2004) академик-экономист А.Н. Яковлев заявил: «Если мы вспомним, историки это знают, при Столыпине Россия в два раза увеличила производство, урожай собирала Россия равный совокупному урожаю Канады, США и Аргентины».
Какое невежество! …
Конечно невежество.
И не только – беспринципная казуистика, помноженная на прозападничество.
Но критикуя постсоветских мартышек и попугаев, следовало бы и реформы Столыпина оценивать с большим пониманием, т.е. с учетом тех реалий – как последствий событий 1905 года.
Реформы не обязаны иметь экономический эффект! – это очередной штамп, заимствованный из западных экономик. Получается не столько убедительный аргумент, сколько анекдот – ударим западничеством по прозападничеству.
Задачи реформ могут преследовать совсем иные цели, например – сбить накал страстей, умиротворить или же наоборот – поднять боевой дух и патриотизм.
Какой экономический эффект был в реформах армии, проводимых в трудные 1942-43 годах? – учреждение института гвардии, введение погон, трех степеней орденов Славы как аналогов Святого Георгия, орденов в честь великих полководцев Российской империи? А долгожданные многими верующими – с 20-х годов! – выборы патриарха в 1943 г.? …
Больше нечем было заняться? Ведь явно лишние расходы! – Да еще отвлечение квалифицированных людей от работы для прямых нужд фронта.
Однако эффект был и коренной перелом в войне наступил.
В общем, мотивы русского патриота П.А. Столыпина и советского партайгеноссе А.Н. Яковлева были кардинально разными. И намерение сварить их в одной кастрюле – не комильфо.
Сергей Кара-Мурза
Проблема невежества. Часть 5
URL: http://sg-karamurza.livejournal.com/252610.html
Поток сообщений, которые разрыхляли логику обывателей и разрывали «экран знаний», был силен не только непрерывностью бомбардировки, но и большим разнообразием экстравагантных «свежих идей и метафор». Так, будущий советник Президента по экономическим вопросам А. Илларионов заявил в интервью (1999 г.): «Выбор, сделанный весной 1992 года, оказался выбором в пользу социализма… – социализма в общепринятом международном понимании этого слова. В эти годы были колебания в экономической политике, она сдвигалась то “вправо”, то “влево”. Но суть ее оставалась прежней – социалистической» [202]. Возможно, это издевательство над публикой, но, скорее, – это распад смыслов. И люди вдыхают тлетворный эфир и балдеют.
А. Тойнби на огромном материале показал: «Что отличает творческое меньшинство и привлекает к нему симпатии всего остального населения, — свободная игра творческих сил меньшинства».
«Демократы перестройки» вбросили в сознание целый букет метафор и на время подавили способность к здравому мышлению — всех заворожили: «наш общий европейский дом», «нельзя быть немножко беременной», «пропасть не перепрыгнуть в два прыжка», «столбовая дорога цивилизации», «коней на переправе не меняют», «так жить нельзя» и т.д.
Но за этим потоком были целевые программы со среднесрочным эффектом. Вот пример. Вдруг интеллигенция возлюбила Столыпина, поставили его на первое место – выше Александра Невского, Петра Великого или Жукова. Тот, чье имя сочеталось со словом «реакция», стал кумиром демократической публики! Никаких разумных доводов, только и повторяли его фразу: «Нам нужна великая Россия». А что знали – вдруг забыли, конкретно и реально… Казалось, невозможно было умолчать о драме Столыпина. Он отдал все силы делу раскола крестьянства на классы сельской буржуазии и пролетариат – и потерпел крах, хотя его реформа для всего общества была ценным и наглядным экспериментом. Но никто этим ценным экспериментом не заинтересовался, а в СМИ он тщательно замалчивался.
А ведь эксперимент Столыпина был исключительно актуален для постсоветской России. Фермерство в России было убыточным, а разрушение общины было бы катастрофой – ведь это надо было знать! И это забыли – и элита, и население! Забыть эту одну из главных причин революции – невежество, которое непосредственно потрясло шкурные интересы большинства.
А.В. Чаянов сформулировал непреодолимую причину провала Столыпина: «В России в период начиная с освобождения крестьян (1861 г.) и до революции 1917 г. в аграрном секторе существовало ря¬дом с крупным капиталистическим хозяйством крестьянское семейное хозяйство, что и привело к разрушению первого, ибо малоземельные крестьяне платили за землю больше, чем давала рента капиталистического сельского хозяйства, что неизбежно вело к распродаже крупной земельной собственности крестьянам… Арендные цены, уплачиваемые крестьянами за снимаемую у владельцев пашню, значительно выше той чистой прибыли, которую с этих земель можно получить при капиталистической их эксплуатации» [206, с. 143].
Уж если интеллигенция в конце ХХ в. одобрила вторую попытку реформы типа столыпинской, должны же были хоть экономисты и социологи разобраться и объяснить читателям и слушателям. Чаянов приводит данные для 1904 г. по Воронежской губернии. В среднем по всей губернии арендная плата за десятину озимого клина составляла 16,8 руб., а чистая доходность одной десятины озимого при экономичном посеве была 5,3 руб. А в Коротоякском уезде средняя арендная плата была 19,4 руб., а чистая доходность десятины 2,7 руб. Ясно, что землевладельцу было выгоднее сдать землю в аренду, чем вести на ней фермерское капиталистическое хозяйство. Это фундаментальный фактор, игнорировать его и лезть в мутную воду не зная броду – тупое невежество.
Историк крестьянства В.П. Данилов рассказывал, как он участвовал в совещании М.С. Горбачева с Комиссией по вопросам аграрной реформы в августе 1990 г.: «Собравшихся перед залом заседаний Секретариата ЦК КПСС обходил завсельхозотделом ЦК КПСС И.И. Скиба и с каждым в отдельности о чем-то обменивался двумя-тремя фразами. Мне он доверительно сказал, что я могу получить слово для выступления, если выскажусь за введение частной собственности на землю и включение ее в товарный оборот. Услышав в ответ, что я против того и другого, Скиба сразу утратил ко мне интерес и тут же с той же доверительностью повел разговор с кем-то другим.
На заседании выступавшие уверяли в необходимости частной собственности на землю и в своем единодушии с генсеком, выразившим при открытии встречи сожаление, что у него нет такого орудия земельных реформ, каким располагал Столыпин, — землеустроительных комиссий. Их поддержал оказавшийся там Н.И. Шмелев, горячо требовавший перехода от слов к делу» [208].
Эта программа продолжалась и продолжается. На передаче «Времена» В.В. Познера (25.01.2004) академик-экономист А.Н. Яковлев заявил: «Если мы вспомним, историки это знают, при Столыпине Россия в два раза увеличила производство, урожай собирала Россия равный совокупному урожаю Канады, США и Аргентины». Какое невежество!
За 1906-1910 гг. (деятельность Столыпина в реформе) по сравнению с 1901-1905 гг. посевные площади во всей России возросли всего на 4,8%. За это время производство ржи упало на 9,9%, сбор пшеницы вырос на 0,1%, овса на 2,1% и лишь сбор ячменя вырос на 19,6%. Самый высокий урожай зерновых до революции в России был собран в 1913 г. – на 38,5% выше, чем средний урожай за 1906-1911 гг. (см. [207]).
В 1913 урожайном году в России было собрано 5,3 млрд. пудов зерновых. А в США в тот год собрали 6,4 млрд. пудов. А США, Канада и Аргентина вместе – 7,9 млрд. пудов. По суммарному урожаю пяти основных зерновых культур Российская империя уступала даже одним США.
Это история. Доктрина реформы 1990-х гг. прямо предполагала стирание коллективной исторической памяти – и долгосрочной, и короткой. Деградация инструментов рефлексивного мышления сразу устраняет защитные заслоны от невежества.
Вот пример: в 2002 году в РФ собрали 86 млн. т зерна. Высшие должностные лица заявили, что в России собрали рекордный урожай (говорилось даже, что таких урожаев «не было в советское время»). Данные о производстве зерна публикуются регулярно уже сто лет и общедоступны. В РСФСР было собрано:
– в 1970 г. 107 млн. т зерна;
– в 1973 – 121,5;
– в 1976 – 119;
– в 1978 – 127,4;
– в 1990 – 116,7;
– в 1992 – 107.
Даже 24 года назад было собрано зерна в полтора раза больше, чем в «рекордный» 2002 год. Представления политиков и их экспертов о производстве зерна в России невежественны. Чиновники, конечно же, и не думали врать, но они не мыслили во временном контексте и путали понятия. Ведь рекорд – особая запись, с которой надо сверять актуальные достижения. Но этот провал в системе мышления поразил большую часть населения, и особенно студентов. Они как будто утратили память и не пытаются восстановить образ прошлого.