Обсуждение опуса "Чернобыльская молитва". Сборник статей. Анатолий Краснянский. Спор инженера с кандидатом филологических наук, доктором философии Зинаидой Гуральник о книге "Чернобыльская молитва". Расчет коэффициента некомпетентности Алексиевич. Приложение 1: Komariv. Отзыв на книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва". Приложение 2: Зинаида Гуральник. По ком звонит колокол? По книге С. Алексиевич «Чернобыльская молитва». Приложение 3: Анатолий Краснянский. Лживый "голос" увенчанной лаврами. Системный анализ опуса "Чернобыльская молитва". Часть 1. Скриншоты: Приложения 4, 5, 6 и 7.

Обсуждение опуса "Чернобыльская молитва"

Сборник статей

Содержание

Статья 1: Анатолий Краснянский. Спор инженера с кандидатом филологических наук, доктором философии (ФРГ) Зинаидой Гуральник о книге "Чернобыльская молитва".

Приложение 1: Komariv. Отзыв на книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва".

Приложение 2: Зинаида Гуральник. По ком звонит колокол? По книге С. Алексиевич «Чернобыльская молитва».

Приложение 3: Анатолий Краснянский. Лживый "голос" увенчанной лаврами Системный анализ опуса "Чернобыльская молитва". Часть 1.

Приложение 4: Скриншоты статьи Komariv(a) "Отзыв на книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва"

Приложение 5: Скриншоты статьи Зинаида Гуральник "По ком звонит колокол? По книге С.Алексиевич «Чернобыльская молитва"

Приложение 6: Скриншоты книги Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва". Раздел "Историческая справка"

Анатолий Краснянский

Спор инженера с кандидатом филологических наук, доктором философии (ФРГ) Зинаидой Гуральник о книге "Чернобыльская молитва"

Зинаида Гуральник опубликовала в журнале «Кольцо А» (№ 103 2017 год) статью "По ком звонит колокол? По книге С. Алексиевич «Чернобыльская молитва»". (Приложение 2).

Заочный спор заключается в следующем: мой тезис: Книга плохая, тезис Гуральник: Книга хорошая. Тезисы сформулированы в общем виде. Как будет показано позже, каждый из этих тезисов можно выразить в виде нескольких четких тезисов.

Гуральник приписала мне (Анатолию Краснянскому) чужой текст. На самом деле автор этого текста — Komariv (псевдоним?), житель Винницы (Украина).

Доказательство

Чтобы убедитьсяв в подмене, достаточно сравнить фрагменты из статьи Гуральник (приложение 2) с фрагментами из статьи "Отзыв на книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва" (приложение 1), автором которой является Komariv. Фрагменты выделены голубым цветом.

Зинаида Гуральник ("По ком звонит колокол? По книге С. Алексиевич «Чернобыльская молитва"):

"Прочитав воспоминания той женщины, я очень хотела услышать голос автора, который раздражал и раздражает многих, поскольку, читая книгу, незначительное количество критиков не находили «позитивных элементов», придираясь, на мой взгляд, к мелочам, ничего не значащим. К примеру, А. Краснянский в статье «Лживый "голос" увенчанной лаврами Алексиевич», приходит, на его взгляд, к главному «общeму выводу»: «…Книга («Чернобыльская молитва». – З.Г.) не просто не рекомендуема к прочтению, а вредна, поскольку содержит не просто неверную информацию, а глупости, что формирует неправильное восприятие трагических последствий Чернобыльской аварии».

Приведу лишь один пример (больше не хочется!) аргументов критика, доказывающих смысл неправильного «восприятия трагических последствий Чернобыльской аварии». Oн пишет:

«...ездит бригада дозиметристов. Они не просто видят последствия облучения, но и знают его реальные уровни. Их приглашают за стол. Что нужно сделать в зараженной местности? Правильно, измерить сначала радиационный фон. Тем более, аппаратура есть. Но как-то забыли на почве предшествовавших угощений самогоном. Конечно, если стаканами пить. Кстати, что делает дозиметрист, если у него прибор зашкаливает? Правильно, переключает прибор на следующий поддиапазон измерения. Но самогон, видимо, не дает этого сделать».

Конечно, каждое мнение имеет право на существование, но оно должно быть, во-первых, корректным по отношению к автору, и, во-вторых, изначально не должно задаваться целью на такое радикальное, я, бы даже сказала, навязчивое влияние на читателя. Читатель сам вправе делать выводы!

"Когда я читаю «общий вывод», сделанный А. Краснянским о «вредности книги, глупости, не имеющей ничего общего с реальностью», основанный на работе «бригады дозиметристов», я с недоумением обращаюсь к рецензенту: как можно обвинять Алексиевич в «глупости», если книга построена на воспоминаниях очевидцев? Воспоминания очевидцев – это авторский вымысел?

Может быть, я несколько затянула свою полемику с А. Краснянским? Но мне было очень важно подчеркнуть необузданный «полет фантазии» автора статьи по отношению к тому, что до сих пор умалчивается властью и учеными, и что озвучила С. Алексиевич. Цель автора «Чернобыльской молитвы» (о чем свидетельствует само название книги) – не судить виновников и не искать их, а засвидетельствовать воспоминаниями катастрофу с тем, чтобы люди потребовали эту правду, ибо, как это не больно констатировать, чернобыльская катастрофа не последняя (кто делает выводы из уроков истории?)".

Анатолий Краснянский: Komariv, судя по его отзыву о сочинении Алексиевич, хорошо разбирается в дозиметрии и радиационной безопасности. Я согласен с выводом Komariv(а), что книга "вредна, поскольку содержит не просто неверную информацию, а глупости, что формирует неправильное восприятие трагических последствий Чернобыльской аварии". Но факт остается фактом: не я – автор этих строк.

Гуральник приписала одному человеку мысли другого, то есть проявила такую невнимательность, которая граничит с безответственностью. Человек с ученой степенью (формально – ученый), должен ответственно относиться к своим суждениям, уметь отличать ложь от истины, поскольку цель науки – поиск истины.

Анализ фрагментов из раздела "Историческая справка"

Сочинение Алексиевич "Чернобыльская молитва" начинается с радела "Историческая справка". Слово "справка" имеет три значения, но из контекста следует, что под словом "справка" подразумевается только одно его значение, а именно, – документ с краткими сведениями, данными о ком-либо, чем-либо. [1]. Поскольку раздел называется "Историческая справка", то очевидно, речь идет об исторических документах.

Системный (в данном случае лингвистический, логический и фактологический) анализ "исторических документов" показал, что "документы" содержат много лингвистических, логический ошибок и ложных суждений. К документам можно отнести научные статьи, официальные статистические данные, официльные сообщения, законодательные акты и так далее. Однако увенчанная лаврами не использовала такого рода источники.

Из каких же источников черпала Алексиевич "документальные" сведения?

В качестве источников "документов" она использовала:

1) малоизвестный сборник "Последствия Чернобыльской аварии в Беларуси". Минск. Международный высший Сахаровский колледж по радиоэкологии. 1992 год, с. 82, нет в Интернете;

2) малоизвестный сборник "Чернобыль", изданный в 1996 году; с. 7, 24, 49, 101, 149, нет в Интернете;

3) журнал "Огонек", № 17, апрель 1996 года;

4) материалы белорусских интернет-газет за 2002 – 2005 годы.

Алексиевич не указала ни имен авторов, ни названий статей. Особенно впечатляет ссылка на некие белорусские интернет-газет за 2002 – 2005 годы.

Показательно, что за ложную (лживую) информацию никого нельзя привлечь к ответственности: ни анонимных авторов неизвестных статей, ни увенчанную лаврами – ведь она не автор, она только цитирует "документы"

Кандидат филологических наук, доктор философии (ФРГ) Зинаида Гуральник цитировала отрывки из "исторической справки" без критических комментариев. Она либо не обнаружила никаких дефектов в этих текстах, либо обнаружила дефекты, но не стала на них указывать.

Поскольку у меня нет оснований обвинять Зинаиду Гуральник в нечестности или лживости, то в дальнейшем буду исходить из предположения, что она действительно не обнаружила никаких дефектов в опусе "Чернобыльская молитва".

Примечание: Нет никаких запретов на ложь, за исключением клеветы (распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию). Однако не запрещено распространять заведомо ложные сведения, порочащих честь и достоинство миллионов лиц: советских граждан, миллионов россиян, в том числе русских. Например, почти в каждом "историческом" фильме, выпущенном в России после 1993 года, содержится ложь об истории Советского Союза и (или) России.

В настоящее время в так называемых "цивилизованных странах" на государственном уровне идет борьба с истиной: постепенно происходит декриминализация клеветы: статью "клевета" удаляют из Уголовных кодексов

1. Гуральник не заметила 4-х дефектов во фрагменте 1 из опуса Алексиевич. Если бы заметила, то не стала бы цитировать этот отрывок

Доказательство

"Чернобыльская молитва" (раздел "Историческая справка", фрагмент 1):

"26 апреля 1986 г. в 1 час 23 минуты 58 секунд – серия взрывов разрушила реактор и здание 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС, расположенной вблизи беларуской границы. Чернобыльская катастрофа стала самой крупной технологической катастрофой XX века.

Для маленькой Беларуси (население 10 млн. человек) она явилась национальным бедствием, хотя у самих беларусов нет ни одной атомной станции. Это по-прежнему аграрная страна, с преимущественным сельским населением". Сборник "Чернобыль". Издательство "Беларуская энциклопедия", 1996 год.

Анализ слов: "беларуская граница" и "беларус".

В первых изданиях опуса "Чернобыльская молитва" (смотрите приложение 6) не были исправлены лигвистические ошибки: малограмотный лауреат Нобелевской премии по литературе путала русские и белорусские слова. Правильно: "белорусская граница" и "белорус".

Анализ предложения: "Это по-прежнему аграрная страна, с преимущественным сельским населением".

Предложение содержит две ложных мысли: 1. "Беларусь по-прежнему аграрная страна". 2. "Беларусь по-прежнему страна с преимущественным сельским населением".

Опровержение тезиса: "Беларусь по-прежнему аграрная страна".

Из контекста следует, что до 1996 года (год издания сборника "Чернобыль) Беларуссия якобы была аграрной страной с преимущественно сельским населением.

Значения слова "по-прежнему": "так же, как прежде", "как раньше". [1]. Синонимы "как и прежде": "до настоящего времени", "до сих пор". [1]. Ясно, что словосочетание «так же, как прежде» включает состояние чего-либо как в настоящее время, так и состояние в прошлом: «сейчас, как и прежде».

Поэтому мысль «Беларусь – по-прежнему аграрная страна» эквивалентна (с учетом контекста) скрытой мысли, содержащейся в анализируемом предложении: "Беларусь всегда была аграрной страной". Речь идет о 1996 годе. 1996 год – год издания сборника "Чернобыль", на который ссылается Алексиевич.

Из значения слова «аграрный» следует, что аграрная страна – это страна, в которой преобладает сельскохозяйственное производство. [1].

Вклад промышленности и сельского хозяйства в национальный доход Белоруссии:

1969 год: промышленность 46 %, сельское хозяйство 31 % . [2]

1988 год: промышленность 42, 9 %, сельское хозяйство 27,9 % . [3].

1993 год: промышленность 32 %, сельское хозяйство 18 % . [4].

Из этих данных следует, что Белоруссия еще до 1969 года относилась к промышленно развитым странам.

Следовательно, суждение, относящееся к 1996 году: "Беларусь по-прежнему аграрная страна" является ложным суждением.

Опровержение тезиса: "Беларусь по-прежнему страна с преимущественным сельским населением".

В 1979 году городское население в Беларуси превыcило сельское. Так, с 1979 по 2000 год городское население выросло с 54, 9 % до 69,7 %. (Таблица 1).

Таблица 1. Численность городского и сельского населения Белоруссии по данным семи переписей.

Мысль "Беларусь по-прежнему страна с преимущественным сельским населением" эквивалентна (с учетом контекста) скрытой мысли, содержащейся в анализируемом предложении: "Беларусь всегда была страной с преимущественным сельским населением" . Речь идет о 1996 годе. 1996 год – год издания сборника "Чернобыль", на который ссылается Алексиевич.

Следовательно, суждение, относящееся к 1996 году: "Беларусь по-прежнему страна с преимущественным сельским населением" является ложным.

Вывод

Увенчанная лаврами "белорусская писательница" не знает истории Белоруссии и путает русские и белорусские слова. Текст, содержащий 62 слова, содержит 4 ошибки – две орфографические ошибки и два информационных дефекта: две ложных суждения. Кандидат филологических наук и доктор философии не заметила этих ошибок и повторила их в своей статье.

Источники информации

[1] Словарь русского языка. В 4-х томах. РАН, Институт лингвистических исследований. Под редакцией А. П. Евгеньевой. 4-е издание, стереотипное. Москва. «Руссский язык». «Полиграфресурсы», 1999. URL: http://feb-web.ru/feb/mas/mas-abc/default.asp

[2]. Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия. 1969—1978. Статья Белорусская Советская Социалистическая Республика. URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/68359/Белорусская

[3] Большой энциклопедический словарь. Главный редактор А.М. Прохоров. Москва. «Советская энциклопедия». 1991 . Том 1. Статья «Белорусская ССР».

[4]Новая иллюстрированная энциклопедия. Москва. ООО «ТД Издательство Мир книги». 2006. Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2006. Том 2. Статья «Белоруссия».

[5] Население Белоруссии по переписи 1999 года. Информационный бюллетень Центра демографии и экологии человека Института народохозяйственного прогнозирования РАН № 49. Ноябрь 2000. URL: http://www.demoscope.ru/acrobat/ps49.pdf

2. Гуральник не заметила дефект во фрагменте 2 из опуса Алексиевич

Доказательство

"Чернобыльская молитва" (раздел "Историческая справка", фрагмент 2):

.«В годы Великой Отечественной войны немецкие фашисты уничтожили на беларуской земле 619 деревень вместе с их жителями. После Чернобыля страна потеряла 485 деревень и посёлков: 70 из них уже навечно захоронены в земле».

Анализ фрагмента 2

Сравнение – логический приём, с помощью которого устанавливается сходство и различие предметов, явлений, событий. Сравнивать следует только однородные понятия, которые отражают однородные предметы и явления. [7].

Уничтожение деревень вместе с их жителями, то есть умышленное уничтожение жилого фонда и умышленные убийства гражданских лиц – это преступления, которые в зависимости от обстоятельств, классифицируются или как военные преступления, или как геноцид.

Эвакуацию жителей из деревень, находящихся в зоне сильного радиоактивного загрязнения, а также захоронение в земле строений проводили с целью уменьшения дозовой нагрузки на населения, то есть с целью сохранения здоровья. При этом предоставляли новое жилье и частично компенсировали утраченное имущество.

Эвакуация, предоставление нового жилья, компенсации – это помощь государства своим гражданам, попавшим в беду. Поэтому не имеет смысла сравнивать число деревень (619), уничтоженных фашистами вместе с жителями [6] и число деревень, из которых эвакуировали жителей (485).

Логическая ошибка – сравнение двух неоднородных событий. Первое: "Умышленное уничтожение жилья и умышленные убийства людей". Второе: "Эвакуация жителей из деревень, находящихся в зоне сильного радиоактивного загрязнения, с целью сохранения их здоровья".

Вывод

Текст из книги Алексиевич, содержащий 33 слова, содержит логический дефект: сравнение двух неоднородных событий. Кандидат филологических наук и доктор философии не заметила этот дефект и повторила его в своей статье.

Источники информации

[6] Большая Советская энциклопедия. Третье издание. Статья: «Белорусская Советская Социалистическая Республика». URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/68359/Белорусская

[7] Н.И. Кондаков. Логический словарь-справочник. Издательство «Наука». Москва. 1975 год.

3. Гуральник не заметила двух дефектов во фрагменте 3 из опуса Алексиевич

Доказательство

"Чернобыльская молитва" (раздел "Историческая справка", фрагмент 3):

"В войну погиб каждый четвёртый белорус, сегодня каждый пятый живёт на заражённой территории. Это 2,1 млн. человек, из них – 700 тыс. детей".

Анализ понятий: «Погибший в войне человек» и «Человек, живущий на загрязненной территории».

Это разные (неоднородные) понятия. Следовательно, не имеет смысла сравнивать число погибших (каждый четвертый) на территории Белоруссии во время ВОВ и число живущих (каждый пятый) на заражённой территории. В неявном виде понятие "погибшие в войне белорусы" отождествили с понятием "белорусы, живущие на зараженной территории" в том смысле, что одни погибли давно, а живые вскоре умрут.

Фрагмент содержит ложный намек, то есть ложную мысль в скрытом виде о том, что все живущие на загрязненной территории (два миллиона сто тысяч человек) обречены на скорую смерть. Ложный намек – это вид лжи.

Следовательно, фрагмент содержит признаки трех дефектов в тексте: "ложный намек", "сравнение неоднородных понятий" и "отождествление разных понятий" [7]. Умышленная ошибка "ложный намек" (вид лжи) отражает цель Алексиевич: ввести читателей в заблуждение относительно последствий аварии на ЧАЭС.

Анализ суждения: "В войну погиб каждый четвёртый беларус".

В стихотворениях Николая Тихонова и Михаила Матусовского есть строчки:

"Каждый четвертый белорус погиб!" и "Каждый четвертый из белорусов, Каждый четвертый пал на войне…".

Чрезвычайная государственная комиссия по расследованию и установлению злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников не занималась специальным выяснением вопроса о национальном составе жертв нацизма. По официальному заключению комиссии, на территории республики за годы оккупации погибло 1409225 мирных граждан и 810091 военнопленных. [8].

Очевидно, что среди погибших были не только белорусы.

Так, по оценкам Е.С. Розенблата, только на территории западных областей Белоруссии нацистами было уничтожено от 528 до 569 тысячи евреев.

По-видимому, очень трудно, или даже невозможно установить (более или менее точно), число погибших во время войны русских, белорусов, украинцев, татар, евреев и представителей других национальностей.

Сведения из стихотворений Николая Тихонова и Михаила Матусовского выдаются за достоверные (статистические) данные. Логическая ошибка: подмена одного понятия другим. Понятие «статистические данные» подменили на понятие «сведения из стихотворений».

Вывод

Текст из книги Алексиевич, содержащий 22 слова, содержит логический дефект "подмена одного понятия другим" и информационный дефект "ложный намек" (вид лжи). Кандидат филологических наук и доктор философии не заметила эти дефекты и повторила их в своей статье.

Источник информации

[8] Е.С. Розенблат, И.Э. Еленская. Динамика численности и расселения белорусских евреев в XX веке. Журнал Демоскоп Weekly. № 105 — 106. 17 — 30 марта 2003. URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2003/0105/analit03.php . Копия: URL: https://avkrasn.ru/article-3637.html

4. Гуральник не заметила 6 дефектов во фрагменте 4 из опуса Алексиевич

Доказательство

"Чернобыльская молитва" (раздел "Историческая справка", фрагмент 4 ):

"Так начиналась история…

1986 год… На первых полосах советских и зарубежных газет репортажи о суде над виновниками чернобыльской катастрофы…

А теперь… Представьте пустой пятиэтажный дом. Дом без жильцов, но с вещами, мебелью, одеждой, которые использовать уже никто и никогда не сможет. Потому что дом этот в Чернобыле… Но именно в таком доме мёртвого города давали небольшую пресс-конференцию для журналистов те, кому предстояло вершить суд над виновниками в атомной аварии. На самом высоком уровне, в ЦК КПСС решили, что дело должно рассматриваться на месте преступления. В самом Чернобыле".

Анализ предложений: «Представьте пустой пятиэтажный дом. Дом без жильцов, но с вещами, мебелью, одеждой, которые использовать уже никто и никогда не сможет. Потому что дом этот в Чернобыле…»

Из оттенков значения слова «пустой» [1] следует, что словосочетание «пустой дом» имеет два смысла: 1. Пустой дом, в котором нет каких-либо вещей. 2. Пустой дом – дом без жильцов (нежилой, ненаселенный).

Текст содержит логическую ошибку: «противоречие»: дом не пустой, поскольку в нем много вещей и пустой – так как дом без жильцов. Чтобы избежать противоречия, можно вместо слова «пустой» использовать слово «нежилой», поскольку нежилой дом (такой, в котором не живут [1]) может быть как с вещами, так и без вещей.

Лингвистическая ошибка – «подмена слова»: вместо слова «нежилой» использовано слово «пустой». Эта ошибка привела к логической ошибке: «противоречие». Правильно: "Представьте нежилой пятиэтажный дом". Следовательно, анализируемые предложения содержат две ошибки: одну лингвистическую ошибку и одну логическую.

Анализ суждения: «Вещи, мебель и одежду никто и никогда не сможет использовать».

В данном контексте слово «вещи» означает всякие отдельные предметы (преимущественно бытового обихода), в данном случае одежду и мебель. [1]. Понятие «вещь» – это родовое понятие, "одежда" и "мебель" – видовые понятия. Суждение содержит логическую ошибку – смешение родового (вещи) и видовых понятий (одежда и мебель). [7]. Правильно: "Вещи: мебель, одежду и прочее никто и никогда не сможет использовать".

Еще один пример такой ошибки (не из книги Алексиевич): "На рынке купили фрукты, апельсины, яблоки, груши и сливы". Правильно: "На рынке купили фрукты: апельсины, яблоки, груши и сливы".

Анализ суждения: «Вещи, мебель и одежду, находящиеся в домах Чернобыля, никто и никогда не сможет использовать».

Эта мысль содержится в анализируемых предложениях. Это ложная мысль, поскольку не соответствует действительности. Из Припяти, Чернобыля и других населенных пунктах было вывезено много имущества, как своего (владельцами), так и чужого (ворами). По-видимому, вещи дезактивировали и в дальнейшем использовали без риска для здоровья.

Анализ предложений: "На самом высоком уровне, в ЦК КПСС решили, что дело должно рассматриваться на месте преступления. В самом Чернобыле".

Эти два предложения содержат два ложных суждения (две ложных мысли).

Во-первых: Дело рассматривалось в городе Чернобыль не потому, что "в ЦК КПСС решили", а согласно требованию статьи 37 Уголовно-процессуального кодекса Украины.

Судебный процесс проходил в Доме культуры города Чернобыля с 7 по 29 июля 1987 года. ([9], приложение 7).

В 1987 году действовал Уголовно-процессуальный кодекс Украины от 28.12.1960 № 1001- 05. [10].

Статья 37. Территориальная подсудность.

Уголовное дело рассматривается в том суде, в районе деятельности которого совершено преступление. Если места совершения преступления установить нельзя, то дело должно быть рассмотрено судом, в районе деятельности которого закончено дознание или досудебное следствие по данному делу.

Во-вторых, Чернобыль не был местом преступления.

Место преступления – 4-й энергоблок Чернобыльской атомной электростанции, расположенной в нескольких километрах от города Припять. Проведение суда в Припяти было нецелесообразно из-за высокой радиации.

На улицах Чернобыля мощность дозы в то время (июль 1987 года) достигала 1 милирентген/час [11], что значительно меньше, чем в Припяти. Это не смертельные мощности дозы. Чтобы получить дозу на все тело в 100 рентген (приблизительно 100 рад, или, что те же, 1 грей), и с большой вероятностью заболеть острой лучевой болезнью первой степени нужно находиться в месте с мощностью дозы 1 милирентген/час в течение 100 000 часов.

Вывод

Текст из книги Алексиевич (87 слов) содержит 6 дефектов – один лингвистический дефект, два логических и три информационных : три ложных суждения. Кандидат филологических наук и доктор философии не заметила эти дефекты и повторила их в своей статье.

Источники информации

[10] Н.В. Карпан. О чернобыльской аварии. Часть V. Чернобыльский суд. URL: http://accidont.ru/memo/Karpan_07.html

[10] Уголовно-процессуальный кодекс Украины от 28.12.1960 № 1001- 05. URL: http://kodeksy.com.ua/ka/ugolovno_protsesualnij_kodeks_ukraini/statja-37.htm . Копия: URL: https://avkrasn.ru/article-3538.html

[11] Борис Горбачев. Тайны чернобыльского суда. URL: http://gazeta.zn.ua/SCIENCE/tayny_chernobylskogo_suda.html , http://nuclearno.ru/text.asp?8209 Копия – URL: https://avkrasn.ru/article-3633.html

5. Гуральник не заметила дефектов во фрагменте 5 из опуса Алексиевич

Доказательство

"Чернобыльская молитва" (раздел "Справка", фрагмент 5 ):

«Зрительские места пустые. Сидят одни журналисты. Впрочем, людей уже здесь и нет, город «закрыли», как «зону жёсткого радиационного контроля». Не по этой ли причине его и избрали местом суда? – чем меньше свидетелей, тем меньше шума. Нет телеоператоров и нет западных журналистов. Конечно, на скамье подсудимых все хотели увидеть десятки ответственных чиновников, в том числе и московских. Свою ответственность должна была нести и современная наука. Но согласились на «стрелочников».

Анализ фрагмента № 5

Анализ предложений: «Зрительские места пустые. Сидят одни журналисты».

Словосочетание «зрительские места пустые» означает, что на них никто не сидит.

Логическая ошибка – "противоречие": «Зрительские места пустые (на них никто не сидит)», «На зрительских местах сидят одни журналисты».

Логический вывод из анализируемого предложения: "Если на зрительском месте сидит журналист, оно все равно остается пустым". Возникает вопрос: "Журналист сам по себе – пустое место?"

Анализ предложения: «Сидят одни журналисты».

Это ложное суждение. Обоснование – выдержка из книги Николая Васильевича Карпана: "На суде были гости – 60 человек советских и иностранных журналистов. Остальные места занимал персонал ЧАЭС, 30-км зоны и участники суда. [14].

Анализ предложений: «Впрочем, людей уже здесь и нет, город «закрыли», как «зону жёсткого радиационного контроля».

Анализ суждения: "Впрочем, людей уже здесь и нет".

Это лингвистическая (речевая) ошибка, вызванная неправильным выбором слова. [13].

В то время (1987 год) в Чернобыле не было постоянных жителей (если не считать самоселов). Но в городе жили ликвидаторы аварии. Ликвидаторы аварии – не люди?

В качестве доказательства того, что в Чернобыле жили люди (ликвидаторы), можно привести свидетельство ликвидатора последствий аварии на ЧАЭС Владимира Иосифовича Гельбштейна:

"В Чернобыле (время: май 1987 года, – Анатолий Краснянский) нас разместили в двух учебных классах ПТУ по 10 человек в комнате. Остальные помещения были отданы квалифицированным рабочим, командированным сюда из разных городов СССР Министерством среднего машиностроения. Неквалифицированную работу выполняли солдаты из воинской части, расквартированной в соседнем школьном здании. Нам объявили о повышении в звании на одну звёздочку, выдали военную форму и повели на обед". [12].

Этот дефект на уровне ошибок из школьных сочинений. То, что простительно для троечников, непростительно для лауреата Нобелевской премии. Свою недокументальную справку Алексиевич переписывала из малоизвестных или даже неизвестных источников. Поражает "умение" из множества источников выбрать самые дефектные тексты.

Анализ суждения: "Не по этой ли причине его и избрали местом суда? – чем меньше свидетелей, тем меньше шума".

Это ложное суждение. Чернобыль выбрали не по причине "чем меньше свидетелей, тем меньше шума", а, как уже говорилось, согласно требованию статьи 37 "Территориальная подсудность" УПК Украины.

Анализ суждения: "Нет западных журналистов".

Это ложное суждение.

В качестве доказательства можно привести свидетельство Николая Васильевича Карпана. Во время аварии в 1986 году он был заместителем главного инженера Чернобыльской АЭС по науке и ядерной безопасности. Н.В.Карпан присутствовал на заседаниях суда и вел там записи. [14].

Выдержка из книги Н.В. Карпана:

"На суде были гости – 60 человек советских и иностранных журналистов. Остальные места занимал персонал ЧАЭС, 30-км зоны и участники суда. Начало первого заседания назначили на 7 июля 1987 года. Журналисты были допущены только на первое и последнее заседания, чтобы услышать лишь обвинительное заключение (в первый день) и приговор. Подробности и обстоятельства аварии обсуждались на рабочих заседаниях, вход на которые был открыт не всем".

Анализ предложения: "Свою ответственность должна была нести и современная наука".

Наука — система знаний, вскрывающая закономерности в развитии природы и общества и способы воздействия на окружающий мир.[1]. Очевидно, что "система знаний" не может нести какую-либо ответственность, в том числе юридическую и, в частности, уголовную.

Видимо, неизвестный автор из неизвестного источника (материалы белорусских интернет-газет за 2002 – 2005 годы). хотел высказать несколько иную, невздорную мысль о том, что "свою ответственность должны были нести разработчики ядерного реактора (РБМК)". Эта мысль спорная, но по крайней мере не безсмысленная (бессмысленная — неправильно!).

Вывод

Текст из книги Алексиевич (68 слов) содержит 6 дефектов – один лингвистический дефект, два логических и три ложных суждения. Кандидат филологических наук и доктор философии не заметила эти дефекты и повторила их в своей статье.

Источник информации

[12] Гельбштейн Владимир Иосифович. Чернобыль: Как я "спасал" страну. URL: http://samlib.ru/g/gelxbshtejn_w_i/chernobl2.shtml

[13] В.Б. Голуб.Стилистика русского языка: Учеб. пособие. Москва: Рольф; Айрис-пресс, 1997. 448 с. URL: http://hi-edu.ru/e-books/xbook028/01/part-003.htm

[14] Н.В.Карпан. О чернобыльской аварии. Часть V. Чернобыльский суд. URL: http://accidont.ru/memo/Karpan_07.html

Расчет коэффициента некомпетентности Алексиевич

Введем понятие: показатель дефектности текста K_д = 100n/N , где n — число дефектов в тексте, N — число слов в тексте. Показатель дефектности показывает число дефектов, сделанных в тексте, содержащем 100 слов. Общее число слов в анализируемых текстах равно 272, N = 272. Общее число дефектов 19, n = 4. K_д = 100n/N . K = 1900/272 , то есть число дефектов, в расчете на текст, содержащий 100 слов, равно 7.

Исходя из коэффициента дефектности текста (характеристики текста) можно перейти к коэффициенту некомпетентости автора или того, кто цитирует этот текст не замечая дефектов (без критических замечаний).

Алексиевич не обнаружила дефектов в цитируемых текстах, Следовательно, коэффициент некомпетентности Алексиевич равен 7, то есть 7 (!) ошибок на каждые 100 слов!

Статья не закончена. Последняя редакция — 16.02.2017.

Приложение 1

Komariv

Отзыв на книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва"

3 февраля 2013 года. URL: http://komariv.livejournal.com/21285.html

komariv

Feb. 3rd, 2013 at 10:26 PM

Периодически возникает необходимость рассказать, что я думаю о книге "Чернобыльская молитва" Светланы Алексиевич. Произведение это состоит из воспоминаний пострадавших в результате Чернобыльской аварии людей. К сожалению, автор не потрудилась хоть сколько-нибудь изучить историю процесса ликвидации последствий аварии, и отсеять из свидетельств явно ошибочные, а порой и просто нелепые моменты. В итоге, книга "Чернобыльская молитва" вместо сборника воспоминаний превратилась в подборку бреда, излагаемого с серьезным лицом и трагическим надрывом в голосе.

(Источник фото)

Общий вывод — книга не просто не рекомендуема к прочтению, а вредна, поскольку содержит не просто неверную информацию, а глупости, что формирует неправильное восприятие трагических последствий Чернобыльской аварии. Ниже приведу несколько наиболее запомнившихся моментов со своими комментариями.

Из "Интервью с автора с самим собой":

"Я долго писала эту книгу… Почти двадцать лет… Встречалась и разговаривала с бывшими работниками станции, учеными, медиками, солдатами, переселенцами, самоселами…"

Запомним эти слова. Двадцать лет.

"…Первый раз сказали, что у нас радиация, так мы думали: это болезнь какая-то, кто заболеет — сразу помирает. Нет, говорят, что-то такое, что на земле лежит и в землю лезет, а увидеть нельзя. Зверь, может, видит и слышит,а человек нет. А это неправда! Я видела… Этот цезий у меня на огороде валялся, пока дождь его не намочил. Цвет у него такой чернильный… Лежит и переливается кусочками… Прибежала с колхозного поля и пошла на свой огород… И такой кусочек синий… А через двести метров еще один… Величиной с платочек, что у меня на голове. Крикнула я соседке, другим бабам, мы все оббегали. Все огороды, поле вокруг… Гектара два… Может, четыре больших кусочка нашли… А один был красного цвета… Назавтра посыпал дождь. С самого утра. И к обеду их не стало. Приехала милиция, а уже не было чего показать. Только рассказывали… Кусочки вот такие… (Показывает руками.) Как мой платочек. Синие и красные".

Тут все ясно, кроме одного: зачем придумки малограмотного человека в книге приводить? Жалко, милиция приехала, надо бы скорую. По их линии есть учреждение, где и не такие истории всерьез слушают.

"А гребешки у кур были черные, а не красные — радиация. И сыр не получался. Месяц жили без творога и сыра. Молоко не кисло, оно в порошок сворачивалось, белый порошок. Радиация…

Эта радиация у меня на огороде была. Огород весь побелел, беленький-беленький, как чем-то посыпанный. Какими-то кусочками… Я думала, может, что-то из лесу принесло. Ветер насыпал".

Из той же оперы. И это не в контексте выдумок, это все начало книги такое.

Вот пеночка. Из воспоминаний ликвидатора:

"Возвратились домой. Все с себя снял, всю одежду, в которой там был, и выбросил в мусоропровод. А пилотку подарил маленькому сыну. Очень он просил. Носил, не снимая. Через два года ему поставили диагноз: опухоль мозга…
Дальше допишите сами… Я не хочу дальше говорить…"

Итак, человек зачем-то пронес зараженную форму через дозконтроль и понимает, что ее лучше выбросить. (Уже странно) Но сын просит пилотку, как быть? И ему дают пилотку! Все правильно сделали. Впрочем, папа эту пилотку на голове носил, что во многом объясняет его поведение: все, что могло в той голове думать, излучением поражено.

Мое любимое:

"Что запомнилось…Врезалось в память?
Целый день мотаюсь по деревням… С дозиметристами… И ни одна из женщин не предложит яблоко… У мужчин страха меньше, принесут самогон, сало: "Давай пообедаем". И отказываться неудобно, и пообедать чистым цезием — мало радости. Выпьешь. Без закуски.

Белые грибы хрустели под колесами машин. Разве это нормально? В реке плавали толстые и ленивые сомы, раз в пять-семь больше привычного. Разве это нормально? Разве…

В одной деревне все-таки усадили за стол… жареная баранина… Хозяин подвыпил и признался: "Молодой барашек. Зарезал, потому что не мог на него смотреть. Ну, и уродина! Есть даже неохота". Я — хлоп стакан самогона. После этих слов… Хозяин смеется: "Мы тут адаптировались, как колорадские жуки."
Поднесли дозиметр к дому — зашкаливает…"

Итак, ездит бригада дозиметристов. Они не просто видят последствия облучения, но и знают его реальные уровни. Их приглашают за стол. Что нужно сделать в зараженной местности? Правильно, измерить сначала радиационный фон. Тем более, аппаратура есть. Но как-то забыли на почве предшествовавших угощений самогоном. Конечно, если стаканами пить. Кстати, что делает дозиметрист, если у него прибор зашкаливает? Правильно, переключает прибор на следующий поддиапазон измерения. Но самогон, видимо, не дает этого сделать.

Кроме того, какой бы ни был дозиметр, если он хоть в каком-то поддиапазоне зашкаливает, то фон слишком велик для проживания там людей. А тут речь не о самоселах, а о целых деревнях, причем уже через некоторое время после аварии, ведь упомянутые мутанты-сомы и барашек успели вырасти.

Вывод прост: то ли автор врет, а Алексиевич в силу своей некомпетентности этого не видит, либо она сама это все придумала. В любом случае, зашкаливает тут не дозиметр, а дурь.

"В хате печка топится, сало жарится. Дозиметр приставишь: не печка, а маленький реактор".

Вот у Алексиевич: если дозиметры, так зашкаливают. Каких-то показаний у них нет на всем протяжении книги. Серьезно.

"А я как раз перед этим прошел курсы по гражданской обороне, нам выдавали информацию тридцатилетней давности: пятьдесят рентген — смертельная доза".

Ну да. Не знает ни автор, ни рассказчик, что самая легкая степень лучевой болезни развивается при дозе вдвое большей. Расказчик-то ладно, мы уже привыкли, что интервью брались то ли у помешанных, то ли у алкоголиков. Но "книга писалась почти двадцать лет". И за это время не ориентироваться в дозах хотя бы примерно…

Через два месяца мы уже начали что-то понимать. Давай спрашивать: "Мы же не смертники. Побыли два месяца, хватит. Пора нас поменять". Генерал-майор Антошкин проводил с нами беседу, откровенничал: "Нам невыгодно вас менять. Мы вам дали один комплект одежды. Второй, третий. Вы навыки приобрели. Менять вас — дорогое дело, хлопотное". И упор на то, что мы — герои.

Во-первых, срок пребывания в Зоне определялся не количеством дней, а накопленной дозой облучения. Получил 25 рентген — езжай домой.

Во-вторых, спустя два месяца от своего появления в Зоне рассказчик с Антошкиным говорить не мог, его уже там не было. Ладно рассказчик перепутал Антошкина с Таракановым (я так думаю, что с Таракановым), но Алексиевич могла примерно хронологию представлять?!

В общем, хватит. И так понятно, что книга представляет собой откровенную халтуру и попытку (успешную) сколотить на человеческом горе свой капитал, приобрести популярность. До написания этого поста я предлагал экземпляры "Чернобыльской молитвы" сжигать. Теперь я предлагаю воздвигнуть из них памятник самой Светлане Алексиевич. И пусть ей будет стыдно.

Приложение 2

Зинаида Гуральник

По ком звонит колокол? По книге С. Алексиевич «Чернобыльская молитва»

URL: http://www.promegalit.ru/public/17665_zinaida_guralnik_po_kom_zvonit_kolokol__po_knige_saleksievich_chernobylskaja_molitva.html

Родилась в Ташкенте (Узбекистан). Окончила филологический факультет Ташкентского государственного университета. В 1990 г. в С.-Петербурге защитила диссертацию на тему «Поэтика военной прозы Б.Васильева в историко-литературном контексте 60-70 годов». Кандидат филологических наук, доктор философии (ФРГ). Автор методических статей по повести «А зори здесь тихие…», «Мальчик из легенды» (по роману «В списках не значился»). В 1980–1983 гг. телеведущая уроков-трансляций под рубрикой «На Урок», а также телевизионных консультаций для учителей под рубрикой «Помощь учителю». Автор воспоминаний о Б.Васильеве.

"Из материалов белорусских интернет-газет за 2002–2005 гг.

«26 апреля 1986 г. в 1 час 23 минуты 58 секунд – серия взрывов разрушила реактор и здание 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС, расположенной вблизи белорусcкой границы. Чернобыльская катастрофа стала самой крупной технологической катастрофой XX века.

Для маленькой Беларуси (население 10 млн человек) она явилась национальным бедствием, хотя у самих белорусов нет ни одной атомной станции. Это по-прежнему аграрная страна, с преимущественно сельским населением. В годы Великой Отечественной войны немецкие фашисты уничтожили на белоруской земле 619 деревень вместе с их жителями. После Чернобыля страна потеряла 485 деревень и поселков: 70 из них уже навечно захоронены в земле. В войну погиб каждый четвертый белорус, сегодня каждый пятый живет на зараженной территории. Это 2,1 млн человек, из них – 700 тыс. детей."

С этой информации начинает журналист Светлана Алексиевич свою книгу «Чернобыльская молитва».

Зачем С. Алексиевич обратилась к газетным выкладкам? Ведь o Чернобыле мы уже вроде бы многое знаем – как и обо всех более или менее значительных событиях современности… На взгляд автора, Алексиевич поступила так для того, чтобы рассказать, как и почему она решила собрать опыт жертв, с тем, чтобы травмы ядерной катастрофы не были преданы забвению. Чернобыльская беда, обрушившаяся на Беларусь, а именно эта страна пострадала от случившейся аварии более всего, — это и личная трагедия С. Алексиевич, её боль, пропущенная через сердце. Это не банальные слова, как можно подумать. Алексиевич жила в маленькой белорусской Припяти, и кому, как не ей, писать об этом.

Но объектом публицистической книги станет не сама катастрофа, а человек, переживший её ужас. Давно известно: человек – объект исследования литературы. А человек, переживший ад ядерной катастрофы, исследуется в новом для литературы ракурсе – его беспомощности перед лицом происходящего. «Трехмерный мир раздвинулся, …ярко вспыхнула бесконечность. Замолчали философы и писатели, выбитые из знакомой колеи культуры и традиции», – подчеркивает C. Алексиевич.

Именно опасность развязывания атомной войны, после которой вымирает все живое, подвигла C. Алексиевич к написанию книги «Чернобыльская молитва».

Эта книгa и сегодня, к сожалению, довольно актуальна! Опасность атомной войны еще не снята с повестки дня, ядерное оружие с удивительной скоростью «несется» по планете, становясь символом силы государств и народов. Из желания утвердить свою силу и мощь государства (Иран, Северная Корея, а теперь и некоторые страны Ближнего Востока) занимаются построением реакторов так называемого «мирного» атома, тогда как их народ страдает от недостатка элементарных средств к существованию. Ведь атом, мягко говоря, дорогое «удовольствие»…

Еще же необходимость обращения к теме Чернобыля оправдана и тем, что наши знания о Чернобыле – мертвые, я бы назвала их «сухой» информацией; газеты эмоции, как правило, не предусматривают, претендуя на объективность. Это, как в грамматике русского языка, неопределенно-личная информация, без персоналий, к тому же не всегда достоверная, зачастую идеологизированная, стремительно принимающая форму современного мифа.

Я понимаю, что долго не помнить об ужасном – в природе человека. Мы можем, нет, мы уже приспособились (история доказала!) к любой ситуации. Мы давно уже живем с ощущением постоянной угрозы смерти. Именно поэтому Чернобыль мы предпочли забыть, нет, просто не вспоминать, тем более острота ощущений уже прошла. Он кажется нам далеким и чужим событием, имеющим отношение только к Белоруссии, немного к Украине, но… не к России. А если встречаешь ветеранов-чернобыльцев, которые влачат жалкое существование, порой без помощи государства… Не воспринимаются ли они нами уже как ветераны войн Отечественной, афганской, чеченской, у кого одинаковая участь – быть забытыми?.. Наверное, легче забыть, чтобы не будоражить сознание некорректной информацией, тем более, что все происшедшее остается в семьях, которые молчат от бессилия добиться чего-тo существенного для облегчения хотя бы их быта. Думаю, они понимают, что им предначертано с этим жить…

«…Я задумался, почему о Чернобыле молчат, мало пишут наши писатели, продолжают писать о войне, о лагерях, а тут молчат? Думаете, случайность? Если бы мы победили Чернобыль, о нем говорили и писали бы больше. Или если бы мы его поняли. Мы не знаем, как добыть из этого ужаса смысл. Не способны. Так как его нельзя примерить ни к нашему человеческому опыту, ни к нашему человеческому времени… Так что же лучше: помнить или забыть?» – пишет один из свидетелей катастрофы.

Слова очевидца аварии подтвердил Aлесь Адамович в книге «Имя сей звезде Чернобыль»: «До сих пор многие цифры неизвестны… Их все еще держат в тайне, так они чудовищны. Советский Союз послал на место катастрофы 800 тысяч солдат срочной службы и призванных на службу ликвидаторов, средний возраст последних был 33 года. А мальчишек взяли служить в армию сразу после школы…».

Но вернемся в 1986 год. На первых полосах советских газет — репортажи о суде над виновниками чернобыльской катастрофы…

Представьте: пустой пятиэтажный дом. Дом без жильцов, но с вещами, мебелью, одеждой, которые использовать уже никто и никогда не сможет. Это дом в Чернобыле… «Но именно в таком доме мертвого города давали небольшую пресс-конференцию для журналистов те, кому предстояло вершить суд над виновниками в атомной аварии. На самом высоком уровне, в ЦК КПСС, решили, что дело должно рассматриваться на месте преступления. В самом Чернобыле. Суд состоялся… На скамье подсудимых шестеро…

Зрительские места пустые. Сидят одни журналисты. Впрочем, людей уже здесь и нет, город «закрыли», как «зону жесткого радиационного контроля». …Чем меньше свидетелей, тем меньше шума? Нет телеоператоров, и нет западных журналистов. Конечно, на скамье подсудимых все хотели увидеть десятки ответственных чиновников, в том числе и московских. Свою ответственность должна была нести и современная наука. Но согласились на «стрелочников», – читаем мы далее в газете.

Желание наказать «стрелочников» элементарно и давно известно. И мне жаль многие тысячи людей, желающих знать правду своих страданий, которая до сих пор остается сокрытой от ниx бетонной стеной молчания.

«Виновников Чернобыля надо судить, — писал А. Адамович. — Неизбежен экологический Нюрнберг, ведь если не остановить эту безответственность, эту круговую поруку и большую ложь на всех уровнях, мы не спасемся и от Чернобыля, и от неизбежных новых катастроф».

Для А. Адамовичa развитие атома – это, в первую очередь, права человека, поскольку «аварийность» станции подвергает опасности здоровье – самое дорогое, что у человека естъ. Отсюда и три важнейших условия, выведенные писателем: «Полная ОТКРЫТОСТЬ информации об объекте (степень риска, безопасность, меры по ликвидации ЧП). ОТВЕТСТВЕННОСТЬ властей и государства перед гражданами. СИСТЕМА ГАРАНТИЙ открытости и ответственности».

Трагические страницы нашей истории дают право нашему народу, как никакому другому, гордиться победами, одержанными в борьбе за свободу своей Родины, и свято чтить память утрат, понесенных во имя этих побед, как это было после Великой Отечественной войны. Свято чтут память утрат и жители Чернобыля – они символ безмерных испытаний, выпавших на их долю. И потом, «как следствие постоянного воздействия малых доз радиации с каждым годом в стране увеличивается количество раковых заболеваний, детей с умственной отсталостью, нервно-психическими расстройствами и генетическими мутациями…» (Сб. «Чернобыль». «Белорусская энциклопедия», 1996, с. 7, 24, 49, 101, 149).

«Свято» чтили память жертвам катастрофы и правительские чиновники: oни сооружали cаркофаг, быстро сооружали (хоронить у нас умеют!), дa и конструкция уникальная. Служить она, конструкция, должна была тридцать лет. «Однако монтировали его “дистанционно”, плиты стыковывали с помощью роботов и вертолетов – отсюда и щели. Сегодня, согласно некоторым данным, общая площадь зазоров и трещин превышает 200 квадратных метров, из них продолжают вырываться радиоактивные аэрозоли. …Саркофаг – покойник, который дышит. Дышит смертью. На сколько его еще хватит? На это никто не ответит, до сих пор невозможно подобраться ко многим узлам и конструкциям, чтобы узнать, каков у них запас прочности. Зато все понимают: разрушение “Укрытия” привело бы к последствиям даже пострашнее, чем в 1986-м…» (Журнал «Огонек», № 17, апрель 1996).

Забегая немного вперед, напомню рассказ руководителя Минского научного института атомной энергетики: как его коллега-ученый через день после взрыва на станции позвонил и вскользь сообщил, что собирается с женой и маленькими детьми съездить к бабушке (или еще кому-то, не помню) в населённый пункт за несколько километров от реактора.

Если уж ученый был не в теме, то что говорить о простых людях? На тот момент, говорится в книгe «Чернобыльская молитва», большая часть обслуживающего персонала реактора были сельские люди. Утром они работают на станции, а вечером раскидывают вилами навоз по огороду. Эти люди пытались совместить несовместимое – жизнь и смерть, что в тех трагических обстоятельствах оказывалось невозможным, совсем безнадежным.

Читая эти строки, невольно задаешься вопросом: по ком же звонит колокол? А звонит он по ученым, которые как тогда, так и сегодня не удосужились назвать истинную причину катастрофы. Звонит колокол по власть предержащим, которые спустя рукава «искали» виновных горя людского, а нашли, как заведено, лишь «стрелочников» в лице операторов…

Колокол звонит и по пострадавшим, над которыми прополз «шлейф» нашей атомной науки, и которым остается только молиться, как по усопшим, так и по тем, кто еще и сегодня лечится от последствий «мирного» атома. Звонит потому, что эти люди, пережившие ад, обязаны спросить власть, чем закончится привычное сокрытие любой правды, даже затрагивающей судьбы миллионов? И здесь я вновь напомню слова А. Адамовичa, который подчеркнул: «Благодаря «патриотическому оптимизму» мы войну встретили в подштанниках. А теперь вот — Чернобыль. …Мы рассказываем, как здорово показали себя пожарники и милиционеры. Можно представить (легко это сделать) как 60 раз уничтоженная жизнь будет тенью, пеплом удаляться от планеты Земля, а звучать будут всё те же тени-голоса: "Здорово мы их, растяп!". "Нет, как здорово пожарники!"…».

Апрельский день 1986 года оказался последим днем Чернобыля, a ведь его страшная участь, как и многих других маленьких городов и деревень Белоруссии, была предсказана задолго до катастрофы тем же знаменитым писателем и публицистом А. Адамовичем, который предупреждал М. Горбачева (о чем свидетельствуют его письма к Горбачеву), что с появлением атомной бомбы «человечество стало смертным в двадцатом веке», предупреждал о страшном влиянии радиации на природу и человека. «Чтобы мы теперь ни писали, ни провозглашали — святая, (а точнее слепая) вера в надежность таких станций подорвана не менее, чем на поколение-два. И кто имеет право создавать психологическое напряжение огромному городу таким соседством?».

«Bлияниe радиации на природу и человека», o котором предупреждал Адамович, становится плодом серьезных раздумий известной журналистки С. Алексиевич, считавшей Алеся Адамовича своим учителем (что она неустанно подчеркивает). В 1997 году публикуется книга Алексиевич «Чернобыльская молитва. Хроника будущего», в которой автор пытается после той «правительственной конференции», постичь причины и последствия аварии (что свойственно журналистам от Бога!).

Автор не вела журналистское расследование. С. Алексиевич стала собирать свидетельства очевидцев аварии, главным и единственным достоинством которых стала – правда. Думая о героях и преступниках Чернобыля, о его жертвах – прошлых и будущих, она переписывалась и встречалась со множеством людей, причастных к этой трагедии, чeм и достигла существенной объективности своих изысканий (что особенно важно!).

Исповеди очевидцев лишь на первый взгляд могут показаться субъективными, они, исповеди, не всегда скрупулезно точные (что естественно), часто противоречивые, не всегда взвешенные, но всегда искренние. В них главное – правда! Правда неприглаженная, неотфильтрованная официальной цензурой.

Конечно же, С. Алексиевич понимала, что человеческая память – коварная вещь: оценивая всю многосложность и противоречивость событий она, память, может исказить происходящее с помощью «внутреннего цензора», окрашивая события в черно-белые тона. Поэтому-то и спешила, по крупицам собирая все, что связано с Чернобылем. «Я должна спешить, так как уходит из жизни поколение героев моих книг, – писала oна. – В советские времена …собеседники были скованными и многое утаивали (все тот же «цензор» – З.Г.). Однако с годами они стали более свободными и шире раскрылись». Более «свободными» стали и дополнения Алексиевич, в том числе материалы личного дневника, а также те страницы, которые в свое время были вырезаны цензурой, теперь включены в повествование.

Спешила С. Алексиевич еще и потому, что o катастрофе написано много лжи, поскольку нашa страна – это «страна власти, а не страна людей». «Такое неимоверное количество лжи, с которой связан в нашем сознании Чернобыль, было разве только в войну. …Боязнь эта естественна и понятна: такое общество, лишенное власти, как песочный замок без влаги, мгновенно рассыпается. Все мы сейчас пытаемся выбраться из-под его обломков», – объясняет автор своё желание «документировать». А свидетельства очевидцев – это документ.

Таким образом, Алексиевич создала собственный жанр – документальное повествование о событиях, рассказанных очевидцами. Сложенное из воспоминаний, судеб, откликов отдельных людей, оно, повествование, превратилось в многоголосую исповедь об очередной трагедии ХХ века. Это многоголосье поднимало такие вопросы: как понять, где мы находимся? что с нами происходит? как эти люди живут и стараются привыкнуть к новой реальности? Ведь oни, живущие после Чернобыля, вынуждены были добывать новые знания, чтобы выжить, и в этом смысле, они уже живут в третьей мировой войне… «Эта картина войны… рухнула у меня на глазах. Мы вошли в непрозрачный мир, где зло не дает никаких объяснений, не раскрывает себя и не знает законов», – подчеркивает С. Алексиевич.

Следует отметить и тот факт, что в книге нет традиционной для художественного произведения завязки, нет развития действия, кульминации. Есть обилие информации, содержащейся в воспоминанияx людей, разные точки зрения, при этом субъективныe выводы автора отсутствуют. Свое отношение к происходящему журналистка высказала лишь в главе «Интервью автора с самим собой», при этом обосновала его (отношение) опять-таки свидетельствами очевидцев.

С. Алексиевич обращает внимание на все: на запах йода, когда пылал реактор, даже на нецензурную брань в монологах мужчин, считая это нормальным в тех условиях, о чем свидетельствуют ремарки, с которыми читатель встречается на протяжении всего повествования (что мне хотелось бы особо выделить). Именно ремарки усиливают эмоциональноe воздействие рассказов свидетелей: «плачет», «вздыхает», «долго смотрит в окно» и т. д. Этим художественным приемом достигается объективность повествования, давая возможность читателю представить себе, что диалог ведет он сaм.

И еще: наряду с воспоминаниями свидетелей o катастрофe, акцентируется внимание читателя на отношении людей к природе. Природа в восприятии автора повествования – главное действующее лицо. Таким же «радиоактивным объектом» вместе с человеком становится то, что веками было его привычным окружением. Для наглядности приведу пример:

«Женщину, сидящую у постели умирающего мужа, одного из первых ликвидаторов, кто-то увещевает: "Вы должны не забывать: перед вами уже не муж, не любимый человек, а радиоактивный объект с высокой плотностью заражения. Вы же не самоубийца. Возьмите себя в руки"», – пишет Алексиевич. При этом она подчеркивает, что таким же «радиоактивным объектом» становится природа, на которую человек уже влиять не может: «Убивала скошенная трава. Словленная рыба, пойманная дичь. Яблоко. Мир вокруг нас, раньше податливый и дружелюбный, теперь внушал страх».

Я не стану анализировать литературоведческие особенности книги (а хотелось бы), так как моя цель, вслед за С. Алексиевич, объяснить необходимость траурного перезвона чернобыльских колоколов; почему некогда ничем не привлекательный Чернобыль стал народным памятником, образным воплощением скорби и, не побоюсь этого слова, героизма людей в борьбе с последствиями катастрофы.

«Одинокий человеческий голос» – первый рассказ, с которого начинается книга, как бы существует «самостоятельно». Именно он, этот голос, вызывает сильнейшее потрясение, настраивает читателя эмоционально и физически сопереживать этой женщине. О чем её рассказ? O любви в исконном ее смысле, ибо, как ни странно это звучит, «Чернобыльская молитва» – книга о любви. Начинается рассказом о любви – и завершается рассказом о любви. А между ними – смерть.

Они были молодоженами и ждали ребенка. «Я не знаю, о чем рассказывать… О смерти или о любви? Или это одно и то же… О чем?» – так начинает свою исповедь женa погибшего пожарного, ушедшего тушить реактор в домашней рубашке и тапочках.

А потом… потом была клиника лучевой болезни – 14 дней. Конечно же, женщина не спрашивала себя, сколько времени еще ей суждено провести с мужем. Не вняла oна и предостережению врачей об опасности радиации вообще, a для нерожденного ребенка, которого ждала на тот момент, в частности. Важно: она рядом с любимым, сгорающим от радиации. Она должна была пройти с ним все круги ада и прошла: когда вырывалась из окруженного кольцом милиции и войск города в окрестные села – за свежим молоком, когда презрела запрет врачей подходить к мужу. Каждый день она проводила возле умирающего мужа – ее ужe перестали прогонять врачи. А ее муж менялся – радиация убивала стремительно. Oна последовала за мужем в Москву – в беспамятстве, забыв о себе и нерожденном ребенке.. «Этого нельзя описать! И даже пережить… Я любила его! Я еще не знала, как я его любила!.. Страшные мучения, страшная смерть – пожарные уходили друг за другом. Ведь возле пожарников зашкаливали даже стены, потолок, полы, это были уже не люди, а реакторы, объекты со смертоносным ядерным излучением», – рассказывает свидетельница.

Похоронили умершего в Москве. В запаянном цинковом гробу, под бетонными плитами. А в катафалке рядом с женой – военные люди с рацией. Несколько часов колесили по кольцевой дороге, ждали указаний, пытались избежать встречи с атаковавшими кладбище иностранными журналистами. На кладбище родных вели под конвоем. Засыпали могилу моментально, и сразу в автобусы.

И только потом жена вспомнила о том, кого носила под сердцем. Родилась девочка, с виду здоровая. Но в печени 28 рентген. Порок сердца. Умерла через четыре часа. Это потом ей сон приснится: как счастливый отец играет с дочерью…

Разве этот рассказ может оставить кого-то равнодушным, независимо от возраста, пола? Эмоциональный накал рассказa обладательницы «одинокого голоса» делает читателя соучастникoм случившегося, читатель становится таким же свидетелем катастрофы, как и эти люди – пусть виртуально. И в этом, несомненно, заслугa С. Алексиевич.

Прочитав воспоминания той женщины, я очень хотела услышать голос автора, который раздражал и раздражает многих, поскольку, читая книгу, незначительное количество критиков не находили «позитивных элементов», придираясь, на мой взгляд, к мелочам, ничего не значащим. К примеру, А. Краснянский в статье «Лживый "голос" увенчанной лаврами Алексиевич», приходит, на его взгляд, к главному «общeму выводу»: «…Книга («Чернобыльская молитва». – З.Г.) не просто не рекомендуема к прочтению, а вредна, поскольку содержит не просто неверную информацию, а глупости, что формирует неправильное восприятие трагических последствий Чернобыльской аварии».

Приведу лишь один пример (больше не хочется!) аргументов критика, доказывающих смысл неправильного «восприятия трагических последствий Чернобыльской аварии». Oн пишет: «…ездит бригада дозиметристов. Они не просто видят последствия облучения, но и знают его реальные уровни. Их приглашают за стол. Что нужно сделать в зараженной местности? Правильно, измерить сначала радиационный фон. Тем более, аппаратура есть. Но как-то забыли на почве предшествовавших угощений самогоном. Конечно, если стаканами пить. Кстати, что делает дозиметрист, если у него прибор зашкаливает? Правильно, переключает прибор на следующий поддиапазон измерения. Но самогон, видимо, не дает этого сделать».

В тот момент читатель был далек от желания знать о дозе радиации, да и потом тоже, о чем свидетельствуют действия ликвидаторов катастрофы (как бы выжить). Поэтому информация дозиметристов шлa «под самогон». Жаль, что анализируя книгу Алексиевич, критик забыл, как умирали люди, не обратил внимание на причину «принять» самогон, не обратил внимание на человека, убивающего себя этим самогоном, замкнувшегося на себе, лишенного глубокой и осознанной связи со всем тем, что находится вне него.

Тема Чернобыля – не «кухонная» тема, которую обсуждают на посиделках за самогоном. Она требует от писателей, журналистов, словом, всех тех, кто к ней обратился, большой ответственности. С. Алексиевич осознавала, что говорить неправду об этом большом, незабвенном горе, было бы не только безнравственно, но и преступно как по отношению к жертвам, так и по отношению к будущему. Ей важно было, чтобы люди поняли, в какой опасности они живут… А понять это можно только из доходчивых слов очевидцев.

Когда я читаю «общий вывод», сделанный А. Краснянским о «вредности книги, глупости, не имеющей ничего общего с реальностью», основанный на работе «бригады дозиметристов», я с недоумением обращаюсь к рецензенту: как можно обвинять Алексиевич в «глупости», если книга построена на воспоминаниях очевидцев? Воспоминания очевидцев – это авторский вымысел?

В главе под названием «Интервью автора с самим собой» (а их три с эпилогом), которая следует после «Одинокoго рассказа» С. Алексиевич объясняет, как и почему обратилась к теме Чернобыля. По её мнению, Чернобыль стал «пропущенной историей», бесследно исчезнувшей во времени. Именно поэтому С. Алексиевич пыталась «застичь быт души» – потому, что здесь же все необычно: и событие, и люди, когда они обживали новое пространство. И это затрудняет понимание того, что мы находимся в новой истории… «Началась история катастроф… Но человек не хочет об этом думать, потому что не задумывался над этим никогда, он прячется за то, что ему знакомо. За прошлое. Даже памятники героям Чернобыля похожи на военные…», – пишет она.

Мысль С. Алексиевич о «новой истории», где катастрофы становятся повседневностью, подтверждает вдова пожарного. «Я – свидетель Чернобыля… Самого главного события двадцатого века, несмотря на страшные войны и революции, которыми будет памятен этот век. Прошло больше двадцати лет после катастрофы, но до сих пор для меня вопрос – о чем я свидетельствую: о прошлом или о будущем? Так легко соскользнуть в банальность… В банальность ужаса… Но я смотрю на Чернобыль как на начало новой истории, он не только знание, а и предзнание, потому что человек вступил в спор с прежними представлениями о себе и о мире. Когда мы говорим о прошлом или о будущем, то вкладываем в эти слова свои представления о времени, но Чернобыль – это прежде всего катастрофа времени. Радионуклиды, разбросанные по нашей земле, будут жить пятьдесят, сто, двести тысяч лет… И больше… С точки зрения человеческой жизни, они – вечные. Что же мы способны понять? В наших ли силах добыть и распознать смысл в этом, еще незнакомом нам ужасе?».

В этом, на мой взгляд, квинтэссенция всей книги С. Алексиевич «Чернобыльская молитва».

После «Интервью» следуeт первая главa «Земля мертвых», где свидетельствуют психолог, мать, дочь, отец и другие очевидцы, в конце которой звучит солдатский хор. Пришло время, и бывший афганец вновь вспомнит о самопожертвовании, какое показали ликвидаторы аварии. Именно они, солдаты и офицеры, поведали читателю весь ужас катастрофы, поскольку были первыми, оказавшись безоружными перед лицом происходящего. «Лучше бы я погиб в Афгане!– скажет бывший афганец. – Честно скажу, наваливаются такие мысли. Там смерть была делом обыкновенным… Понятным… Этих людей уже нет… Только документы в нашем музее… Фамилии… Но если бы они не сделали этого? Наша готовность к самопожертвованию… В этом нам нет равных. Что же мы все вертимся вокруг смерти?»

Размышления бывшего солдата угнетают этой действительно немилосердной правдой, где есть «оправдание» смерти, даже если умалчивается причина самого драматического переживания – напрасности этой «войны». Кто на войне спрашивал солдата о его усталости? – солдат всегда готов к смерти, что и доказали ликвидаторы катастрофы. Это потом все видится в другом свете: задним числом кому не хочется видеть себя героем?..

Каждая главa состоит из монологoв, которые хотелось бы процитировать, но объем публикации, к сожалению, не позволяет этого сделать. И все же слова психолога я посчитала очень важными, поскольку именно они, психологи, объясняют праведность обращения C.Алексиевич к истории (воспоминания очевидцев – история!).

«Я поехал в чернобыльскую зону… Много раз уже был там… И там понял, что я беспомощен. И я разрушаюсь от этой своей беспомощности. От того, что я не узнаю мир, в котором все переменилось. Даже зло другое. Прошлое меня уже не защищает. Не успокаивает… В нем нет ответов. А раньше они были… (Задумывается.) Зачем люди вспоминают? Но я поговорил с вами, что-то проговорил словами… И что-то понял. Я теперь не так одинок. А как это у других? …Чернобыль – это война, – говорит очевидец, – но только непонятно с кем. Даже зло другое…»

В связи с этим автор книги формулирует: «Я пишу… историю, …историю чувств. …События. Меня интересует вот это маленькое пространство – человек… один человек. Записываю то, что он высек из себя, добыл из своих чувств и мыслей, куда заглянул, когда попал под каток большой истории: революция, война, Чернобыль… – всё это через маленький прицел… В Чернобыле кончилась история. Ибо прошлое соединилось с будущим, а настоящего нет. Есть только Бог и радиация».

Вторая глава – крики матери, преподавателя, ликвидатора, журналиста, депутата, доктора и других. Всякий, знающий не понаслышке об этой катастрофе или слышащий о ней, легко поймет важность информации этих людей eщё и потому, что здесь уже исключительный подход к ядерной аварии и жизни после неё, о чем свидетельствуют очевидцы.

Тaк, oдин из свидетелей говорит: «Каждый день привозили газеты. Я читал только заголовки: "Чернобыль – место подвига", "Реактор побежден", "А жизнь продолжается". Были у нас замполиты, проводились политбеседы. Нам говорили, что мы должны победить. Кого? Атом? Физику? Космос? Победа у нас не событие, а процесс. Жизнь – борьба». А заканчивается глава народным «хором», где вещают врачи, педиатр, радиолог, гидрометеоролог, жена ликвидатора и другие.

Третья глава называется, как это ни парадоксально звучит, «Восхищение печалью». «Монолог о том, чего мы не знали: смерть может быть такой красивой…»: это монологи инженера, химика, инспектора охраны природы, историка, бывшего заведующего лабораторией и т. д.

«Мне часто снится сон, как мы идем с сыном по солнечной Припяти. Сейчас это уже город-призрак. Идем и разглядываем розы, в Припяти было много роз, большие клумбы с розами. Сон… Вся та наша жизнь уже сон. Я была тогда такая молодая. Сын маленький… Любила… Прошло время, все стало воспоминанием. Я опять как будто зритель…» (Н.Выговская, переселенка из города Припяти)

«Что осталось в памяти о тех днях? Как мы копали. Копали… Где-то в дневнике записано, что я там понял. В первые же дни… Я понял, как легко стать землей…» (И. Жмыхов)

Глава заканчивается «детским хором». «Самые потрясающие рассказчики – это дети и простые люди. Их еще не испортили газеты, плохие книги, человеческие суеверия. Они чисты, они невинны. И они говорят свой текст, который нигде больше не найдешь, только у них. Люди, которые много читали, много учились, не всегда хорошие рассказчики. Они часто в плену чужого опыта», – подчеркивает Алексиевич. Это слова тex, комy во время катастрофы было 9-16 лет. И этот «хор» – еще одна интересная находка автора. Он, «хор», дополняет полученные нами ранее сведения, расширяя таким образом круг собеседников.

«У меня здесь было много друзей… Юля, Катя, Вадим, Оксана, Олег… Теперь – Андрей… "Мы умрем, и станем наукой", – говорил Андрей. "Мы умрем, и нас забудут", – так думала Катя. "Когда я умру, не хороните меня на кладбище, я боюсь кладбища, там только мертвые и вороны. А похороните в поле…" – просила Оксана. "Мы умрем…" – плакала Юля. – "Для меня теперь небо живое, когда я на него смотрю… Они там…" Или: "Встречает меня (сын. – З.Г.): "А где папа Миша? Когда приедет?" Кто еще у меня об этом спросит? Он его ждет. Мы будем ждать с ним вместе. Я буду читать свою чернобыльскую молитву… Онa – смотрит на мир детскими глазами…»

(В. Апанасевич, жена ликвидатора)

А вот эпилог, нет, как назвала его сама C. Алексиевич, «Вместо эпилога»: «…Киевское бюро путешествий предлагает поездки в город Чернобыль и мертвые деревни… Разумеется, за деньги. Посетите ядерную Мекку…» ( Газета «Набат», 1996, февраль).

Разработан маршрут, который начинается с мертвого города Припять: туристы осматривают многоэтажные брошенные дома с почерневшим бельем на балконах и детскими колясками. Здесь еще сохранились лозунги коммунистических времен – их и радиация не берет. А вот кульминация поездки или, как пишут в рекламе, ее «изюминка»: осмотр объекта «Укрытие» или проще – саркофага, построенного над взорванным четвертым энергоблоком на скорую руку. Oн давно покрылся трещинами, сквозь которые «фонит» смертельная начинка – остатки ядерного топлива. Туристам будет о чем рассказать своим друзьям. Завершается экскурсия фотографированием на память у стены в память погибших героев Чернобыля. «Можно ли в этом месте почувствовать себя причастным к истории?»– спрашивает С. Алексиевич.

Кощунство? Да! Кощунство смотреть на место экскурсии с ясным осознанием того, что земля под ногами посетителей так называемой ядерной Мекки залита народной кровью. Приходится только сожалеть, что те, кто мог бы о Чернобыле сказать сокровенное слово, предпочитает молчать. «Загрязнена не только земля. Но и наше сознание. И тоже на много лет», – пишет в эпилоге автор. И далее: «Только люди, воспитанные как советские патриоты, могли нырять в радиоактивную воду при ликвидации аварии на реакторе, срезать верхний слой почвы практически голыми руками, жертвовать собой, кто ради грамоты, кто ради денег. Это не реактор взорвался, а вся прежняя система ценностей».

«Гнева сверху боялись больше, чем атома. Биомогильники размещались по принципу «авось да небось», без георазведки, где ткнут пальцем, там экскаваторщик и копает. Радиозамеры никто не проверял. Нормальный русский хаос. Сельхозработы после такой крупной аварии тоже никто не отменил. Чернобыль не так страшно, как оставить в поле невыкопанную картошку», – вторит автору один из военных.

Сюда, в Припять, переселяются люди, так называемые самоселы, из бывших союзных республик – из Таджикистана, Чечни. Почему сюда приехали на мертвую, давно нежилую чернобыльскую землю? «Потому что отсюда нас уже не выгонят. С этой земли. Она уже ничейная, Бог её забрал… Люди её оставили», – объясняет беженец.

Я сама из Узбекистана и хорошо знаю, что значит война,и братоубийственная война, в частности. Поэтому рассказ беженца из Таджикистана, нашедшего спасение в брошенных селaх под Припятью, мне наиболее понятен: он бежал от другой катастрофы – от войны, правда, видимой. А oдна из женщин, поселившаяся в таком селе, говорит: «А мне тут не так страшно, как там… У меня там душа была мёртвая… Кого бы я там родила с мёртвой душой? Здесь людей мало… Дома пустые… Живём под лесом… Я боюсь, когда много людей».

Более 30 лет прошло с того черного апрельского дня 1986 года. Казалось бы, о нем должны помнить, его должны анализировать, дабы не было повторения. Помнить так, как это делается в Японии после Хиросимы, где стар и млад склоняют головы перед жертвами катастрофы. Поэтому вопрос: по ком звонит колокол? – правомерен.

Так по ком же звонит колокол? По нам с вами! Это мы с вами должны думать об истории с тем, чтобы наши потомки научилось читать и делать выводы из прочитанного, чтобы не произошло то, о чем писала С. Алексиeвич в «Чернобыльской молитве» (по прошествии пятнадцати лет в 2011 году в японской Фукусиме произошла ядерная авария.) Больно осознавать тот факт, что в Чернобыле кончилась история, где, повторю еще раз слова автора, прошлое соединилось с будущим, а настоящее исчезло.

Когда-то C. Довлатов так определил свое отношение к литературе: «Для меня литература – выражение порядочности, совести, свободы и душевной боли». Я думаю, что эти слова со всей ответственностью можно отнести к автору книг «У войны – не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Красный человек», «Чернобыльская молитва» – Светлане Алексиевич. Все, что Алексиевич пишет – совершенно искренне: полифония голосов очевидцев почти изо всех слоев общества вместе с автором звучит в ее произведениях гармонично (не только в «Чернобыльской молитве»). «Я прячусь в своих книгах за каждым углом, за каждой мыслью, за каждым словом», – говорит Алексиевич.

Художественное творчество С. Алексиевич несет огромный заряд добра и человечности, важность которых в наш ядерный век переоценить невозможно. Она очень точно назвала свою книгу «Чернобыльская молитва». Из-за бездействия власти и иже с ней ученых, нам, как и еe героине, остается только молиться.

«Молюсь я просто… Читаю про себя… Господи, возвах меня! Услыши! – говорит она -Только во зле человек изощрён. Но как он прост и доступен в нехитрых словах любви. Слово даже у философов приблизительно по отношению к той мысли, которую они прочувствовали. Слово абсолютно соответствует тому, что в душе, только в молитве, в молитвенной мысли. Я физически это ощущаю. Господи, возвах меня! Услыши!»

Набатом звучат голоса «Чернобыльской молитвы»!

Анатолий Краснянский: Синим цветом выделены фрагменты статьи, в которых Зинаида Гуральник обсуждает "мои" мысли. На самом деле эти мысли высказал Комарiv.

Приложение 3

Анатолий Краснянский

Лживый "голос" увенчанной лаврами

Системный анализ опуса "Чернобыльская молитва". Часть 1

1. Введение

"Чернобыльская молитва" – одно из сочинений журналиста Светланы Алексиевич. Книга состоит в основном из монологов, два монолога названы "Одинокими человескими голосами", а один из монологов – "Интервью автора с самой собой". [ 1 ].

Низкая логическая культура Алексиевич проявляется уже в названии опуса. Молитва – это обращение к Богу, а монолог – пространная речь действующего лица в драматическом, а также других литературных произведениях, обращенная к самому себе, к группе действующих лиц или к зрителю, а также речь наедине с самим собой или продолжительная речь одного лица, обращенная к слушателям. [2]. Монологи Алексиевич содержат философские и политические рассуждения, анекдоты, ложные слухи и, следовательно, не имеют ничего общего с молитвой.

Логическая ошибка: подмена понятия "монолог" на понятие "молитва" приводит к противоречию между названием книги и ее содержанием. Правильное название книги – "Чернобыльские монологи": это название соответствует содержанию опуса.

Словосочетание "одинокий человеческий голос" имеет признаки плеоназма: лишнее слово – "человеческий", поскольку из контекста ясно, что "голос" – это не лай собаки и не мяуканье кошки.

Слово "голос" лексически плохо сочетается со словом "одинокий". "Голос" имеет семь значений. [2]. Это слово может означать мнение, суждение и высказывание (значение № 6). Именно эти слова связаны по смыслу со словом "монолог". Но не говорят "одинокое мнение", "одинокое суждение" и "одинокое" высказывание", а говорят "единственное мнение", "единственное суждение" и "единственное высказывание". Из четырех значений слова "одинокий" [2] стилистичеки согласуются со словом "голос" следующие смыловые оттенки значения № 3: происходящий, совершаемый без других, в отсутствие других. Но "одинокий голос" звучит в присутствии Алексиевич (это ясно из текста), и, следовательно, он не одинокий.

"Одинокий голос" Людмилы Игнатенко в сочинении Алексиевич – это не монолог Людмилы Андреевны Игнатенко, жены пожарного Василия Игнатенко. То, что рассказывала Людмила Андреевна, установить невозможно, поскольку наверняка нет текста, каждая страница которого была бы подписана Людмилой Андреевной, а подписи удостоверены нотариусом.

Поэтому Людмила Андреевна не может нести ответственность за фантазии Алексиевич. Алексиевич много раз обвиняли во лжи. Смотрите, например, [3].

В данной работе проведен системный анализ "Одинокого человеческого голоса". Системный анализ включает в данном случае следующие операции: лингвистический анализ, логический анализ, юридичесикй анализ и проверку достоверности физической, химической и медицинской информации, содержащейся в "Голосе".

Любой текст является совокупностью предложений. Каждое предложение содержит содержит одно или несколько суждений, или, иначе, одну или несколько мыслей. Мысли (суждения) в предложении могут быть выражены в явной или неявной форме. Мысли в неявной форме – это мысли, которые можно выявить с помощью анализа. Разумеется, не всегда, чтобы выявить скрытый смысл, нужно проводить анализ. Например, скрытый смысл метафоры "Россия – это медведь" состоит в том, что Россия – это "дикая", "неповоротливая", "слишком большая", "опасная" страна. [4]. В этом случае достаточно иметь общее представление о медведе.

В работе проводится анализ как суждений, содержащихся в тексте в явной форме, так и суждений в неявной форме.

Ранее было показано, что системный анализ позволяет наиболее полно выявить скрытый смысл (скрытые смыслы) текстов. [5].

Принятые в статье обозначения, сокращения и определения: 1. А.К. – Анатолий Краснянский. 2. Людмила (П), Людмила (персонаж) – Людмила Андреевна Игнатенко, за которую говорит Алексиевич. 3. "Одинокий голос", "Голос", "Монолог Людмилы (П)" – "Одинокий человеческий голос". 4. Больница № 6, шестая клиника – Клиническая больница № 6. 5. ОЛБ – острая лучевая болезнь. 6. Знак {…} указывает на удаление части текста. 7. Определения: Ложное утверждение – это суждение, не соответствующее действительности. Лживым следует называть утверждение, когда говорящий знает, что его утверждение является ложным.

2. Системный анализ "Одинокого голоса" Людмилы (персонажа)

Сюжет "Одинокого голоса" строится на трех ключевых лживых утверждениях: 1. "Пожарные, в том числе Василий Игнатенко, были источниками излучения, опасными для жизни и здоровья окружающих", 2. "Людмиле (персонажу) разрешили находиться в асептическом отделении клинической больницы № 6", 3. "В Клинической больнице № 6 приняли роды у Людмилы (персонажа)".

Опровержение этой лжи обрушивает всю конструкцию "Одинокого голоса".

2.1. Опровержение лжи о том, что пожарные были источниками излучения, опасными для жизни и здоровья окружающих

Доказательство основано на свидетельствах заведующей в 1986 году клиническим отделом Института биофизики Ангелиной Константиновной Гуськовой и других сотрудников Института биофизики Министерства здравохранения СССР.

Аргумент № 1: Отрывок из беседы журналиста Александра Емельяненкова с членом-корреспондентом РАМН Ангелиной Константиновной Гуськовой. [8].

Емельяненков: О пострадавших с Чернобыльской АЭС, которые получили смертельные дозы и были доставлены к вам в клинику говорили, что они являли собой источник радиации. Что во избежание опасности даже их могилы перекрыты бетонными плитами.

Гуськова: В таких суждениях правда перемешана с откровенными вымыслами и невежеством. Среди поступивших к нам было два больных с активностью по цезию и йоду, которая делала их источниками излучения. Не очень значительного, но все-таки… Это были операторы машинного зала, у которых при взрыве паром сорвало кожу и отмечалось раневое поступление радионуклидов. Но у них была и большая доза внешнего облучения. Один прожил 21 день, второй — 23. Два смежных с их палатой помещения было решено не занимать. Но вовсе не потому, что остальные могли заболеть или умереть, – такой опасности они не представляли.

Емельяненков: А врачи как себя вели – они ведь тоже рисковали? Никто не отказывался от работы?

Гуськова: Санитарки – две или три – от нас ушли. И 6-я больница струсила – почти все ушли.

Емельяненков: А кто же занимался лечением?

Гуськова: Врачи из клиники Института биофизики – нам только здание больницы освободили. Из 6-й остались гинекологи, реаниматоры, два кардиолога и один-два хирурга. Такие страхи среди врачей общего назначения и сегодня существуют, до сих пор боятся, когда к нам привозят радиационных больных.

Аргумент № 2: Отрывки из монографии А.К. Гуськовой, И.А. Галстян, И.А. Гусева. [9].

"Основой оценки вклада радиационного фактора в последствия для здоровья человека является максимально доступное уточнение уровней доз внешнего и внутреннего облучения"

"При этом внутреннее облучение было реальным в единичных случаях: два случая раневого поступления через поврежденную кожу с формированием на конечный период наблюдения дозы, близкой к разовой дозе внешнего облучения".

"Лишь у двух пациентов была и еще одна составляющая в радиационном воздействии — поступление в организм радионуклидов через раневую поверхность обожженной паром кожи.

"Представляется существенным еще раз рассмотреть вопрос о возможной недооценке доз внутреннего облучения у ликвидаторов, как возможном источнике неполноты сведений о совокупности радиационных факторов. Проведенный анализ показывает, что за исключением 2-х пациентов с ОЛБ (2,5 грей), дозы у остальных были существенно ниже десятых долей грей".

"Особые условия размещения с максимальной изоляцией пациентов от окружающих и мерами по ограничению облучаемости персонала касались лишь двух пациентов с реальным поступлением в их организм радионуклидов йода и цезия. Уровни внешнего гамма-излучения от них могли достигать по данным В.Н. Яценко на расстоянии 30 см от тела 3–5 Р/час. Это потребовало соответствующего изолированного размещения двух этих пациентов на значительном расстоянии от окружающих и резкого ограничения времени манипуляций, проводившихся у них медицинскими работниками. Было отмечено повышение уровней доз у некоторых специалистов (окулист, отоларинголог, средний медицинский персонал) именно за счет работы с этими пострадавшими".

Аргумент № 3: Отрывок из выступления А.К. Гуськовой перед молодыми учеными Институт проблем безопасного развития атомной энергетики Российской Академии наук 27 апреля 2012 года. [10].

«Наконец, ингаляционные поступления. Конечно, источником ингаляционных поступлений радионуклидов в организм является не столько грязная одежда или использование загрязненных предметов. Все-таки элементарная, примитивная защита у находившихся на площадке имела место, и она сделала фактор внутреннего поступления радионуклидов малозначимым для персонала АЭС, но он остался значимым для населения. Только относительно двух человек из 134-х можно было говорить о реальном поступлении радионуклидов цезия и йода в организм.

К моменту их ухода из жизни (3-я – 4-я недели) дозы от внутреннего облучения достигли тех минутных доз, которые они получили от внешнего облучения. Но это не за счет ингаляционных поступлений. Эти люди были обожжены паром, их кожа представляла собой обширную раневую поверхность, через которую и проникали радиоактивные вещества. Они были источниками гамма- и бета-излучения — мощность дозы на расстоянии полметра от них могла быть довольно значительной, что требовало их особого размещения и более строгого режима общения медперсонала именно с этими двумя пациентами. Все это было учтено.

Аргумент № 4: Отрывок из лекции А.К. Гуськовой, 18 сентября 2013 года. [11].

"Особо изолировали двух пациентов, у которых кроме внешнего облучения было и внутреннее: радионуклиды поступали через поврежденную ожогом кожу. Чтобы обеспечить безопасность медперсонала при лечении этих пациентов, нужны были дополнительные защитные меры".

Аргумент № 5: А.К. Гуськова. Ответы на вопросы молодых ученых. [12].

Ответ на вопрос: "Может ли облученный пациент загрязнить или облучить окружающих?":

"Были единичные случаи, при которых человек становился источником радиации. Например, из 134 чернобыльских пациентов с ОЛБ двое имели реальное внешнее загрязнение и радиоактивные вещества внутри. Это мало изменило клиническую картину для самих пациентов, но требовались особые приемы медицинской помощи, позволяющие ограничить контакт других людей с этими пациентами. Таких пациентов нужно помещать отдельно, с максимальной изоляцией и на расстоянии, исключающем опасность для рядом проходящих людей, рядом лежащих пациентов.

Больные с внешним загрязнением особенно опасны для санитаров и врачей, которые должны быть очень близко от пациента, например, отоларингологи, окулисты. За чернобыльскую эпопею такие специалисты получали дополнительно 400-500 мЗв с неравномерным распределение дозы по телу. Санитарное обслуживание этих пациентов требовало определенных приемов, связанных с их перемещением, сменой белья и так далее. Тем не менее, мне не известны случаи заболевания от контакта с человеком".

А.К., примечание № 1:

Исходя из контекста, можно уточнить ответ А.К. Гуськовой на вопрос: "Может ли облученный пациент загрязнить или облучить окружающих?": "Мне не известны случаи заболевания (ОЛБ — А.К.) от контакта с (облученным — А.К.) человеком".

А.К., примечание № 2:

Можно предположить, что при записи ответов А.К. Гуськовой на вопросы была сделана ошибка. Гуськова, вероятно, назвала дозу на все тело, равную 40 – 50 миллизиверт, а записали 400 – 500 миллизиверт (около 40 – 50 рентген в случае гамма-излучения).

Дополнительный аргумент: Отрывок из приложения D к Докладу НКДАР Генеральной Ассамблее. 2008 год. [13] .

"Преобладающее воздействие (радиации – А.К.) было связано с внешним облучением всего тела при высокой мощности дозы и бета-облучением кожи. Внутреннее загрязнение было сравнительно небольшим, а облучение нейтронами – пренебрежимо малым".

Этот аргумент подтверждает мысль о том, что среди больных острой лучевой было мало тех, кто получил большую дозу за счет внутреннего облучения.

Выводы:

1. Только относительно двух человек из 134-х можно было говорить о значительном поступлении радионуклидов цезия и йода в организм. Это операторы машинного зала. В момент взрыва они были обожжены паром, их кожа представляла собой обширную раневую поверхность, через которую и проникли радиоактивные вещества. Операторы получили дозу внутреннего облучения, равную 2,5 грей (один прожил 21 день, второй — 23). Но у них была и большая доза внешнего облучения.

2. Больные (операторы машинного зала):

2.1. Были источниками гамма- и бета-излучения. Мощность дозы гамма-излучения на расстоянии 30 см от тела от них могла достигать 3–5 рентген/час.

2.2. Представляли наибольшую опасность для санитаров и врачей, которые должны были находиться очень близко от пациента, например, отоларингологи и окулисты. За чернобыльскую эпопею такие специалисты получили дополнительно 400 – 500 мЗв с неравномерным распределение дозы по телу.

2.3. Лежали в одной палате. Два смежных с их палатой помещения не заняли. Санитарное обслуживание этих пациентов требовало определенных приемов, связанных с их перемещением, сменой белья и так далее.

Хорошо известно, что пожарные специализированной военизированной пожарной части № 6 (СВПЧ-6) приехали к атомной станции после взрыва реактора, сопровождающегося выбросом горячего пара и поэтому не могли пострадать от горячего пара. Пожарные, по-видимому, использовали средства защиты, в том числе органов дыхания и вследствие этого внутрь попало относительно небольшое количестве радионуклидов, и, следовательно, не представляли опасности для окружающих. Они получили дозу в основном за счет внешнего облучения.

Первое ключевое истинное суждение: Пожарные СВПЧ-6 не были источниками излучения, опасными для жизни и здоровья окружающих.

2.2. Опровержение лжи о том, что Людмиле (персонажу) разрешили находиться в асептическом отделении Клинической больницы № 6

Согласно версии Алексиевич, Людмиле Андреевне Игнатенко официально разрешили (дали постоянный пропуск) находиться с 9 часов утра до 9 часов вечера в больнице, в том числе в асептическом отделении. Очевидно, что только руководство больницы № 6 могло дать такое разрешение. Медсестры, работающие в асептическом отделении, разрешили (без ведома начальства) ночевать в палате мужа. Людмила (П) не проходила через санитарный пропускник, не меняла уличную обувь на тапочки, не мыла и не обрабатывала руки кожным антисептиком, не переодевалась стерильную одежду (брюки, рубашку, халат, бахилы, маску, косынку или шапочку). В асептическом отделении Людмила (П) свободно ходила по асептическим палатам, где лежали пожарные. Эти палаты она называла "барокамерами".

Аргумент № 1: Извлечения из документа "Методические указания по организации и проведению комплекса санитарно-противоэпидемических мероприятий в асептических отделениях (блоках) и палатах". [7].

Пункт 1.1. Асептические отделения (блоки), палаты предназначены для госпитализации и специального лечения больных с заболеваниями, протекающими с иммунодефицитным состоянием

Пункт 2.1. Асептические отделения (блоки) или палаты организуют в лечебных учреждениях, {…} занимающихся лечением {…} острой лучевой болезни {…} и других заболеваний, протекающими с иммунодефицитным состоянием.

Пункт 5.1. Заведующий отделением организует ежедневный врачебный осмотр персонала, работающего в отделении, перед выходом на работу (термометрия, осмотр зева и кожи). Лиц с воспалительными или гнойными процессами, недомоганием или лихорадкой, с симптомами гриппа и ОРЗ к работе в асептическом отделении не допускают.

Пункт 5.2. Все сотрудники перед началом работы проходят через санитарный пропускник, раздеваются, меняют уличную обувь на тапочки, моют и обрабатывают руки кожным антисептиком и получают комплект стерильной одежды (брюки, рубашку, халат, бахилы, маску, косынку или шапочку).

Пункт 5.3. В асептических отделениях обслуживающий медицинский персонал должен работать в 4-слойных марлевых масках, закрывающих рот и нос.

Вывод: Из текста документа "Методические указания…" [7] следует, что для успешного лечения острой лучевой болезни необходимо строгое выполнение асептического режима.

Аргумент № 2: Отрывок из книги "Авария Чернобыльской атомной станции (1986–2011 гг.): последствия для здоровья, размышления врача". [14] .

"Центральное место в лечебных мероприятиях занимало профилактическое ограничение экзогенного (внешнего — А.К.) инфицирования: асептический режим в палатах, максимальная индивидуализация одежды, белья с частой сменой их, а также всех предметов ухода и одежды обслуживающего персонала.

Большинство манипуляций проводилось в условиях палаты, максимально ограничивалось перемещение пациентов в другие помещения для каких-либо специальных диагностических или лечебных мероприятий".

Вывод: Из текста монографии [14] следует, что в больнице № 6 принимали хорошо продуманные решения для профилактического ограничения внешнего инфицирования больных и строгого выполнения асептического режима в отделениях и палатах.

Аргумент № 3: Отрывок из статьи Гаяза Алимова "Исполняя свой долг". [15].

"В первом репортаже из района Чернобыльской АЭС «Известия» уже рассказывали о решительных, мужественных действиях пожарных под руководством майора Леонида Телятникова. Сейчас он находится в Москве в клинической больнице № 6. Врачи разрешили корреспондентам «Известий» короткое свидание с ним.

Нас попросили переодеться. Объяснили: для вас никакой опасности нет, а вот ему можете навредить. Выделили полный комплект новой больничной одежды – от носков и тапочек до респиратора. Спросил: можно ли поздороваться с моим собеседником за руку. Мне хотелось от имени всех читателей пожать Леониду Петровичу руку, поблагодарить за то, что сделали он и его парни. Разрешили. Только профессор Ангелина Константиновна Гуськова очень просила не задавать много вопросов.

– Не надо, — сказала она.– Поймите: заново пережить случившееся непросто.

Режим есть режим… Врач Людмила Николаевна Петросян повела нас в 842-ю палату. Телятников обедал. Увидел нас, встал, улыбнулся. Невысокого роста, поджарый, крепкий, с открытым русским лицом".

Вывод: Из статьи Гаяза Алимова следует, что в клинической больнице № 6 выполняли требования асептического режима. Корреспонденты прошли через санпропускник, сняли повседневную одежду и надели полный комплект больничной одежды. Согласно "Методическим указаниям…" [7], они должны были помыть и обработать руки кожным антисептиком. Именно с учетом выполнения этих пунктов журналисту разрешили поздороваться за руку с больным.

Аргумент № 4: Отрывок из статьи Гаяза Алимова и Андрея Иллеша "Они были первыми. [24].

Рассказывает профессор Гуськова: "Сейчас на каждого тяжелобольного мы имеем круглосуточного индивидуального врача и сестру. "Раскладка" такая: три смены врачей, четыре смены сестер и у дежурного по больнице работает целое войско. Коллектив проявил себя дружным".

Вывод: Лечением тяжелобольного Василия в течение суток занимались три врача, сменяя друг друга. Согласно версии Алексиевич, Людмила (П) находилась по ночам в палате мужа ([1], стр. 22, 23). Очевидно, что в первую же ночь Людмилу (П) должны были обнаружить и вывести ее из больницы.

Аргумент № 5: У администрации больницы не было законных оснований для выдачи Людмиле (П) постоянного пропуска.

Анализ предложения из "Одинокого глоса": "А с девяти утра до девяти вечера у меня пропуск". ([1], стр. 22).

Это ложное суждение.

Доказательство:

1. Во-первых, пропуск "с девяти до девяти" могли выдать только сотрудникам клиники или прикомандированным к больнице. Людмила (П) не имела московской прописки и оформить ее на работу (постоянную или временную) по этой причине не могли.

2. Во-вторых, у Людмилы (П) не было ни медицинского образования, ни опыта работы санитаром и, следовательно, не было никаких оснований ее принимать на работу, даже если бы у нее была московская прописка.

Второе ключевое истинное суждение: Людмиле (персонажу) не могли разрешить находиться в асептическом отделении Клинической больницы № 6.

2.3. Опровержение лжи о том, что в Клинической больнице № 6 приняли роды у Людмилы (П)

В клинической больнице № 6 никогда не было родильного отделения. Для доказательства этого тезиса достаточно привести отрывок из статьи Константина Котенко "Первая в стране больница специального назначения", бывшего в 2008 году генеральным директором ФГУ «ФМБЦ им. А.И. Бурназяна»:

"Клиническая больница № 6 была создана в 1948 году на базе Московского нейрохирургического госпиталя инвалидов Великой Отечественной войны. В её задачи входила организация стационарного лечения больных, работающих в условиях по добыче и переработке урановых и ториевых руд и других предприятий ядерно-энергетического комплекса. Эта больница специального назначения была первым такого рода медицинским учреждением в СССР и по настоящее время остаётся головным учреждением, созданным для медицинского обслуживания работников атомной промышленности и лиц, пострадавших в результате радиационных аварий". [6].

Здесь следует обратить внимание на следующее обстоятельство. Если бы события происходили в сельской местности, далеко от больницы с родильным отделением, то роженицу повезли бы в ближайшую, пусть и непрофильную больницу. В Москве, где много роддомов и родильных отделений, не имело никакого смысла везти роженицу в непрофильную больницу.

Третье ключевое истинное суждение: В Клинической больнице № 6 не принимали роды у Людмилы (П).

Заключение

Ключевые истинные суждения:

1. Пожарные, в том числе и Василий Игнатенко, не были источниками излучения, опасными для жизни и здоровья окружающих.

2. Людмиле (П) не могли разрешить находиться в асептическом отделении Клинической больнице № 6.

3. В Клинической больнице № 6 не принимали роды у Людмилы (П).

Ключевые ложные суждения, на которых основано содержание монолога Людмилы (П):

1. Пожарные, в том числе и Василий Игнатенко, были источниками излучения, опасными для жизни и здоровья окружающих.

2. Людмиле (П) разрешили находиться в асептическом отделении Клинической больнице № 6.

3. В Клинической больнице № 6 приняли роды у Людмилы (П).

Содержание сочинения "Одинокий человеческий голос" противоречит ключевым истинным суждениям. Следовательно, все сцены (эпизоды), явно или неявно противоречащие этим суждениям, не соответствуют действительности.

2.4. Ложь о гараже на первом этаже жилого дома

"Жили мы в общежитии пожарной части, где он служил. На втором этаже. И там ещё три молодые семьи, на всех одна кухня. А внизу, на первом этаже стояли машины. Красные пожарные машины. Это была его служба".

Анализ

Анализ предложений: "Жили мы в общежитии пожарной части, где он служил. На втором этаже. И там ещё три молодые семьи, на всех одна кухня".

Алексиевич не единственная журналистка, которая беседовала с Людмилой Андреевной Игнатенко.

Версия Денисовой [16]: «Три года они встречались, а потом поженились и стали жить в новом доме для пожарных. Они очень гордились своей просторной квартирой: из ее окна были видны пожарная часть и станция».

Версия Феофановой [16]: "Они получили однокомнатную квартиру. Во дворе под фруктовыми деревьями делали шашлыки, варили уху на весь дом. За домом ребята выкопали пруд — там плавали черепахи".

По версии Алексиевич, Людмила с мужем жила в общежитии, в котором на четыре семьи была одна кухня. Согласно Денисовой и Феофановой, у них была отдельная квартира.

Анализ предложений: "А внизу, на первом этаже стояли машины. Красные пожарные машины".

Первое предложение содержит мысль: "На первом этаже жилого дома стояли пожарные машины". Это ложная мысль.

Доказательство:

Во-первых, в Советском Союзе, чтобы построить гараж на территории (во дворе) жилого дома требовалось разрешение межведомственных комиссий исполкомов местных Советов народных депутатов ("Типовые правила пожарной безопасности для жилых домов…", пункт 3.1.8.а.). [17]. Запрета на строительство гаражей на первых этажах жилых зданий в "Типовых правилах…" не было, но не потому, что разрешалось, а потому, что никому в голову не приходило устраивать гаражи в жилых домах. Действительно, найдите хоть один жилое здание, например, в Москве, на первом этаже которого расположены гаражи.

Во-вторых, из фотографии СВПЧ-6 [18] видно, что жилой дом и гараж — отдельные здания.

Самостоятельная военизированная пожарная часть № 6.

СВПЧ-6 расположена на окраине Припяти, на Заводской улице. На фотографии видны три здания: трехэтажный кирпичный жилой дом (слева), гараж на четыре пожарные машины и справа – высокое здание (смотровая вышка).

2.5. Фантазии Людмилы (П) о том, как тушили пожар

"Самого взрыва я не видела. Только пламя. Все, словно светилось… Все небо… Высокое пламя. Копоть. Жар страшный.

А его все нет и нет. Копоть оттого, что битум горел, крыша станции была залита битумом. Ходили, потом вспоминал, как по смоле. Сбивали огонь, а он полз. Поднимался. Сбрасывали горящий графит ногами… Уехали они без брезентовых костюмов, как были в одних рубашках, так и уехали. Их не предупредили, их вызвали на обыкновенный пожар…".

Анализ

Анализ предложений: Самого взрыва я не видела. Только пламя. Все, словно светилось… Все небо… Высокое пламя. Копоть. Жар страшный.

Первые двадцать часов после аварии ветер относил радиоактивные выбросы в сторону от Припяти, затем ветер изменился в направлении Припяти. [19]. Поэтому ощутить "страшный жар" Люмила никак не могла, тем более что находилась в 3 – 4 километрах от места пожара.

Анализ предложения: "Сбрасывали горящий графит ногами…".

Это ложное суждение.

Доказательство:

Во-первых, очистка крыши третьего блока от реакторного графита — это дезактивация. В тот момент необходимо было потушить пожар, а не проводить дезактивацию.

Во-вторых, горящий графит (температура горения 1000 ^оС) поджигает битум (температура воспламенения 300 ^оС), в котором (или на котором) лежит. Поэтому подойти к куску горящего графита можно было только по слою горящего битума, а это невозможно.

В-третьих, даже если бы куски горящего графита лежали на бетоне, их невозможно было бы "скинуть ногами", поскольку пожарные были либо в резиновой, либо в кожаной обуви. Работникам профессиональной пожарной охраны Министерства внутренних дел СССР давали в бесплатное пользование резиновые, кирзовые, юфтевые сапоги и хромовые ботинки. [21]. Любые материалы на органической основе при температуре 1000 ^оС моментально разрушаются и загораются.

Справка: Температура самовоспламенения битума (около 400 ^оС) ниже, чем температура самовоспламенения графита (около 1000 ^оС), поэтому остановить горение графита легче, чем прекратить горение битума. Чтобы прекратить горение графита, достаточно его охладить водой до температуры ниже 1000 ^оС, а чтобы потушить горящий битум, нужно его охладить до температуры ниже 400 ^оС. [20].

Анализ предложения: «… Уехали они без брезентовых костюмов, как были в одних рубашках, так и уехали».

Предложение содержит две мысли: "Пожарные уехали на пожар в одних рубашках", "Пожарные уехали на пожар без брезентовых костюмов". Обе мысли ложные.

Доказательство № 1:

Во-первых, выполнять боевую задачу пожарные – военнослужащие МВД СССР были обязаны в боевой одежде. Выезд на пожар «в одних рубашках», то есть без средств индивидуальной защиты (специальной одежды, специальной обуви, противогазов, респираторов, защитных очков, рукавиц, перчаток) рассматривалось бы как грубое нарушение Боевого устава пожарной охраны. Тушение пожара на объекте, содержащем радиоактивные вещества, должно проводиться с использованием изолирующих противогазов с масками, средств индивидуального и группового дозиметрического контроля. Обеспечение пожарных средствами защиты и контроля радиационной обстановки – обязанность руководителя тушения пожара (пункт 166 Боевого устава пожарной охраны [22]).

Горячие потоки воздуха, содержащие бета-излучатели и альфа-излучатели, а также инфракрасное излучение, которое испускает пламя и раскаленные предметы, очень быстро привели бы к термическим и радиационным ожогам обширных участков кожи. В результате пожарные бы погибли, не выполнив боевую задачу. Им не удалось избежать ожогов, но это были в основном ожоги лица.

Во-вторых, не было бы и речи о награждении пожарных (посмертно) государственными наградами. Более того, если бы начальник караула СВПЧ-6 МВД СССР лейтенант внутренней службы Виктор Николаевич Кибенок допустил выезд караула "в одних рубашках" и чудом остался жив, его бы судили за халатное отношение к службе, которое повлекло тяжкие последствия — статья 254¹ Уголовного кодекса Украины. [23].

Доказательство № 2:

Существует всего две альтернативы: либо дежурный караул выехал на пожар в брезентовых костюмов, либо без них – в "одних рубашках".

Предположим, что дежурный караул СПВЧ-6: Виктор Николаевич Кибенок, лейтенант в/с, начальник караула; Николай Васильевич Ващук, сержант в/с, командир отделения; Василий Иванович Игнатенко, старший сержант в/с, старший пожарный; Николай Иванович Тытенок, старший сержант в/с, старший пожарный; Владимир Иванович Тишура, сержант в/с, пожарный; Петр Иванович Пивовар, сержант в/с, старший водитель; Анатолий Дмитриевич Найдюк, сержант в/с, водитель Михаил Федорович Крысько, сержант в/с, водитель, в полном составе и "в одних рубашках" действительно выехал тушить пожар на атомной электростанции.

Если шесть пожарных и двое водителей "в одних рубашках" выехали тушить пожар на атомной электростанции, то они одновременно сошли с ума. Но такого не бывает. Каждый сходит с ума в индивидуальном порядке. Восемь человек не могли одновременно сойти с ума.

Вывод: Предположение о том, что дежурный караул СПВЧ-6 в полном составе выехал тушить пожар "в одних рубашках", является ложным. Следовательно, истинным является утверждение: дежурный караул СПВЧ-6 выехал на тушение пожара в брезентовых костюмах.

Анализ предложения: «Их не предупредили, их вызвали на обыкновенный пожар…».

Предложение (в неявном виде) содержит мысль: «При тушении «обыкновенного» пожара брезентовые костюмы не нужны». Очевидно, что это ложная мысль.

2.6. Людмила (П) не знает название профессии мужа

"Мать часто вспоминала, как не хотели они с отцом отпускать его в город, даже новый дом построили. Забрали в армию. Служил в Москве в пожарных войсках, и когда вернулся: только в пожарники! Ничего другого не признавал. ( Молчит .)".

Анализ

В Боевом уставе пожарной охраны (утвержденном приказом МВД СССР от 1 ноября 1985 года № 211) нет слова "пожарник". [22]. Правильное название профессии: пожарный. Так, в главе V Устава слово пожарный встречается много раз: "При тушении пожара пожарный обязан:…" (пункт 129), "Пожарный, входящий в состав разведки, обязан:…" (пункт 130), "При спасании людей пожарный обязан:..." (пункт 131). "При прокладке рукавной линии пожарный обязан:…" (пункт 132) и так далее.

В "Одиноком голосе" вместо правильного названия профессии – "пожарный" используется слово "пожарник", которое встречается в тексте четыре раза ([1], стр. 12, 14, 16, 29).

По версии Денисовой [16], Людмила и Василий три года встречались, а только потом поженились. Людмила Андреевна жила с мужем в доме, построенном для пожарных, семьи пожарных общались, и она не могла не знать правильного названия профессии мужа. Но если вспомнить, что за Людмилу Андреевну Игнатенко говорит Алексиевич, то ничего удивительного в этом нет.

2.7. Ложь о врачах, медсестрах и санитарках МСЧ № 126

«Многие врачи, медсёстры, особенно санитарки этой больницы через какое-то время заболеют. Умрут. Но никто тогда этого не знал…».

Анализ

Анализ суждений: "Многие врачи этой больницы через какое-то время заболеют и умрут", "Многие медсёстры этой больницы через какое-то время заболеют и умрут", "Многие санитарки этой больницы через какое-то время заболеют и умрут".

Эти мысли содержатся в анализируемом тексте.

В принципе каждый из врачей, медсестёр и санитаров МСЧ № 126 города Припяти через какое-то время (когда-нибудь) заболеет и умрёт. Некоторые наверняка уже умерли – прошло уже тридцать лет. В этом смысле эти суждения истинные. Никому не дано избежать смерти. Но из контекста следует, что они умрут из-за того, что получили большие дозы ионизирующего излучения.

Слово "многие" в данном случае означает составляющие неопределенно большое число, значительную часть кого-либо, чего-либо. [2 ].

Следовательно, указанные суждения можно сформулировать так: "Большое число врачей этой больницы через какое-то время заболеют из-за облучения и умрут", "Большое число медсестёр этой больницы через какое-то время заболеют из-за облучения и умрут", "Большое число санитарок этой больницы через какое-то время заболеют из-за облучения и умрут".

Это ложные суждения.

Доказательство:

Аргумент № 1:

Людмила (П) могла бы знать что-то о судьбе врачей, медсестер и санитаров МСЧ № 126, если бы: 1) долго работала в этой больнице; 2) была знакома со многими из медперсонала (следствие из пункта 1); 3) знала их новые (после эвакуации) адреса или телефоны (следствие из пункта 2).

Но Людмила работала в кондитерском цехе и знала только одного врача из МСЧ № 126 ([1], стр. 12). Следовательно, Людмила не могла знать судьбы многих врачей, медсестер и санитаров.

Аргумент № 2:

Среди пациентов шестой клиники было два доктора (врачи «Скорой помощи»). Они получили большие дозы, поскольку много раз выезжали к аварийному блоку для эвакуации пострадавших. Они заболели ОЛБ. [24].

Из беседы журналиста Гаяза Алимова с профессором Гуськовой [24]:

Алимов: "У вас на излечении только мужчины?"

Гуськова: "Женщин мало. Из серьезных больных — две. Лежат, в основном, молодые мужчины. Среди них два доктора — оба работники «скорой помощи». Скромные, дельно описавшие нам ситуацию. Их рассказ был нам очень важен. Лежат пожарные… Вертолетчиков нет, они в полетах были достаточно защищены. Повторю: пациенты — в основном, персонал или те, кто в первые часы боролся с огнем, искал в четвертом блоке пострадавших".

Аргумент № 3: Отрывок из доклада Михаила Исакиевича Балонова перед Российской научной комиссии по радиологической защите 14 марта 2011 года. [25].

"Не было ни одного случая острой лучевой болезни среди населения: ни среди эвакуированных, ни среди тех, кого не эвакуировали. Это согласуется с оценками облучения, которые дают значения доз во всем теле у населения значительно ниже, чем известные пороги дозы для ОЛБ".

Медицинский персонал МСЧ-126 27 апреля 1986 года был эвакуирован во временное помещение в пионерском лагере «Сказочный», расположенном в 10 км от Припяти. [38].

Следовательно, врачи (кроме двух, отправленных в Москву), медсестры и санитары МСЧ-126 вошли в число эвакуированных, среди которых, по утверждению М.И. Балонова, "не было ни одного случая острой лучевой болезни".

2.8. Выдумка о том, что жены пострадавших "бились и царапались"

"Вечером в больницу не пропустили… Море людей вокруг… Я стояла напротив его окна, он подошёл и что-то мне кричал. Так отчаянно! В толпе кто-то расслышал: их увозят ночью в Москву. Жены сбились все в одну кучу. Решили: поедем с ними. Пустите нас к нашим мужьям! Не имеете права! Бились, царапались. Солдаты, уже стояла цепь в два ряда, нас отталкивали. Тогда вышел врач и подтвердил, что они полетят на самолёте в Москву, но нам нужно принести им одежду, – та, в которой они были на станции, сгорела. Автобусы уже не ходили, и мы бегом через весь город. Прибежали с сумками, а самолёт уже улетел. Нас специально обманули… Чтобы мы не кричали, не плакали…".

Анализ

Анализ предложения: "Вечером (26 апреля — А.К.) в больницу не пропустили…".

Вечером 26 апреля в МСЧ-26 уже работала прибывшая из Москвы аварийная бригада из клиники Института биофизики Минздрава СССР. Они вместе с врачами из медсанчасти отбирали наиболее тяжелых больных для срочной отправки в Москву, для этого нужно было осмотреть всех обратившихся за помощью. Очень сложно было среди большого числа людей (около 600) – обгоревших или «наглотавшихся» дыма, просто взволнованных, уставших – отобрать нуждающихся в специальном лечении. За короткое время было сделано около 1000 анализов крови. [24, 38].

Всю эту огромную работу в срочном порядке сделали врачи из аварийной бригады и медики МСЧ № 126. Аварийная бригада обеспечила и транспортировку тяжелых больных в Москву. [24].

Для организации посещения больных родственниками нужно время. Этого времени у медперснола припятской больницы и аварийной бригады просто не было.

В Москву двумя самолетами были доставлены 207 человек, в том числе 115 с первоначальным диагнозом острой лучевой болезни, подтвержденным впоследствии у 104. Поступление пациентов в клинику ИБФ началось в ночь на 27 апреля 1986 года. [26].

Анализ текста: "Жены сбились все в одну кучу. Решили: поедем с ними. Пустите нас к нашим мужьям! Не имеете права! Бились, царапались".

Очевидно, что число мест в самолетах было ограничено и совершенно ясно, что в первую очередь надо было отправлять нуждающихся в срочном лечении, а не их родственников. Вопреки здравому смыслу, жены "бились, царапались", чтобы занять места пострадавших в аварии пожарных и работников атомной станции.

Анализ текста: "Прибежали с сумками, а самолёт уже улетел. Нас специально обманули… Чтобы мы не кричали, не плакали…".

Наиболее пострадавших необходимо было срочно доставить в Москву для лечения в специализированной клинике. Не до одежды было. Поэтому многих больных повезли в Москву в одних простынях. Было тепло и в Припяти, и в Москве. Поэтому никто не простудился.

2.9. Фальсифицированное объявление о временной эвакуации

"По радио объявили, что, возможно, город эвакуируют на три-пять дней, возьмите с собой тёплые вещи и спортивные костюмы, будете жить в лесах. В палатках. Люди даже обрадовались: поедем на природу! Встретим там Первое мая. Необычно. Готовили в дорогу шашлыки, покупали вино. Брали с собой гитары, магнитофоны. Любимые майские праздники! Плакали только те, чьи мужья пострадали".

Анализ

Отрывки из подлинного объявления о временной эвакуации из Припяти, 27 апреля 1986 года

«Внимание, внимание! Уважаемые товарищи! Городской совет народных депутатов сообщает, что в связи с аварией на Чернобыльской атомной электростанции в городе Припяти складывается неблагоприятная радиационная обстановка. Партийными и советскими органами, воинскими частями принимаются необходимые меры. Однако, с целью обеспечения полной безопасности людей, и, в первую очередь, детей, возникает необходимость провести временную эвакуацию жителей города в населенные пункты Киевской области. Для этого к каждому жилому дому сегодня, двадцать седьмого апреля, начиная с четырнадцати ноль ноль часов, будут поданы автобусы в сопровождении работников милиции и представителей горисполкома. Рекомендуется с собой взять документы, крайне необходимые вещи, а также, на первый случай, продукты питания».

"Товарищи, временно оставляя свое жилье, не забудьте, пожалуйста, закрыть окна, выключить электрические и газовые приборы, перекрыть водопроводные краны. Просим соблюдать спокойствие, организованность и порядок при проведении временной эвакуации".

Анализ суждения: «По радио объявили, что, возможно, город эвакуируют на три-пять дней».

Во-первых, в подлинном объявлении нет слова "возможно".

Во-вторых, в действительности объявили о временной эвакуации жителей города, а не об эвакуации на несколько дней. Логическая ошибка: подмена родового понятия "временная эвакуация" на видовое понятие "эвакуация на три-пять дней". Объем понятия ""временная эвакуация" включает множество видовых понятий: "эвакуация на три-пять дней", "эвакуация на две недели, "эвакуация на полгода" и так далее.

Анализ суждения: «Возьмите с собой тёплые вещи и спортивные костюмы».

Это ложное суждение, оно противоречит подлинному тексту объявления. Из подлинного объявления: «Рекомендуется с собой взять документы, крайне необходимые вещи, а также, на первый случай, продукты питания».

"Крайне необходимые вещи" – это понятие, относящееся к личности. Для одного крайне необходим спортивный костюм, для другого – альбом с семейными фотографиями.

Анализ суждений: "Будете жить в лесах", "Будете жить в палатках".

Это ложные суждения, поскольку в подлинном объявлении речь шла о населенных пунктах Киевской области.

Ложность этих суждений можно доказать также, если исходить из здравого смысла. Подробнее: [27].

Анализ суждения: "Люди даже обрадовались: поедем на природу!"

Это суждение связано с ложными суждениями: "Будете жить в лесах", "Будете жить в палатках" из фальсифицированного объявления о временной эвакуауции. .

В суждении подразумевается, что все люди обрадовались объявлению об эвакуации. Это ложное суждение. Во-первых, в подлинном объявлении не было никаких намеков о жизни на природе. Во-вторых, многие из переживших Великую Отечественную войну знали тягости эвакуации. В-третьих, некоторые специалисты, работающие на ЧАЭС, не могли не понимать, какую грозную опасность представляет собой разрушенный ядерный реактор и знали, что эвакуация – это надолго. В-четверых, при отъезде надо было выключить (отключить от сети) электрические приборы, и, следовательно, холодильники. А в холодильниках – продукты, приготовленные к праздникам. И в пятых, эвакуация – это расставание с любимыми домашними (комнатными) животными.

Анализ суждения: "Плакали только те, чьи мужья пострадали".

Это ложное суждение. Плакали не только те, чьи мужья пострадали в аварии.

Многие жители Припяти восприняли эвакуацию как трагедию. [28].

2.10. Начало выдуманной истории о жизни Людмилы (П) в Москве

"Встаю я утром с мыслью, что поеду в Москву одна… «Куда ты такая?» – плачет мать. Собрали в дорогу и отца: «Пусть довезёт тебя» Он снял со сберкнижки деньги, которые у них были. Все деньги.
Дороги не помню… Дорога опять выпала из памяти…

В Москве у первого милиционера спросили, в какой больнице лежат чернобыльские пожарники, и он нам сказал, я даже удивилась, потому что нас пугали: государственная тайна, совершенно секретно.

Шестая больница – на «Щукинской»…

Анализ

Анализ текста: "«Куда ты такая?» – плачет мать. Собрали в дорогу и отца: «Пусть довезёт тебя»".

По версии Алексиевич, Иван Тарасович, может быть, и не отправился бы в Москву, к сыну, если бы не Людмила. Собрали в дорогу отца только для того, чтобы довезти Люмилу (П) до Москвы…

Анализ текста: "В Москве у первого милиционера спросили, в какой больнице лежат чернобыльские пожарники (пожарные — А.К.), и он нам сказал, я даже удивилась, потому что нас пугали: государственная тайна, совершенно секретно".

Алексиевич мало заботится о том, чтобы придать своим вымыслам хотя бы видимость правдоподобия: 1. Первый встретившийся в Москве милиционер утром (?) 28 апреля 1986 года уже знал о чернобыльских пожарных и в какой больнице они лежат; 2. Жителей Припяти, в том числе и Людмилу (П) предупреждали о том, что авария на ЧАЭС является государственной тайной с грифом "совершенно секретно" ("нас пугали: государственная тайна, совершенно секретно").

Ошибка – логическое противоречие: "Первый попавшийся милиционер в Москве знает об аварии и связанных с ней событиях"; "Авария – государственная тайна".

Скрытый смысл утверждения: "Нас пугали" состоит в том, что жителей Припяти якобы не только предупреждали, но и взяли подписку о неразглашении тайны. Без этой подписки "пугать" не имело смысла.

Сорок девять тысяч жителей Припяти и тысячи из близлежащих поселков и деревень знали об аварии, а персонаж (П) рассуждает о государственной тайне. Государственной тайной в то время могли быть какие-то сведения о причинах аварии. Но Людмила (П) об аварии и ликвидации аварии знала только то, что был "страшный жар", пожарные отправились на АЭС "в одних рубашках" и "сбрасывали ногами горящий графит ногами".

На самом деле, врачи МСЧ № 126 вечером 26 апреля уже знали, что пострадавших отправят в специализированную больницу № 6, поскольку они в это время работали совместно с аварийной бригадой из клинического отдела Института биофизики Минздрава СССР. Этот отдел располагался в специализированной больнице № 6. [39]. Следовательно, Людмила (П) легко могла выяснить у знакомого врача из МСЧ № 126, в какую больницу отправят пострадавших.

В отличие от версии Алексиевич, версия Михаила Кучко о поисках больницы похожа на правду.

Версия Кучко [29]: Рассказывает Людмила Ивановна Игнатенко, старшая сестра Василия

"Прилетели мы с Наташей в Москву, а где искать ту шестую клинику? Спасибо таксисту, полгорода с нами объехал, все клиники обошел, но сдал нас из рук в руки профессору Баранову".

Александра Денисова поддерживает вымысел Алексиевич относительно "государственной тайны": только генерал смог узнать "большой-большой секрет" – в какую больницу отправили пострадавших.

Версия Денисовой [16]: "Если бы не еще одна случайность, она (Людмила Андреевна Игнатенко — А.К.) не нашла бы мужа так быстро. В припятской пожарной части Люда встретила одного генерала. «Куда их увозят?» – взмолилась она. «Я пока не знаю, но вот вам мой телефон, это единственная линия, которая будет работать в городе. Позвоните мне, я постараюсь узнать». Люда дозвонилась до него только утром 28 апреля, уже из аэропорта. Он сдержал свое обещание и сообщил ей, что шестерых пожарных привезли в радиологическое отделение шестой клинической больницы".

2.11. Начало выдуманной истории о жизни в больнице

"В эту больницу, специальная радиологическая больница, без пропусков не пускали.
Я дала деньги вахтёру, и тогда она говорит: «Иди». Сказала – какой этаж. Кого-то я опять просила, молила…

И вот сижу в кабинете у заведующей радиологическим отделением – Ангелины Васильевны Гуськовой. Тогда я ещё не знала, как её зовут, ничего не запоминала. Я знала только, что должна его увидеть… Найти….

Она сразу меня спросила:
– Миленькая моя! Миленькая моя… Дети есть?
Как я признаюсь?! И уже понимаю, что надо скрыть мою беременность. Не пустит к нему! Хорошо, что я худенькая, ничего по мне незаметно.
– Есть. – Отвечаю.
– Сколько?
Думаю: «Надо сказать, что двое. Если один – все равно не пустит».
– Мальчик и девочка.
– Раз двое, то рожать, видно, больше не придётся. Теперь слушай: центральная нервная система поражена полностью, костный мозг поражён полностью…
«Ну, ладно, – думаю, – станет немножко нервным».
– Ещё слушай: если заплачешь – я тебя сразу отправлю. Обниматься и целоваться нельзя. Близко не подходить. Даю полчаса.

Но я знала, что уже отсюда не уйду. Если уйду, то с ним. Поклялась себе!

Анализ

Анализ текста: "Я дала деньги вахтёру, и тогда она говорит: «Иди». Сказала – какой этаж. Кого-то я опять просила, молила…"

В первые дни после аварии в больницу № 6 никого из родственников не пропускали, кроме тех, кого собирались использовать в в качестве доноров костного мозга. 28 апреля, наверное, был одним из самых трудных дней для медперсонала больницы, ведь накануне привезли 207 человек, в том числее 115 с первоначальным диагнозом острой лучевой болезни. [26].

Так что бесполезно было давать деньги вахтеру.

Ивана Тарасовича (отца Василия) и Николая Ивановича (брата) в клинику не пустили [29], а Людмилу почему-то пропустили. Пропустили, оказывается, только потому, что Людмила (П) опять кого-то "просила, молила".

Анализ текста: "И вот сижу в кабинете у заведующей радиологическим отделением – Ангелины Васильевны Гуськовой. Тогда я ещё не знала, как её зовут, ничего не запоминала. Я знала только, что должна его увидеть… Найти…".

Анализ суждения: "И вот сижу в кабинете…"

Чтобы попасть в кабинет Гуськовой, надо было сначала проникнуть в здание больницы. Поскольку никаких оснований для выдачи Людмиле (П) пропуска не было, то проникнуть в больницу она не могла. Если бы она была сестрой Василия, то есть потенциальным донором костного мозга, ее могли бы вызвать в Москву и дать пропуск в больницу. Следовательно, суждение: "И вот сижу в кабинете…" является ложным.

Умышленная ошибка в имени. Заведущую радиологическим отделением звали Ангелиной Константиновной, а не Ангелиной Васильевной. Алексиевич не могла не знать имени и отчества заведующей клиническим отделом ИБФ. Это умышленная ошибка.

В то время Ангелина Константиновна Гуськова была известным в СССР человеком.

Почему же Алексиевич "позволила" своему персонажу сделать ошибку в отчестве?

Согласно версии Алексиевич, беременная на шестом месяце Людмила Андреевна 14 суток ухаживала за мужем – опасным для окружающих источником излучения, без применения каких-либо индивидуальных средств защиты от излучения и нарушая асептический режим. В результате облучения ребенок умер.

В сущности, Алексиевич обвинила должностных лиц шестой клиники, и в первую очередь Ангелину Константиновну Гуськову, в халатности.

Логично предположить, что Алексиевич изменила отчество Гуськовой, чтобы избежать обвинения в распространении заведомо ложных сведений, порочащих заведующую (в то время) клиническим отделом Института биофизики Ангелину Константиновну Гуськову.

В 1992 году на Алексиевич подали в суд. [30].

Из судебного иска Ляшенко Олега Сергеевича, бывшего рядового, гранатометчика:

"Алексиевич полностью исказила мой рассказ, дописала то, что я не говорил, а если говорил, то понимал это по-другому, сделала самостоятельные выводы, которые я не делал.

Часть высказываний, которые написала С. Алексиевич от моего имени, унижают и оскорбляют мои честь и достоинство".

Алексиевич: "Поскольку там не твоя фамилия, то – это собирательный образ… И твои претензии безосновательны…".

В аналогичной ситуации умышленная ошибка в отчестве Гуськовой позволит Алексиевич заявить, что "Ангелина Васильевна" – это "собирательный образ".

Анализ текста: "Ещё слушай: если заплачешь – я тебя сразу отправлю. Обниматься и целоваться нельзя. Близко не подходить. Даю полчаса. Но я знала, что уже отсюда не уйду".

Как было доказано, Людмиле (П) не позволили бы пройти дальше вестибюля. Поэтому все сцены в больнице являются выдумками, измышлениями. Тем не менее, необходимо проанализировать эти фантазии для того, чтобы выяснить скрытые в них мысли.

Анализ предложения: "Обниматься и целоваться нельзя".

Люди, получившие большую дозу ионизирующего излучения (более одного зиверта) и заболевшие острой лучевой болезнью, Излучение разрушает костный мозг – основной орган имунной системы. Любой человек, как носитель инфекции, представляет для них смертельную опасность, особенно в стадии "разгара" острой лучевой болезни.

Если человек получил большую дозу за счет внешних источников радиации, то он не представялет никакой опасности для окружающих. Получить дозу от такого больного так же невозможно, как получить загар от стоящего рядом загорелого человека.

Если человек получил большую дозу за счет внутреннего облучения, то есть в его организм попало значительное количество радионуклидов, то он может представлять опасность для окружающих.

Анализируемое предложение в скрытом виде содержит три мысли: 1. Обниматься и целоваться Людмиле (П) к Василию нельзя, поскольку он является источником радиации, опасным для окружающих (ложная мысль). 2. Обниматься и целоваться Людмиле (П) с Василием нельзя, поскольку она является потенциальным носителем инфекции и представляет опасность для него (истинная мысль). 3. Обниматься и целоваться нельзя, поскольку оба представляют опасность друг для друга как источники инфекции и радиации. Это истинная мысль, но только не в отношении Василия (пожарного) и Людмилы (П), а в отношении двух операторов машинного зала, о которых говорила Гуськова, и их родственников.

Все читатели, кроме врачей-радиологов и немногих других, воспринимают только первый (ложный) смысл предложения: "Обниматься и целоваться нельзя", а также ложный смысл других предложений [1]:

"Сиди-сиди, – не пускает его ко мне врач. – Нечего тут обниматься". (Стр. 15).

"Тогда я обняла его и поцеловала. Он отодвинулся: «Не садись рядом. Возьми стульчик»". (Стр. 16).

"Разворчался: "Что тебе приказывают врачи? Нельзя меня обнимать! Нельзя целовать!" Мне запрещали его обнимать. Гладить…". (Стр. 18).

Алексиевич знает об этом заблуждении и использует его для "подтверждения" лжи о пожарных как источниках излучения, опасных для окружающих.

2.12. Ложь о смертоносных стенах и пустых этажах

"Там, где они (пожарные — А.К.) лежали, зашкаливали даже стены. Слева, справа и этаж под ними… Там всех выселили, ни одного больного… Под ними и над ними никого…"

Анализ

Чтобы опровергнуть эту ложь, имеет смысл еще раз привести слова Гуськовой [8]: "Среди поступивших к нам было два больных с активностью по цезию и йоду, которая делала их источниками излучения. Не очень значительного, но все-таки… Это были операторы машинного зала, у которых при взрыве паром сорвало кожу и отмечалось раневое поступление радионуклидов. Но у них была и большая доза внешнего облучения. Один прожил 21 день, второй — 23. Два смежных с их палатой помещения было решено не занимать".

Следует еще раз обратить внимание на то, что: 1. Только два человека среди больных ОЛБ были значительными источниками излучения. 2. Это были операторы машинного зала, то есть не пожарные. 3. Они лежали в одной палате. 4. Освободили только два смежных с палатой помещения, а не два этажа: "под ними и над ними".

Анализ слова "зашкаливали".

Это слово означает, что измеряемая величина больше величины, предусмотренной в данном диапазоне, или, иначе, на данной шкале стрелка прибора находится в крайне правом положении. Людмила (персонаж) не указывает ни прибор (дозиметр или радиометр), который использовался, ни поддиапазон, на котором проводили измерения, ни физическую величину, которую измеряли.

В "Чернобыльской молитве" Алексиевич пугает читателей, описывая "страшные" ситуации: "Машины зашкаливают", "Там, где они лежали, зашкаливали даже стены", "Поднесли дозиметр к дому – зашкаливает…", "Рядом с заготовленными мётлами зашкаливает", "Дозиметр трещит, его зашкаливает" ("трещат" обычно радиометры, а не дозиметры — А.К.), "Приборы зашкаливало".

Все эти словосочетания не содержат конкретной информации о радиационной обстановке, поскольку не указан поддиапазон, на котором "зашкаливали" стрелки дозиметров или радиометров.

В качестве примера рассмотрим сцинтиляционный дозиметр ДРГЗ-02. Дозиметр предназначен для измерения мощности экспозиционной дозы рентгеновского и гамма-излучения в лабораторных и производственных условиях. [31].

Дозиметр имеет 7 поддиапазонов:

– от 0 до 0,1 мкР/с,
– от 0 до 0,3 мкР/с,
– от 0 до 1,0 мкР/с,
– от 0 до 3,0 мкР/с,
– от 0 до 10,0 мкР/с,
– от 0 до 30,0 мкР/с,
– от 0 до 100,0 мкР/с

Слово "зашкаливает" на первом поддиапазоне означает, что мощность дозы в месте измерения превышает 0,1 микрорентген в секунду, а слово "зашкаливает" на 7-ом поддиапазоне означает, что мощность дозы превышает 100 мкР/с. В первом случае слово "зашкаливает" может означать, например, что мощность дозы равна 0,15 микрорентген в секунду, а во втором случае слово "зашкаливает" может означать, что мощность равна 150 микрорентген в секунду.

Анализ утверждения: "Там, где они лежали, зашкаливали даже стены".

Данное утверждение – ложное. Это следует из ключевого истинного утверждения: "Пожарные, в том числе и Василий Игнатенко, не были источниками излучения, опасного для жизни и здоровья".

2.13. Ложь о бульоне из индюшки, мыле и полотенцах

"Три дня я жила у своих московских знакомых. Они мне говорили: бери кастрюлю, бери миску, бери все, что тебе надо, не стесняйся. Это такие оказались люди… Такие! Я варила бульон из индюшки, на шесть человек. Шесть наших ребят… Пожарников…(Пожарных — А.К.). Из одной смены… Они все дежурили в ту ночь: Ващук, Кибенок, Титенок, Правик, Тищура. В магазине купила им всем зубную пасту, щётки, мыло. Ничего этого в больнице не было. Маленькие полотенца купила…".

"Рано утром еду на базар, оттуда к своим знакомым, варю бульон. Все протереть, покрошить, разлить по порциям Кто-то попросил: «Привези яблочко». С шестью полулитровыми баночками… Всегда на шестерых! В больницу… Сижу до вечера. А вечером – опять в другой конец города. Насколько бы меня так хватило? Но через три дня предложили, что можно жить в гостинице для медработников, на территории самой больницы. Боже, какое счастье!".

Анализ

Анализируемый текст в целом противоречит первому и второму ключевым истинным суждениям и, следовательно, является нагромождением лжи. Не варила Людмила (П) бульон из индюшки, не возила шесть поллитровых банок в больницу, не кормила ни своего мужа, ни других пожарных. Тем не менее необходимо сделать анализ этого текста с целью выявления скрытых мыслей.

Анализ текста: "В магазине купила им всем зубную пасту, щётки, мыло. Ничего этого в больнице не было. Маленькие полотенца купила…".

Скрытую мысль в этом тексте можно выявить с помощью последовательности суждений: 1. Если нет полотенец и мыла, то невозможно соблюдать асептический режим. 2. Асептический режим необходим для успешного лечение больных ОЛБ. 3. В шестой клинике не было полотенец и мыла. 4. "В больнице не было условий для успешного лечения ОЛБ" – скрытая мысль.

Анализ текста: "Рано утром еду на базар, оттуда к своим знакомым, варю бульон. Все протереть, покрошить, разлить по порциям Кто-то попросил: «Привези яблочко». С шестью полулитровыми баночками… Всегда на шестерых! В больницу…

Во-первых, в асептическом отделении не приняли бы бульон или любую другую пищу "со стороны". Согласно правилам ([7], пункт 7.1.) пищу для больных готовят по заявкам на общей кухне больницы. Из кухни пищу в закрытых емкостях привозят в буфетную. В буфетной пищу дополнительно обрабатывают термически и передают в закрытых емкостях через раздаточное окно в отделение для больных. Хлеб обрабатывают 12 минут при температуре 130 ^оC. Овощи и фрукты после тщательного мытья обдают кипятком и перекладывают в стерильную посуду.

Во-вторых, Людмила (П) ни разу не упоминает о санитарном пропускнике. Однако "обойти" санпопускник при входе (выходе) в асептическое отделение невозможно. Ни врачи, ни медсестры никому не разрешили бы в повседневной одежде и без марлевой маски разносить что-либо по палатам.

Скрытые мысли: 1. В больнице не было санитарного пропускника, необходимого для соблюдения асептического режима. 2. Больных острой лучевой болезнью плохо кормили – не давали бульоны и фрукты: "привези яблочко".

2.14. Ложь о клинической картине острой лучевой болезни

"Клиника острой лучевой болезни – четырнадцать дней… За четырнадцать дней человек умирает…"

Анализ

Это утверждение о клинике лучевой болезни встречается в книге два раза: на страницах 17 и 25. [1].

Клиника (от греч. klinike — врачевание, kline — постель): 1. Медицинское учреждение, в котором, кроме стационарного лечения больных, проводятся преподавательская и научно-исследовательская работа. 2. Клиническая картина, совокупность проявлений болезни. [35].

Анализируемые предложения можно выразить так: "Острая лучевая болезнь длится четырнадцать дней и человек умирает".

Они содержат две ложных мысли: "Острая лучевая болезнь длится четырнадцать дней", "Все заболевшие острой лучевой болезнью умирают".

Это ложные мысли.

Доказательство:

Из таблицы 1 [36] следует, что: 1. Никто из заболевших ОЛБ первой степени не умер в течение, по крайней мере, 96 суток; 2) Из 43 заболевших ОЛБ второй степени только один человек умер на 96 день. 2) Из 21 заболевшего ОЛБ третьей степени 7 умерли, первый умер на 16 сутки, последний — на 48 сутки. Из 20 заболевших ОЛБ четвертой степени 19 умерли, трое умерли на 14 сутки, последний — на 91сутки.

2.15. Ложь об отсутствии в больнице дозиметрического контроля

"Но через три дня предложили, что можно жить в гостинице для медработников, на территории самой больницы. Боже, какое счастье!

В гостинице в первый же день дозиметристы меня замеряли. Одежда, сумка, кошелёк, туфли, – все «горело». И все это тут же у меня забрали. Даже нижнее бельё. Не тронули только деньги. Взамен выдали больничный халат пятьдесят шестого размера на мой сорок четвёртый, а тапочки сорок третьего вместо тридцать седьмого. Одежду, сказали, может, привезём, а, может, и нет, навряд ли она поддастся «чистке»".

Анализ текста

Анализ текста: "В гостинице в первый же день дозиметристы меня замеряли. Одежда, сумка, кошелёк, туфли, – все «горело». И все это тут же у меня забрали. Даже нижнее бельё".

Следует напомнить, что анализируемый текст противоречит первому и второму истинным суждениям, и, следовательно, является нагромождением лжи. Анализ этого текста проводится с целью выявления скрытых мыслей.

Из текста следует, что на входе (выходе) в больницу не было дозиметрического санпропускника или поста. Согласно версии Алексиевич, Людмила Андреевна в загрязненной радионуклидами одежде в течение трех дней носила в больницу банки с бульоном и ее ни разу не задержали дозиметристы.

Если бы Людмила (П) перед тем, как войти в асептическое отделение, переодевалась в санпропускнике, меняя личную одежду и обувь на больничную, ее личная одежда, обувь и сумка не были бы загрязнены радионуклидами. Следовательно, в отделение и в палаты она входила в повседневной одежде и обуви и со своей сумкой.

Скрытые мысли в тексте: 1. В больнице на входе-выходе не было ни санитарного пропускника с дозиметрическим контролем, ни дозиметрических постов в других местах здания. 2. Не соблюдался асептический режим.

Это ложные мысли. Ранее было доказано, что в больнице соблюдался асептический режим. Необходимо доказать, что в больнице проводился дозиметрический контроль.

Доказательство:

Отрывки из монографии [36]:

"Более существенным аспектом работы физиков, проводившейся под умелым руководством К.И. Гордеева, явилось установление режима радиационной безопасности на территории клиники. За клиникой были закреплены некоторые сотрудники (Г.Ф. Фахрутдинов, А.В. Печкуров и другие). Они осуществляли работу на дозиметрических постах на входе в клинику и ее подразделения, контроль одежды и обуви персонала, передачу на уничтожение загрязненных нуклидами предметов и деконтаминацию (дезактивацию — А.К.) помещений и территорий больницы".

"Организация службы радиационной безопасности в клинике была поручена опытному физику И.Б. Кеирим-Маркусу. Были определены целесообразные пути передвижения и размещения в клинике пациентов и персонала. На специальных постах, установленных на переходах, проводился контроль загрязнения одежды и оценивались уровни облучения персонала и пациентов от внутренних источников и наружного загрязнения в связи с поступлением в организм и на кожные покровы радиоактивных веществ. Контролировалась полнота обработки кожных покровов (до несмываемой активности)".

2.16. Клевета на врачей, медсестер и санитаров Клинической больницы № 6

"Мне запрещали его обнимать. Гладить… Но я… Я поднимала и усаживала его на кровать. Перестилала постель, ставила градусник, приносила и уносила судно… Вытирала… Всю ночь – рядом. Сторожила каждое его движение. Вздох".

"Ему стало так плохо, что я уже не могла отойти, ни на минуту. Звал меня постоянно: «Люся, где ты? Люсенька!» Звал и звал…".

"Скоро их всех постригли. Его я стригла сама".

"О том, что ночую у него в барокамере, никто из врачей не знал. Не догадывался. Пускали меня медсёстры. Первое время тоже уговаривали: «Ты – молодая. Что ты надумала? Это уже не человек, а реактор. Сгорите вместе». Я, как собачка, бегала за ними… Стояла часами под дверью. Просила-умоляла. И тогда они: «Черт с тобой! Ты – ненормальная». Утром перед восьмью часами, когда начинался врачебный обход, показывают через плёнку: «Беги!». На час сбегаю в гостиницу. А с девяти утра до девяти вечера у меня пропуск. Ноги у меня до колен посинели, распухли, настолько я уставала".

"Я каждый день меняла эту простыночку, а к вечеру она вся в крови. Поднимаю его, и у меня на руках остаются кусочки кожи, прилипают. Прошу: «Миленький! Помоги мне! Обопрись на руку, на локоть, сколько можешь, чтобы я тебе постель разгладила, не покинула наверху шва, складочки». Любой шовчик – это уже рана на нем. Я срезала себе ногти до крови, чтобы где-то его не зацепить. Никто из медсестёр не решался подойти, прикоснуться, если что-нибудь нужно, зовут меня".

"Дальше – последнее… Помню обрывками… Все уплывает…
Ночь сижу возле него на стульчике… В восемь утра: «Васенька, я пойду. Я немножко отдохну». Откроет и закроет глаза – отпустил".

Анализ

Этот текст противоречит первому и второму ключевым истинным суждениям. Следовательно, ничего такого, о чем написано в этих текстах, не происходило в действительности.

Людмила (П) не ставила градусник, не приносила и не уносила судно, не перестилала постель, не проводила уборку и не проводила какую-либо другую работу в палате Василия. Не было пустых разговоров о "человеке-реакторе", и не было ночных бдений Людмилы (П) в "барокамере" Василия.

Текст содержит скрытые мысли и их необходимо выявить.

Анализ текста: "Утром перед восьмью часами, когда начинался врачебный обход, показывают через плёнку: «Беги!». На час сбегаю в гостиницу". "Никто из медсестёр не решался подойти, прикоснуться, если что-нибудь нужно, зовут меня".

Мысли, содержащиеся в тексте в неявной форме: 1. "Ночью врачи не работали"; 2. "Медсестры боялись войти в "барокамеру". 3. "Медсестры не проводили лечебные процедуры".

"Ночью врачи не работали" – это ложное суждение. За тяжелыми больными круглосуточно наблюдали дежурные врачи и медсестеры, лечебные процедуры проводились днем и ночью.

Исходный текстсодержит две основные скрытые мысли: 1. Врачи, медсестры и санитары не выполняли своих обязанностей по уходу и лечению тяжелобольного Василия Игнатенко. 2. Все, или почти все, за них делала Людмила (П).

Это ложные мысли.

Доказательство:

Профессор Гуськова [24, 26]: "Сейчас на каждого тяжелобольного мы имеем круглосуточного индивидуального врача и сестру. «Раскладка» такая: три смены врачей, четыре смены сестер и у дежурного по больнице работает целое войско. Коллектив проявил себя дружным".

"Нам помогали прикомандированные на 2 недели и одновременно обучавшиеся врачи из клинической больницы № 6, МО, МСЧ управления и лаборанты из ряда других лечебных и научных учреждений Москвы".

Выводы: 1. Каждый тяжелобольной имел круглосуточного индивидуального врача и медсестру. 2. Медицинскому персоналу помогали прикомандированные на 2 недели и одновременно обучавшиеся врачи из Клинической больницы № 6, врачи Министерства обороны, МСЧ управления и лаборанты из ряда других лечебных и научных учреждений Москвы.

2.17. Ложь о барокамерах

"Он лежал уже не в обычной палате, а в специальной барокамере, за прозрачной плёнкой, куда заходить не разрешалось. Там такие специальные приспособления есть, чтобы, не заходя под плёнку, вводить уколы, ставить катетер… Но все на липучках, на замочках, и я научилась ими пользоваться… Отсовывать… И пробираться к нему…"

Анализ

Анализируемый текст в целом противоречит первому и второму ключевым истинным суждениям. Следовательно, он содержит ложные мысли.

Барокамера – герметически закрываемая камера, в которой создаётся пониженное (вакуумная барокамера) или повышенная (компрессионная барокамера) давление. Барокамеры используются для медицинских целей – при лечении ряда заболеваний: коклюша, бронхиальной астмы, кессонной и других болезней, для выполнения некоторых операций (например, операции на открытом сердце). Лечебное воздействие на организм повышенным или пониженным атмосферным давлением (баротерапия) обусловлена влиянием измененного атмосферного давления на сосудистую систему, функцию дыхания и газовый обмен. Баротерапия противопоказана при склонности к кровотечениям, гемофилии, туберкулёзе лёгких и дыхательных путей. [37].

Устройство, о котором говорит Людмила (П), или, точнее пишет Алексиевич – это не барокамера. Во-первых, любые пленки с липучками и "замочками", тем более содержащие отверствия от уколов, не позволят создавать повышенное или пониженное давление в барокамере. Во-вторых, баротерапию нельзя применять при склонности к кровотечениям, а при лучевой болезни наблюдается повышенная кровоточивость. [37]

Анализ суждения: "Он лежал в специальной барокамере".

Это ложное суждение. Логическая ошибка: подмена понятия "асептическое помещение" на понятия "специальная барокамера" или "барокамера". В действительности больные лучевой болезнью лежали в асептических блоках и асептических палатах.

Анализ суждения: "Он лежал в барокамере, куда заходить не разрешалось".

Читатель, введенный в заблуждение, понимает эту мысль как подтверждение того, что Василий Игнатенко был источником радиации, опасным для окружающих. На самом деле врачи, медсестры и санитары входили в асептические помещения, но при этом должны были соблюдать определенные правила.

2.18. Ложь о санитарах в военной форме

"Другие барокамеры, где лежали наши ребята, обслуживали солдаты, потому что штатные санитары отказались, требовали защитной одежды. Солдаты выносили судно. Протирали полы, меняли постельное бельё… Полностью обслуживали. Откуда там появились солдаты? Не спрашивала…".

Анализ

Анализ предложения: "Другие барокамеры, где лежали наши ребята, обслуживали солдаты".

Предложение содержит две ложные мысли: 1. "Больные лежали в барокамерах", 2. "Барокамеры обслуживали солдаты".

Во-первых, больные лежали не в барокамерах. Они лежали в асептических блоках и в асептических палатах,

Во-вторых, солдат (необученный персонал) не допустили бы обслуживать тяжелых больных. Только опытные санитары могли ухаживать за пациентами с ОЛБ II – IV степени тяжести, помогать врачам и медсестрам при проведении лечебных процедур и поддерживать чистоту в асептических помещениях с соблюдением правил, указанных в документе: "Методические указания по организации и проведению комплекса санитарно-противоэпидемических мероприятий в асептических отделениях (блоках) и палатах". [7].

Анализ суждения: "Штатные санитары отказались работать, требовали защитной одежды".

Эта мысль содержит в неявной форме другую ложную мысль: "В больнице № 6 не хватало средств индивидуальной защиты".

Есть сведения, что сотрудники Института атомной энергии имени Курчатова уже в пять утра 27-го апреля обеспечили врачей и сестер специальной одеждой и одеждой из пластика, бахилами и респираторами. [40].

Анализ суждения: "Солдаты протирали полы".

На самом деле санитары должны были два раза в день проводить ежедневную влажную уборку асептических палат (утром и вечером) и переодевать больных: заменять нательное белье на свежее (стерильное), менять постельное белье ([7], пункт 6.2.). Нужно было протереть стерильной ветошью, смоченной специальным раствором, содержащим дезинфицирующие и моющие средства, стены, окна, подоконники, двери палат, ручки дверей, спускового крана, выключатели, тумбочки, кровати, телефон, осветительную арматуру, радиаторы, коридоры, процедурную и другие помещения. Этим же раствором должны были мыть и пол ([7], пункт 6.3.).

2.19. "Смертоносный" апельсин

"Отлучилась… Возвращаюсь – на столике у него апельсин… Большой, не жёлтый, а розовый. Улыбается: «Меня угостили. Возьми себе». А медсестра через плёночку машет, что нельзя этот апельсин есть. Раз возле него уже какое-то время полежал, его не то, что есть, к нему прикасаться страшно. «Ну, съешь, – просит. – Ты же любишь апельсины». Я беру апельсин в руки. А он в это время закрывает глаза и засыпает. Ему все время давали уколы, чтобы он спал. Наркотики. Медсестра смотрит на меня в ужасе… А я? Я готова сделать все, чтобы он только не думал о смерти… И о том, что болезнь его ужасная, что я его боюсь…

Обрывок какого-то разговора… У меня в памяти… Кто-то увещевает: «Вы должны не забывать: перед вами уже не муж, не любимый человек, а радиоактивный объект с высокой плотностью заражения. Вы же не самоубийца. Возьмите себя в руки"

Анализ

Анализ предложений: "А медсестра через плёночку машет, что нельзя этот апельсин есть. Раз возле него уже какое-то время полежал, его не то, что есть, к нему прикасаться страшно".

Ранее было выяснено, что только двое пострадавших в аварии – операторы машинного зала, были значительными источниками излучения, при лечении и обслуживании которых необходимо было применять элементарные меры безопасности.

Еще раз вспомним, что все, что противоречит двум (№ 1 и № 2) ключевым истинным суждениям, в том числе история о "смертоносном" апельсине, является ложью. Пожарные не были источниками излучения, опасными для жизни и здоровья окружающих, а Людмила (П) не могли разрешить находиться в асептическом отделении.

Людмила (П), утверждает, по сути, что пожарные, в том числе Василий, были источниками излучения, которое вызывало образование в окружающих предметах радионуклидов.

Можно показать, что йод -131 и цезий -137, а также другие радионуклиды не могли активировать окружающие предметы, то есть вызывать в них образование радионуклидов.

Очевидно, что организм любого из пострадавших, доставленных в клинику № 6, содержал некоторые количества иода-131, цезия-137 и других радионуклидов — в меньших количествах. Доза внутреннего облучения в основном формировалась за счет гамма- и бета-излучения йода -131 и цезия -137.

При распаде ядер йода 131 образуются ядра ксенона-131, электроны с максимальными энергиями 0,806 и 0,606 МэВ и гамма-кванты с энергиями 0,284 (5,4), 0,364 (82) и 0,637 МэВ (6,8). (32], стр. 1014).

При распаде ядер цезия-137 образуются ядра бария-137, электроны с максимальными энергиями 1,17 и 0,514 МэВ и гамма-кванты с энергией 0,662 МэВ (85). ([32], стр. 1015).

В скобках указаны относительные интенсивности (в процентах). Например, при бета-распаде 100 ядер йода-131 образуется в среднем 82 гамма-кванта с энергией 0,364, а при бета-распада цезия-137 100 ядер цезия-137 образуется в среднем 85 гамма-квантов с энергией 0,662 Мэв.

Следует обратить внимание на то, что ни иод-131, ни цезий-137 не распадаются с образованием нейтронов.

Из ядерной физики известно, что нейтроны могут взаимодействовать с ядрами всех элементов, при этом образуются новые ядра, в том числе радиоактивные. Мощными источниками нейтронов являются ядерные реакторы. Нейтроны образуются также при взаимодействии альфа-частиц с ядрами бериллия, лития, бора и гамма квантов с ядрами бериллия и дейтерия [33].

При взаимодействии гамма-квантов (с энергией выше 10 мегаэлектронвольт), электронов (с энергией выше 10 мегаэлектронвольт) и других частиц с ядрами большинства элементов идут ядерные реакции, то есть образуются новые ядра, в том числе радиоактивные. [34].

Получить электроны и гамма-излучение с энергией более 10 Мэв, возникающее при торможении электронов, можно только с помощью специальных установок — ускорителей заряженных частиц.

Максимальные энергии бета-частиц (электронов) и гамма-кванты, образующиеся при распаде йода-131 и цезия-137, значительно ниже 10 Мэв.

Следовательно, излучение иода-131 и цезия-137 не может вызвать образование радиоактивных ядер ни в организме человека, ни в окружающих предметах.

2.20. Парадоксальные свойства "излучения Алексиевич"

Невежество Алексиевич в естественных науках, в том числе в ядерной физике приводит к противоречиям в тексте. Пора обобщить данные о "неизвестном науке излучении", "открытом" Алексиевич:

1. "А-лучи", или "излучение Алексиевич" одни предметы "активирует" ("делает радиоактивными") сильно, другие – слабо, несмотря то, что все эти предметы состоят в основном из атомов углерода, водорода, кислорода (одежда, простыни, нижнее белье) и азота: тело Людмилы (П), кошелёк и туфли, если, конечно, они были кожаными. Это отличает "излучение Алексиевич" от нейтронного излучения и от излучения Вавилова-Черенкова, которое вообще не активирует окружающие предметы.

2. Излучение сильно активирует розовые апельсины. Некоторое время полежал апельсин в палате и стал таким, что "его не то, что есть, к нему прикасаться страшно".

3. Совсем не активирует больничный халат пятьдесят шестого размера и тапочки сорок третьего, иначе бы дозиметристы в гостинице, выдавшие Людмиле (П) халат и тапочки утром, вечером отобрали бы их для дезактивации.

4. Совсем не активирует тело Людмилы (П).

2.21. Нагромождение лжи о похоронах

"Съехались все… Его родители, мои родители… Купили в Москве чёрные платки… Нас принимала чрезвычайная комиссия. И всем говорила одно и то же, что отдать вам тела ваших мужей, ваших сыновей мы не можем, они очень радиоактивные и будут похоронены на московском кладбище особым способом. В запаянных цинковых гробах, под бетонными плитками. И вы должны этот документ подписать… Нужно ваше согласие… "

Анализ

Текст содержит мысль: "Тела пожарных "очень радиоактивные" и поэтому должны быть похоронены под бетонными плитками".

Эта ложная мысль.

Доказательство № 1:

Суждение: "Тела пожарных «очень радиоактивные»" противоречит первому ключевому истинному суждению.

Доказательство № 2:

Через год или позже после похорон на могилах пожарных установили первые памятники (фото № 1, [29]). Потом, при создании мемориала, эти памятники демонтировали и сделали новые (фото № 2). Открытие мемориала состоялось 26 апреля 1993 года.

Родственники Василия Ивановича Игнатенко, слева направо: брат Николай Иванович; отец Иван Тарасович, мать Татьяна Петровна и старшая сестра Людмила Ивановна. На фотографии нет младшей сестры Наташи.

Мемориал памяти граждан, погибших в результате катастрофы на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года на Митинском кладбище.

Из фотографий видно, что на могилах пожарных были установлены каменные надгробия.

Для того чтобы тяжелый памятник (например, из мрамора или гранита) был устойчивым на могиле и со временем не покосился, необходимо устанавливать памятник на прочный (обычно бетонный) фундамент.

Следовательно, "бетонные плитки" (бетонный фундамент для памятников) укладывали на могилы пожарных не потому, что их тела были "очень радиоактивные", а потому, что любой тяжелый памятник должен стоять на прочном фундаменте.

Доказательство № 3:

Доказательство основано на свидетельствах заведующей клиническим отделом ИБФ Ангелиной Константиновной Гуськовой и хирурга Анжелики Валентиновны Барабановой.

Аргумент № 1: Отрывок из книги Григория Медведева "Чернобыльская тетрадь. Уроки Чернобыля". [41].

"Рассказывает А. В. Барабанова:

"Мы очень хорошо помыли и почистили умерших от радиоактивности. Вынули все внутренности, промыли, дезактивировали. Хоронили довольно-таки чистыми. Но в цинковых гробах. Требование санэпидстанции…" .

Аргумент № 2: Отрывок из лекции Гуськовой "Радиобиология и радиационная медицина: судьба одного врача". [11]:

"Спустя 2 – 3 месяца с момента аварии определилась группа пациентов, перенесших острую лучевую болезнь с той или иной полнотой восстановления. К этому же времени мы подвели предварительные итоги клинико — морфологических сопоставлений по 27 пациентам, умершим от острой лучевой болезни в различные сроки. Эти сопоставления проводил и высококвалифицированные патологоанатомы Т.Г. Протасова и Т.И. Давыдовская, сотрудник и судебно — медицинской экспертизы 3 — го Главного медицинского управления Минздрава (Е.В. Богуславский ) и персонал патоморфологической лаборатории ИБФ во главе с Н.А. Краевским. Отбирались для хранения фрагменты органов, которые позволили вернуться к этим наблюдениям в более поздние сроки".

Аргумент № 2 подтверждает аргумент № 1 в отношении того, что из тел умерших от ОЛБ изымались фрагменты органов.

2.22. Похороны как секретная спецоперация

"Сели в катафалк… Родственники и какие-то военные люди. Полковник с рацией… По рации передают: «Ждите наших приказаний! Ждите!» Два или три часа колесили по Москве, по кольцевой дороге. Опять в Москву возвращаемся… По рации: «На кладбище въезд не разрешаем. Кладбище атакуют иностранные корреспонденты. Ещё подождите».".

Анализ

Анализ суждения: "Кладбище атаковали иностранные корреспонденты".

Это ложное суждение.

Доказательство.

Аргумент № 1:

13 мая Людмила (П) пошла на похороны Виктора Кибенка и Владимира Правика и вернулась через три часа. ([1], стр. 24).

Противоречие между суждениями: 1. Когда хоронили Виктора Кибенка и Владимира Правика, иностранные корресподенты не атаковали кладбище. 2. "Когда хоронили Василия Игнатенко, кладбище атаковали иностранные корресподенты".

Аргумент № 2:

Корресподентам нужны сенсации. Похороны Василия Игнатенко – это не сенсация. Более того, в условиях холодной войны, западным СМИ вообще не имело смысла сообщать о воинских почестях – о проявлении уважения (почтения) со стороны военнослужащих к совершившим подвиг и их родственникам.

Аргумент № 3:

Василий Игнатенко умер 13 мая 1986 года. Похороны состоялись 15 мая. К этому времени власти уже не скрывали число погибших в аварии. [42, 43].

Из сообщения Совета министров СССР. "Правда". 1 мая 1986 года:

"Как уже сообщалось, фактически погибли два человека, госпитализировано всего 197, из них 49 покинули госпиталь после обследования".

6 мая: Пресс-конференция для иностранных журналистов об аварии на ЧАЭС. Москва.

8 мая: Чернобыльскую АЭС посетила делегация МАГАТЭ.

Из сообщения Совета министров СССР 12 мая 1986 года:

"В тяжелом состоянии находятся 35 человек, шесть человек, пострадавших от ожогов и радиации, скончались".

Из выступления 14 мая Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева по радио и телевидению в связи с аварией на ЧАЭС:

"В момент аварии погибли два человека – Шашенок Владимир Николаевич — наладчик систем автоматики, Ходемчук Валерий Иванович – оператор АЭС. На сегодня 299 человек госпитализированы с (предварительным – А.К.) диагнозом лучевой болезни разной степени тяжести. Семеро из них скончались. Остальным оказывается вся возможная помощь. Привлечены лучшие научные и медицинские силы страны, специализированные клиники Москвы и других городов. В их распоряжении – самые современные средства медицины"

2.23. Похороны под конвоем

"Я чувствую, что теряю сознание. Со мной истерика: «Почему моего мужа надо прятать? Он – кто? Убийца? Преступник? Уголовник? Кого мы хороним?» Мама: «Тихо, тихо, дочечка». Гладит меня по голове, берет за руку. Полковник передаёт: «Разрешите следовать на кладбище. С женой истерика». На кладбище нас окружили солдаты. Шли под конвоем. И гроб несли под конвоем. Никого не пустили попрощаться… Одни родственники… Засыпали моментально. «Быстро! Быстро!» – командовал офицер. Даже не дали гроб обнять".

Анализ

Анализ текста: "Полковник передаёт: «Разрешите следовать на кладбище. С женой истерика» На кладбище нас окружили солдаты. Шли под конвоем. И гроб несли под конвоем. Никого не пустили попрощаться… Одни родственники… Засыпали моментально. «Быстро! Быстро!» – командовал офицер".

Истерика – громкие рыдания с воплями. Подавленный горем человек, как правило, отстранен от действительности. В нем нет агрессии. Не случайно говорят: "убитый горем". Убитые не скандалят, не предъявляют претензии, они молчат. Смерть любимого человека воспринимается как страшная тайна. Агрессия может возникнуть позже, особенно тогда, когда установят конкретного виновника несчастья.

Почетный экскорт Людмила (П) воспринимает как конвой. Мужа хоронят с воинскими почестями, а Людмила (П) возмущается: "Почему моего мужа надо прятать? Он – кто? Убийца? Преступник? Уголовник? Кого мы хороним?".

Анализ предложения: "Даже не дали гроб обнять".

Трудно поверить, что родственникам не разрешили проститься с покойным.

Из "Инструкции о порядке похорон и содержании кладбищ в РСФСР" [44]:

Пункт 2.19: "Траурный митинг открывает организатор похорон, предоставляя слово желающим выступить. Выступающие говорят о жизненном пути покойного и его заслугах перед обществом (городом, организацией, семьей). После выступления звучит траурная мелодия".

Пункт 2.20: "Организатор просит проститься с покойным. Участники похорон проходят у гроба и становятся возле могилы".

Из книги Григория Медведева "Чернобыльская тетрадь" [41]:

"К 17 мая 1986 года Управление ВОХР Минэнерго СССР похоронило с воинскими почестями на Митинском кладбище четырнадцать человек, пострадавших 26 апреля на аварийном блоке и умерших в 6-й клинической больнице Москвы. Это эксплуатационники и пожарные. Борьба врачей за жизнь остальных тяжелых и менее тяжелых больных продолжалась".

Из статьи «Воинские почести» в Большой Советской энциклопедии [45]:

"Воинские почести, проявление уважения (почтения) со стороны военнослужащих или воинских частей".

"Для отдания воинских почестей назначаются почётный караул в составе подразделения от взвода до роты (или соответствующее подразделение другого рода войск в пешем строю) и оркестр. Почётный караул может также назначаться только из офицеров или сержантов. Особые воинские почести отдаются при погребении военнослужащих и гражданских лиц, имевших особые заслуги перед государством. Для отдания этих почестей наряжаются войска, составляющие почётный эскорт. Порядок отдания воинских почестей при погребении определяется Уставом гарнизонной и караульной служб Вооружённых Сил СССР".

2.24. Людмила (П) под "колпаком" секретных служб

"Мгновенно купили и принесли обратные билеты… На следующий день… Все время с нами был какой-то человек в штатском, с военной выправкой, не дал даже выйти из номера и купить еду в дорогу. Не дай Бог, чтобы мы с кем-нибудь заговорили, особенно я. Как будто я тогда могла говорить, я уже даже плакать не могла. Дежурная, когда мы уходили, пересчитала все полотенца, все простыни… Тут же их складывала в полиэтиленовый мешок. Наверное, сожгли… За гостиницу мы сами заплатили. За четырнадцать суток…".

Анализ

Анализ текста: "Все время с нами был какой-то человек в штатском, с военной выправкой, не дал даже выйти из номера и купить еду в дорогу. Не дай Бог, чтобы мы с кем-нибудь заговорили, особенно я".

Людмила (П) была уверена, что она – носитель государственной тайны: "Не дай Бог, чтобы мы с кем-нибудь заговорили, особенно я". Как уже было сказано, Людмила (П) об аварии и ликвидации аварии знала только то, что был "страшный жар", пожарные отправились на АЭС "в одних рубашках" и "сбрасывали горящий графит ногами".

"Человек в штатском, с военной выправкой" (сотрудник КГБ?) не дает родственникам выйти из номера, не позволяет им и лично Людмиле (П) с кем-либо заговорить.

Фантазии Алексиевич предназначены для западных читателей, многие из которых готовы поверить в любой вздор о "тоталитарном государстве", России и о русских (россиянах).

Анализ текста: "Дежурная, когда мы уходили, пересчитала все полотенца, все простыни… Тут же их складывала в полиэтиленовый мешок. Наверное, сожгли…"

Дежурная в гостинице была, вероятно, материально-ответственным лицом. Некоторые постояльцы имели привычку брать "на память" полотенца, простыни, покрывала или что-нибудь другое. Поэтому дежурные в момент отъезда приходили в номер, пересчитывали простыни и прочее и затем все это отправляли в стирку. Это обычная практика, которая сохранилась в некоторых гостиницах и домах отдыха до сих пор.

Алексиевич намекает на то, что все эти вещи стали радиоактивные из-за посещений Людмилой (П) "барокамеры".

2.25. Ложь о месте рождения ребенка

"Через два месяца я приехала в Москву. С вокзала – на кладбище. К нему! И там на кладбище у меня начались схватки. Только я с ним заговорила… Вызвали «Скорую». Я дала адрес. Рожала я там же… У той же Ангелины Васильевны Гуськовой… Она меня ещё тогда предупредила: «Рожать приезжай к нам». А куда я такая ещё поеду? Родила я на две недели раньше срока…

Анализ

Ложью является все, что логически связано с тремя ключевыми лживыми суждениями или противоречит трем истинным суждениям.

Однако имеет смысл выявить лживые суждения в тексте независимо от ключевых суждений.

Анализ текста: "Вызвали «Скорую». Я дала адрес. Рожала я там же… У той же Ангелины Васильевны Гуськовой… Она меня ещё тогда предупредила: «Рожать приезжай к нам»".

В клинической больнице № 6 никогда не было родильного отделения (смотрите пункт 2.3.).

Отсутствие в больнице родильного отделения – это очень важный факт. Этот факт является независимым доказательством лживости суждений: "Вызвали «Скорую»"; Я дала адрес"; "Рожала я там же…" ; "Рожать приезжай к нам»"; "В печени – двадцать восемь рентген", и множества других суждений.

Анализируемый текст содержит суждение: "Людмила (П) дала врачам "Скорой помощи" адрес больницы, в которой никогда не было родильного отделения и "Скорая" отвезла Людмилу (П) в эту больницу".

Это ложное суждение.

Доказательство.

Аргумент № 1:

Надо учесть, что в Москве много родильных домов и родильных отделений. Но если "Скорая" в Москве повезла женщину, собравшуюся рожать, в больницу, где никогда не было родильного отделения, то, значит, врачи скорой помощи и шофер "Скорой" одновременно сошли с ума. Но такого не бывает. Следовательно, "Скорая" поехала в ближайший роддом или в родильное отделение ближайшей больницы.

Но предположим, что случилось невероятное: "Скорая" привезла Людмилу (П) в шестую клинику и, предположим, врач в приемном покое принял Людмилу (П), несмотря на то, что в больнице не было специальной палаты и специального оборудования для рожениц. Следовательно, и этот врач тоже сошел с ума, причем точно к моменту приезда "Скорой".

Аргумент № 2:

Очевидно, что ни руководство, ни коллектив больницы, ни прокомандированные к больнице врачи не одобрили бы неожиданное для всех решение Гуськовой принимать роды. Гуськова была заведующим отделения, но это не означает, что она могла делать все, что захочет.

2.26. Ложь о причине смерти ребенка

"Мне показали… Девочка… «Наташенька, – позвала я. – Папа назвал тебя Наташенькой». На вид здоровый ребёнок. Ручки, ножки… А у неё был цирроз печени… В печени – двадцать восемь рентген… Врождённый порок сердца… Через четыре часа сказали, что девочка умерла. И опять, что мы её вам не отдадим! Как это не отдадите?! Это я её вам не отдам! Вы хотите её забрать для науки, а я ненавижу вашу науку! Ненавижу! Она забрала у меня сначала его, а теперь ещё ждёт… Не отдам! Я похороню её сама. Рядом с ним… (Переходит на шёпот)"

"Я её убила… Я… Она… Спасла… Моя девочка меня спасла, она приняла весь радиоудар на себя, стала как бы приёмником этого удара. Такая маленькая. Крохотулечка. (Задыхаясь) Она меня уберегла… Но я любила их двоих… Разве… Разве можно убить любовью? Такой любовью!! Почему это рядом? Любовь и смерть. Всегда они вместе. Кто мне объяснит? Кто подскажет? Ползаю у могилы на коленках… (Надолго затихает)".

Анализ

Указанный текст противоречит трем ключевым истинным суждениям, и, следовательно, является нагромождением лжи.

Он содержит в скрытом виде ложную информацию о некомпетентности и халатности врачей шестой клиники: 1. Не провели медицинский осмотр Людмилы (П). 2. Допустили беременную женщину работе с "радиоактивным источником". 2. Разрешили ей целыми днями (а медсестры – ночами) находиться вблизи "радиоактивного источника". 3. В результате погиб ребенок.

Истина заключается в том, что неизвестно, где рожала Людмила (П) и почему погиб ребенок. Может быть, она рожала в родном городке Галич или в Ивано-Франковске, и рожала ли она вообще.

2.27. Ложь о месте захоронения ребенка

"Когда я не отдала им мою маленькую девочку. Нашу девочку… Тогда они принесли мне деревянную коробочку: «Она – там». Я посмотрела: её запеленали. Она лежала в пеленочках. И тогда я заплакала: «Положите её у его ног. Скажите, что это наша Наташенька.

Там, на могилке не написано: Наташа Игнатенко… Там только его имя… Она же была ещё без имени, без ничего… Только душа… Душу я там и похоронила…".

"Я прихожу к ним всегда с двумя букетами: один – ему, второй – на уголок кладу ей. Ползаю у могилы на коленках… Всегда на коленках… (Бессвязно)."

Анализ

Текст противоречит трем ключевым истинным суждениям и, следовательно, является нагромождением лжи. Однако целесообразно провести анализ этих эпизодов с целью выявить в них скрытые мысли.

Анализ текста: "И тогда я заплакала: «Положите её у его ног. Скажите, что это наша Наташенька»". Там, на могилке не написано: Наташа Игнатенко… Там только его имя… Она же была ещё без имени, без ничего… Только душа… Душу я там и похоронила…".

Согласно Приказу Минздрава СССР от 19 ноября 1984 года № 1300 [46], ребенка должны были похоронить на общих основаниях, как любого гражданина СССР:

Ребенок, умерший на 1-й неделе жизни, должен быть зарегистрирован в органах ЗАГС как родившийся – на основании медицинского свидетельства о рождении и затем как умерший – на основании врачебного свидетельства о перинатальной смерти.

Регистрация в органах ЗАГС детей, умерших в первые 0 — 6 суток после рождения, производится лечебно-профилактическим учреждением.

Во врачебном свидетельстве о перинатальной смерти указываются фамилия, имя, отчество умершего ребенка, его пол, дата рождения, дата смерти, краткие сведения о родителях, причины смерти (подробно) ребенка и болезни матери, оказавшие неблагоприятное воздействие на плод.

Захоронение трупов детей, умерших на первой неделе жизни, производится учреждением здравоохранения. При настоятельном желании родственников произвести захоронение ребенка, умершего в перинатальном периоде, труп может быть выдан после регистрации учреждением здравоохранения смерти в органе ЗАГС.

Согласно Приказу Министерства жилищно-коммунального хозяйства РСФСР от 12 января 1979 года № 25 [44] на могиле должен быть установлен регистрационный знак с фамилией, именем и отчеством похороненного, временем его рождения и смерти:

Пункт 2.20: "Организатор предлагает участникам похорон бросить в могилу горсть земли. Первыми это делают родные и близкие. Затем работники кладбища засыпают могилу землей, устраивают холм и устанавливают на нем регистрационный знак с фамилией, именем и отчеством похороненного, датами его рождения и смерти. По желанию родственников на могиле может быть установлен портрет. Участники похорон возлагают на могилу венки и цветы. На этом обряд заканчивается".

Скрытая мысль: "Должностные лица не похоронили ребенка должным образом и тем самым нарушили Приказ Минздрава СССР от 19 ноября 1984 года № 1300 и Приказ Министерства жилищно-коммунального хозяйства РСФСР от 12 января 1979 года № 25".

2.29. Противоречивая информация о ребенке

Сравнение версий Алексиевич, Александры Денисовой и Аллы Феофановой

Версия Александры Денисовой: Через несколько месяцев Люда снова приехала на Митинское кладбище. Прямо у могилы мужа ей стало плохо, и ее забрали в больницу. У Людмилы родилась семимесячная девочка, которая прожила всего пять часов. Малышка родилась с врожденным циррозом, поврежденными легкими. Люда потеряла последнее, что связывало ее с любимым человеком, – ребенка.

Версия Аллы Феофановой: "Схватки начались через несколько месяцев на кладбище в Москве. Людмила рожала у доктора Гуськовой. Девочка, Наташа, прожила пять дней. Она родилась с пороком сердца и циррозом печени. В этой маленькой печени было 28 рентген. «Она спасла тебе жизнь», – сказала Гуськова. Наташу похоронили вместе с папой".

Начало схваток:

Алексиевич: "Схватки начались через два месяца".

Денисова: "Схватки начались через несколько месяцев на кладбище в Москве"

Феофанова: "Схватки начались через несколько месяцев на кладбище в Москве"

Время рождения:

Алексиевич: "Родила я на две недели раньше срока…" (40 — 2 = 38 недель — А.К.)

Денисова: "У Людмилы родилась семимесячная девочка" (около 30 недель — А.К.)

В статье Феофановой нет информации о возрасте ребенка.

Время жизни ребенка:

Алексиевич:"Через четыре часа сказали, что девочка умерла".

Денисова: "Девочка прожила 5 часов".

Феофанова: "Девочка прожила пять дней".

Патология новорожденного:

Алексиевич: "Девочка родилась с циррозом печени и врождённым пороком сердца".

Денисова: "Малышка родилась с врожденным циррозом, поврежденными легкими".

Феофанова: "Она родилась с пороком сердца и циррозом печени".

Сравнение версий показывает, что монологи нельзя рассматривать как источник достоверной информации, а "жанр монологов" – как вид "документальной журналистики".

2.30. Ложь о православных священниках: в церкви принимают посылку "на тот свет"

"Снится мне сон… Мы идём с ним, а он идёт босиком. «Почему ты всегда необутый?» – «Да потому, что у меня ничего нет». Пошла в церковь… Батюшка меня научил: «Надо купить тапочки большого размера и положить кому-нибудь в гроб. Написать записку – что это ему». Я так и поступила… Приехала в Москву и сразу – в церковь. В Москве я к нему ближе… Он там лежит, на Митинском кладбище… Рассказываю служителю, что так и так, мне надо тапочки передать. Спрашивает: «А ведомо тебе, как это делать надо?» Ещё раз объяснил… Как раз внесли отпевать дедушку старого. Я подхожу к гробу, поднимаю накидочку и кладу туда тапочки. «А записку ты написала?» – «Да, написала, но не указала, на каком кладбище он лежит». – «Там они все в одном мире. Найдут его»"

Комментарий

Православные священники в Киеве и в Москве объясняют Людмиле (П), как нужно отправить тапочки "на тот свет", чтобы они попали адресату.

Рассматриваемый текст – это что-то бессмысленное, вздор, чепуха, нелепость, бред. Не имеет смысла опровергать этот вздор: опровержение делает его значимым.

3. Скрытые смыслы "Одинокого голоса"

В процессе восприятия люди вычленяют и опознают отдельные элементы текста и складывает их в первичную поверхностную картину, обеспечивающую понимание прямого, буквального значения языковых единиц текста. [4]. Так формируются явные смыслы текста. Явные смыслы текста – это мысли, которые возникают при чтении текста без его анализа. Скрытые (неявные) смыслы текста – это мысли (совокупности мыслей), которые можно выявить в тексте только с помощью анализа. Под анализом текста здесь понимается исследование отдельных частей текста для получения новой информации о тексте в целом: обнаружение логических и фактических ошибок, выявление ложных (лживых) суждений, выявление истинных целей автора текста и так далее.

Все тексты можно условно разделить на простые и сложные. Простые тексты – это такие тексты, в которых нет скрытых смыслов. Сложные тексты могут содержать один и более скрытых смыслов. А каждый скрытый смысл – это совокупность скрытых мыслей. Различные виды анализа выявляют разные скрытые смыслы. Например, если проводить только логический анализ сложного текста, то выявится один скрытый смысл, если лингвистический анализ – то другой.

"Одинокий голос" – это сложный текст. Ниже будет показано, что в зависимости от исходных позиций исследователей могут выявляться разные скрытые смыслы.

Ложный (не соответствующий действительности) скрытый смысл

Исходные позиции исследователя: 1. Считает, что "Одинокий голос" не содержит ложной информации; 2. Проводит анализ медицинской информации, содержащейся в тексте.

Исследователь выявил скрытые мысли, не соответствующие действительности, которые он принимает как истинные:

1. В клинике ИБФ не выполнялся асептический режим.

2. Не соблюдалались меры радиационной безопасности. В частности, в больнице не было дозиметрического контроля. Дозиметрический санпропускник был только в гостинице при больнице.

3. Медперсонал больницы не выполнял в полной мере своих обязанностей по уходу за больными. Людмила выполняла все (или почти все) лечебные процедуры за врачей, медсестер и санитаров.

4. Профессор Гуськова знала, что Василий Игнатенко и другие пожарные являются опасными для жизни и здоровья источниками излучения и тем не менее разрешила Людмиле находиться в палате мужа длительное время.

5. После того, как профессор Гуськова узнала, что Людмила беременна, она поняла, что ребенок наверняка родится больным, Нельзя было допустить, чтобы Людмила рожала в другой больнице или в роддоме, поскольку врачи могли выяснить, что беременная получила большую дозу ионизирующего излучения. Чтобы скрыть свою ошибку, Гуськова пригласила Людмилу рожать в своей клинике. Ребенок умер через несколько часов после рождения (в перинатальном возрасте).

6. Людмила просила похоронить ребенка в могиле мужа. Однако ребенка не похоронили, поскольку на могиле Василия Игнатенко нет регистрационного знака с фамилией, именем и отчеством похороненного, временем его рождения и смерти.

Вывод исследователя: В деяниях должностных лиц Клинической больницы № 6 есть признаки преступления "Халатность".

Истинный скрытый смысл

Исходные позиции исследователя: 1. Считает, в "Одиноком голосе" может содержаться ложная информация. 2. Проводит системный анализ текста: лингвистический, логический, юридический, проверка достоверности физической, химической и медицинской информации.

Исследователь выявил истинные скрытые мысли:

1. Пожарные, в том числе и Василий Игнатенко, не были источниками излучения, опасного для жизни и здоровья окружающих.

2. Людмиле (П) не могли разрешить длительное время находиться в асептическом отделении Клинической больницы № 6.

3. В Клинической больнице № 6 не принимали роды у Людмилы (П).

Вывод исследователя: "Одинокий человеческий голос" является нагромождением лжи. Он содержит заведомо ложные сведения, порочащие медицинский персонал и руководство Клинической больницы № 6, в том числе заведующую клиническим отделом (в 1986 году) Института биологической физики Министерства Здравохранения СССР Ангелину Константиновну Гуськову.

Выводы

1. "Одинокий голос" содержит множество лживых суждений.

2. "Одинокий голос" имеет несколько скрытых смыслов.

3. Анализ медицинской информации (неполный анализ) выявил скрытый смысл, не соответствующий действительности, но принимаемый исследователем в качестве истинного.

4. Системный анализ выявил истинный (соответствующий действительности) скрытый смысл "Одинокого голоса".

3. Скрытые смыслы могут противоречить друг другу (следствие из пунктов 3 и 4).

Автор: Анатолий Владимирович Краснянский, кандидат химических наук, инженер первой категории кафедры радиохимии Химического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.

Источники информации

[1] С. А. Алексиевич. Чернобыльская молитва: Хроника будущего. – Москва: Время, 2015. – 304 с. – 3-е издание, стереотипное. ISBN 978-5-9691-1460-9

[2] Словарь русского языка. В 4-х томах. РАН, Институт лингвистических исследований. Под редакцией А. П. Евгеньевой. 4-е издание, стереотипное. Москва. «Руссский язык». «Полиграфресурсы», 1999. URL: http://feb-web.ru/feb/mas/mas-abc/default.asp

[3] Опровержение лживых утверждений Алексиевич. I. Сборник статей. 1. Антон Крылов. Откровенная, наглая и неприкрытая ложь. 2. Людмила Онищук. Ложь нобелевской лауреатки Светланы Алексиевич. URL: https://avkrasn.ru/article-3801.html . II. Суд над «Цинковыми мальчиками». URL: http://militera.lib.ru/research/aleksievich1/04.html

[4] И.А. Стернин. Анализ скрытых смыслов в тексте. Воронеж: «Истоки», 2011. URL: ttp://sterninia.ru/files/757/4_Izbrannye_nauchnye_publikacii/Lingvokriminalistika/Skrytyj_smysl_v_tekste.pdf

[5] Статьи Анатолия Краснянского. 1. Системный анализ Конвенции о правах ребенка (1989). Русская линия. 19 апреля 2010 года. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=41095 . 2. «Записка Берии Сталину» – фальшивый документ. Русская народная линия. 23 апреля 2012 года. URL: http://ruskline.ru/analitika/2012/04/23/zapiska_berii_stalinu_falshivyj_dokument/%26?commsort=back . 3. Лукавый перевод текста Конвенции о правах ребенка. Русская народная линия. 22.04.2013. URL: http://ruskline.ru/analitika/2013/04/22/lukavyj_perevod_teksta_konvencii_o_pravah_rebenka

[6] Константин Котенко. Первая в стране больница специального назначения. № 7 (36), 2008 год. Журнал «Кто есть Кто в медицине». № 7 (36), 2008 год. URL: http://ktovmedicine.ru/2008/7/pervaya-v-strane-bolnica-specialnogo-naznacheniya.html . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-4045.html

[7] Методические указания по организации и проведению комплекса санитарно-противоэпидемических мероприятий в асептических отделениях (блоках) и палатах. Утверждены заместителем начальника Главного управления карантинных инфекций Министерства здравоохранения СССР от 30.04.86 № 28-6/1 . URL: http://docs.cntd.ru/document/9037945 . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-3947.html

[8] Смерть без запаха и вкуса. Беседа Александра Емельяненкова с членом-корреспондентом РАМН Ангелиной Константиновной Гуськовой. 26 апреля 2004 года. Российская Газета. URL: http://www.rg.ru/2004/04/26/mayak.html Копия и скриншоты статьи Александра Емельяненкова. URL: https://avkrasn.ru/article-3766.html

[9] А.К. Гуськова, И.А. Галстян, И.А. Гусев. Авария Чернобыльской атомной станции (1986–2011 гг.): последствия для здоровья, размышления врача. Под общей редакцией члена-корр. РАМН А.К. Гуськовой. М.: ФМБЦ имени А.И. Бурназяна, 2011. — 254 с. URL: http://publ.lib.ru/ARCHIVES/G/GUS%27KOVA_Angelina_Konstantinovna/_Gus%27kova_A.K..html#002 . Отрывки из монографии (скриншоты): URL: https://avkrasn.ru/article-4018.html

[10] А.К. Гуськова Принципы и опыт оказания медицинской помощи при радиационных авариях. По материалам выступления перед молодыми учеными ИБРАЭ РАН. Москва, 27 апреля 2012 года. URL: http://www.ibrae.ac.ru/docs/109/guskovais.pdf Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-4009.html

[11] Радиобиология и радиационная медицина: судьба одного врача. По материалам лекции А.К. Гуськовой, ИБРАЭ РАН, 18 сентября 2013 года. URL: http://lab54.ibrae.ru/images/Interwiev/lecture_guskova_18.09.2013.pdf . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-3961.html

[12] Ангелина Константиновна Гуськова, член-корреспондент РАМН, профессор. Ответы на вопросы молодых ученых. Ответ на вопрос: "Может ли облученный пациент загрязнить или облучить окружающих?". Скриншоты. URL: https://avkrasn.ru/article-3923.html

[13] Научное приложение D к Докладу Научного комитета по действию атомной радиации (2008 год) Генеральной Ассамблее. URL: http://www.unscear.org/docs/reports/2008/12-55525_Report_2008_Annex_D_RUSSIAN.pdf . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-4016.html

[14] А.К. Гуськова, И.А. Галстян, И.А. Гусев. Авария Чернобыльской атомной станции (1986–2011 гг.): последствия для здоровья, размышления врача. Под общей редакцией члена-корр. РАМН А.К. Гуськовой. М.: ФМБЦ имени А.И. Бурназяна, 2011. — 254 с. URL: http://publ.lib.ru/ARCHIVES/G/GUS%27KOVA_Angelina_Konstantinovna/_Gus%27kova_A.K..html#002 . Отрывки из монографии (скриншоты) – URL: https://avkrasn.ru/article-4018.html

[15] Гаяз Алимов. Исполняя свой долг. Газета «Известия». 10 мая 1986 года. URL: http://pripyat.com/documents/izvestiya-10-maya-1986-g-ispolnyaya-svoi-dolg.html . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-3913.html

[16] Беседы журналистов с Людмилой Игнатенко. Сборник. 1. Александра Денисова. «Последние семнадцать дней, которые прожил мой муж после аварии, я была рядом с ним, не подозревая, что облучение в 1600 рентген поразит и меня, и нашего нерожденного ребенка… ». 2. Алла Феофанова. "Вдова Героя Советского Союза". Скриншоты. URL: https://avkrasn.ru/article-3824.html

[17] Типовые правила пожарной безопасности для жилых домов, гостиниц, общежитий, зданий административных учреждений и индивидуальных гаражей. Утверждены заместителем министра внутренних дел СССР К.И.Никитиным 20 ноября 1978 года. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=36681

[18] Самостоятельная военизированная пожарная часть № 6 (СВПЧ-6). URL: http://wikimapia.org/1866069/ru/Заброшенная-пожарная-часть-СВПЧ-6#/photo/2081433

[19] Чернобыль. Десять лет спустя. Радиоактивное воздействие и последствия для здоровья населения. Оценочный доклад Комитета по радиационной защите и здравоохранению Агентства по ядерной энергии. Ноябрь 1995. URL: http://www.ibrae.ac.ru/russian/chernobyl-3d/bookcase14/bookcase14.htm . Копия: URL: https://avkrasn.ru/article-3170.html

[20] Температуры воспламенения и самовоспламенения и другие свойства битума и графита. Скриншоты. URL: https://avkrasn.ru/article-3992.html

[21] Приказ МВД СССР от 25 января 1971 года № 12 "О введении в действие Норм снабжения вещевым имуществом начальствующего и рядового состава профессиональной пожарной охраны МВД СССР". URL: http://www.bestpravo.ru/sssr/gn-praktika/u6r.htm , http://uristu.com/library/sssr/usr_7472/

[22] МВД СССР. 1. Приказ от 1 ноября 1985 года № 211 "Об утверждении боевого устава пожарной охраны". 2. Боевой устав пожарной охраны. URL: http://www.libussr.ru/doc_ussr/usr_12964.htm . Копия: URL: https://avkrasn.ru/article-3983.html

[ 23 ] Кримінальний кодекс України. Кодекс введено в дію з 1 квітня 1961 року Законом Української РСР від 28 грудня 1960 року. Кодекс втратив чинність з 1 вересня 2001 року. URL: http://search.ligazakon.ua/l_doc2.nsf/link1/KD0006.html , копия: https://avkrasn.ru/article-3067.html

[24] Чернобыль. Дни испытаний. "Радяньский письменник". Киев. 1988. Они были первые. Беседа Гаяза Алимова и Андрея Иллеш 28 мая 1986 года с профессором Ангелиной Константиновной Гуськовой. Страницы 131 — 137. URL: http://stalker-dolg-my.clan.su/_ld/1/140_chernobyl-dni-i.pdf . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-3924.html

[25] М.И. Балонов. Международная оценка последствий Чернобыльской аварии: Чернобыльский форум ООН (2003–2005) и НКДАР ООН (2005–2008). URL: http://www.radhyg.ru/jour/article/viewFile/189/206 . Примечание: Доклад М.И. Балонова одобрила Российская научная комиссия по радиологической защите на заседании 14 марта 2011 года. URL: http://mrrc-obninsk.ru/rscrp?id=150

[26] Гуськова А.К. Атомная отрасль страны глазами врача. Москва. "Реальное Время". 2004. — 240 с. URL: http://publ.lib.ru/ARCHIVES/G/GUS%27KOVA_Angelina_Konstantinovna/_Gus%27kova_A.K..html#002

[27] Лживая информация о содержании объявления о временной эвакуации в опусе Алексиевич "Чернобыльские молитвы". Раздел: "Одинокий человеческий голос". URL: https://avkrasn.ru/article-3849.html

[28] Юрий Николаевич Щербак. Чернобыль. Раздел: Эвакуация. URL: http://www.e-reading.mobi/chapter.php/148169/9/Shcherbak_-_Chernobyl%27.html

[29] Михаил Кучко. Чернобыль: 30 лет спустя. Сельская газета. 21 марта 2016 года. URL: http://belniva.sb.by/chtoby-pomnili/article/chernobyl-30-let-spustya.html . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article- 3946.html

[30] Суд над «Цинковыми мальчиками». URL: http://militera.lib.ru/research/aleksievich1/04.html . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-3971.html

[31] Сцинтиляционный дозиметр ДРГЗ-02. URL: http://forum.rhbz.org/topic.php?forum=2&topic=82 . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article- 4006.html . Смотрите также отзыв: URL: http://komariv.livejournal.com/21285.html

[32] Физические величины. Справочник. Под редакцией И.С. Григорьева, Е.З. Мейлихова. Москва. Энергоатомиздат. 1991.

[33] 1. Физический энциклопедический словарь. Статья "Нейтронные источники". Том 3. Москва. "Советская энциклопедия". 1963; 2. Физическая энциклопедия. Статья "Нейтронные источники". Том 3. Москва. "Большая Российская энциклопедия". 1992.

[34] 1. Физический энциклопедический словарь. Статья "Ядерные реакции". Том 5. Москва. "Советская энциклопедия". 1965; 2. Физическая энциклопедия. Статья "Фотоядерные реакции". Том 5. Москва. "Большая Российская энциклопедия". 1998.

[35] Большой энциклопедический словарь. Главный редактор А.М. Прохоров. Том 1. Москва. "Советская энциклопедия". 1991 год.

[36] Неотложные медицинские решения и мероприятия у пострадавших. Раздел из монографии: А.К. Гуськова, И.А. Галстян, И.А. Гусев. Авария Чернобыльской атомной станции (1986–2011 гг.): последствия для здоровья, размышления врача. Под общей редакцией члена-корресподента РАМН А.К. Гуськовой. Москва. ФМБЦ имени А.И. Бурназяна. 2011. URL: https://avkrasn.ru/article-4047.html

[37] Статьи "Барокамера" и "Баротерапия" в БСЭ. URL: http://bse.sci-lib.com/article097901.html , URL: http://bse.sci-lib.com/article098025.html

[38] Ангелина Константиновна Гуськова. Врач рядом с пострадавшими. URL: http://ignorik.ru/docs/index-933167.html?page=69 . Копия: URL: https://avkrasn.ru/article- 3791.html

[39] Чернобыль в трех измерениях. Человек. Первые ликвидаторы. Лечение больных с острой лучевой болезнью. URL: http://www.ibrae.ac.ru/russian/chernobyl-3d/man/II_1_1.htm

[40] Ленина Семеновна Кайбышева. После Чернобыля. URL: http://coollib.com/b/330221/read . Отрывок из книги. Скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-4022.html

[41] Григорий Медведев. Чернобыльская тетрадь. Уроки Чернобыля. URL: http://library.narod.ru/tetr/tetr6.htm

[42] Выступление М. С. Горбачева по советскому телевидению 14 мая 1986 года. Полный текст выступления: "Правда". 15 мая 1986 года. URL: http://pripyat.com/documents/pravda-15-maya-1986-g-vystuplenie-m-s-gorbacheva-po-sovetskomu-televideniyu.html . Копия: Первая часть выступления. Скриншоты. URL: https://avkrasn.ru/article-3976.html

[43] Чернобыль в трех измерениях. Хронология событий (1986 год). URL: http://www.ibrae.ac.ru/russian/chernobyl-3d/chrono/1986.htm . Копия, скриншоты: URL: https://avkrasn.ru/article-3975.html

[44] Инструкция о порядке похорон и содержании кладбищ в РСФСР. Приказ Министерства жилищно-коммунального хозяйства РСФСР от 12 января 1979 года № 25. URL: http://docs.cntd.ru/document/9011254

[45] Статья «Воинские почести» в БСЭ. URL: http://bse.sci-lib.com/article006144.html

[46] Министерство здравоохранения СССР. Приказ от 19 ноября 1984 года № 1300. "О дальнейшем совершенствовании ведения медицинской документации, удостоверяющей случаи рождений и смертей". URL: http://old.lawru.info/legal2/se18/pravo18820/page4.htm . Копия: URL: https://avkrasn.ru/article-4001.htm

Последняя редакция статьи: 6 мая 2016 года.

Приложение 4

Скриншоты статьи Komariv(a) "Отзыв на книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва"

Скриншоты сделаны 11 февраля 2017 года. URL: http://komariv.livejournal.com/21285.html

Приложение 5

Скриншоты статьи Зинаиды Гуральник

По ком звонит колокол? По книге С.Алексиевич «Чернобыльская молитва»

URL: http://www.promegalit.ru/public/17665_zinaida_guralnik_po_kom_zvonit_kolokol__po_knige_saleksievich_chernobylskaja_molitva.html

Анатолий Краснянский: Текст, выделенный синим цветом, Зинаида Гуральник приписала мне. На самом деле автор текста — Komariv (псевдоним?), житель Винницы (Украина).Судя по грамотному отзыву на опус Алексиевич, Komariv неплохо разбирается в дозиметрии и радиационной безопасности.

Приложение 6

Скриншоты книги Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва". Раздел "Историческая справка"

Издательство "Время". 2006 год. URL: http://lib.ru/NEWPROZA/ALEKSIEWICH/chernobyl.txt