Владимир Золотарев
Когда нация становится жертвой
21 мая 2013 года. URL: http://www.warandpeace.ru/ru/analysis/view/80186/ . Копии: URL: http://topwar.ru/28404-kogda-naciya-stanovitsya-zhertvoy.html , URL: http://www.romanvega.ru/2013/05/kogda-naciya-stanovitsya-zhertvoj.html
Начало XXI века охарактеризовалось появлением нового вида войн, при которых победа достигается не за счет уничтожения вооруженных сил и экономики противника, а посредством воздействия на его морально-психическое состояние.
Если придерживаться классификации войн с точки зрения смены общественных формаций и используемых технологий, в настоящее время мы вступили в эпоху войн седьмого поколения – информационно-сетевых, которые явились следствием следующих факторов: развития средств вычислительной техники и коммуникаций, что привело к возрастанию роли информации в жизни общества, по эффективности своего влияния превзошедшей многие материальные виды ресурсов; успехов психологии в области изучения поведения людей и управления их мотивациями, позволившими оказывать заданное воздействие на большие группы людей; разработки нелетальных средств воздействия, заменивших традиционные виды оружия.
Скрытая, но эффективная угроза
Традиционная война против государства, обладающего ядерным оружием, в наше время чрезвычайно опасна. Современные политтехнологи, обслуживающие интересы правящих верхушек стран Запада, стремятся перевести агрессию из материального пространства в информационное. В первую очередь осуществляется переориентация или уничтожение традиционных ценностей народа, чтобы информационная атака извне воспринималась данным обществом как соответствующая его стремлению к прогрессу. Внешняя агрессия в массовом сознании приобретает вид цивилизационной трансформации отсталого общества другим, стоящим на более высокой ступени развития.
Когда нация становится жертвой
Технологии сетевых войн были хорошо отработаны уже в годы холодной войны как формы тотального разрушения геополитического противника. Информационно-сетевая война заключается в подрыве с последующим разрушением базовых характеристик нации, осуществляемом преимущественно в скрытой форме. В зависимости от конкретных задач воздействия на противника та или иная область его общественной жизни может становиться приоритетным объектом агрессии.
Целью информационно-сетевой войны является закрепление большей части стратегически важных ресурсов страны за геополитическим агрессором. При этом "передача" этих ресурсов агрессору осуществляется элитой страны-жертвы в значительной степени добровольно, поскольку воспринимается ею не как захват, а как путь к развитию. Это порождает сложность в распознавании технологии и методов информационно-сетевой войны по сравнению с традиционной, а также отсутствие своевременной реакции на действия агрессора, так как у жертвы не оказывается никаких мер противодействия им. При этом если результаты "горячих" войн со временем оспариваются и пересматриваются (примерами тому являются Первая и Вторая мировые войны), то результаты информационно-сетевой войны пересмотру не подлежат до тех пор, покуда ее авторы-агрессоры не утратят своих позиций.
Признаки нападения
Каким образом будут утрачены эти позиции, в настоящее время неясно. Сложность вопроса состоит в том, что фронт информационно-сетевой войны располагается в ментальном пространстве человеческого общества, в котором уже произошло замещение базовых ценностей нации-жертвы на психологические установки и мифы агрессора. Массовое сознание неспособно своевременно распознать факт имплантации ментальных вирусов. А политическая и культурная элиты, ставшие объектом информационно-сетевой войны, не имея достаточной квалификации для выявления информационной агрессии и организации адекватного отпора сетевому врагу, обречены на сокрушительное геополитическое поражение.
Фактически к информационно-сетевой войне подключаются практически все общественные институты, в первую очередь СМИ и религиозные организации, учреждения культуры, неправительственные организации, общественные движения, финансируемые из-за рубежа. Даже деятели науки, работающие по зарубежным грантам, вносят свой вклад в разрушение государства. Все они осуществляют так называемую распределенную aтаку, нанося многочисленные точечные разрушающие удары по общественной системе страны под лозунгами развития демократии и соблюдения прав человека. Благодаря современным политтехнологиям и накопленному опыту воздействия на массовое сознание геноцид населения можно осуществлять без применения газовых камер и массовых расстрелов. Достаточно создать условия для сокращения рождаемости и увеличения смертности.
Другой особенностью информационно-сетевых войн является отсутствие жесткой иерархии в сетевой структуре агрессора. Это объясняется ее гетерогенностью, выражающейся в значительной автономности государственных и негосударственных элементов данной структуры, где нет ярко выраженных вертикальных связей. Зато имеются многочисленные горизонтальные, действие которых нерегулярно. Отсутствие иерархии и регулярности взаимодействия не позволяет четко выявить существование и деятельность такой сетевой структуры.
Движущие силы
Источником энергии для рассматриваемых сетевых структур, можно сказать "горючим", является информация, которая в них циркулирует, а своеобразными "запалами" – хозяева узловых точек. Примером тому служат серверы социальных сетей Facebook и Twitter, находящиеся под контролем американских спецслужб.
Как сообщила британская The Guardian, в США уже осуществляется пропагандистская работа с использованием Twitter, Facebook и других социальных сетей. Центром управления данной программой является база ВВС США "Макдилл" в штате Флорида, где задействованы 50 операторов, каждый из которых контролирует примерно десять "агентов влияния", зарегистрированных в различных странах мира и ведущих информационную войну по всем правилам политических технологий разрушения государств. Стоимость данной программы, по оценке британской газеты, оценивается в 2,76 миллиона долларов, предусматривая для каждого из таких бойцов информационной войны наличие убедительной легенды и мер защиты от разоблачения. По словам пресс-секретаря Центрального командования вооруженных сил США Билла Спикса, любое воздействие на американскую аудиторию запрещено правилами, для чего исключается использование английского языка. Информация в системе представлена только на арабском, урду, пушту, фарси и некоторых других языках в зависимости от целевых стран.
Выявление и квалификация актов информационной войны являются задачей спецслужб каждого государства, заботящегося о своей безопасности. Это тем более важно, что вследствие непроявленного характера информационной агрессии она не воспринимается обществом в качестве непосредственной угрозы существованию государства. Экспертное сообщество и спецслужбы должны проявить эти угрозы, объяснив их руководству страны для принятия соответствующих мер.
Сферы и методы
Борьба ведется в следующих пространствах: географическом – за установление контроля над территорией посредством глобальных (в том числе и космических) информационных и разведывательных систем, поощряются сепаратистские движения и террористическая активность в различных формах на территории противника, происходит вовлечение врага в конфликты малой интенсивности, а также организация народных волнений и "цветных революций"; экономическом – посредством навязывания противнику кабальных кредитов, введения эмбарго, организации экономических санкций и провокаций; идеологическом – путем клеветы, искажения информации, подмены понятий, внесения ментальных вирусов и мифологем в сознание населения противника; сетевом – за счет хакерских атак и внедрения компьютерных вирусов в вычислительные и коммуникационные системы и базы данных.
Какова бы ни была конечная цель информационно-сетевой войны, ближайшей задачей всегда является затруднение доступа населения к достоверной информации. Важность этого объясняется тем, что оперативность и качество принимаемых решений на всех уровнях непосредственно зависят от полноты и достоверности представляемой информации.
Основные методы информационного противоборства:
1. Сокрытие критически важной информации о положении дел в данной области.
2. Погружение ценной информации в массив так называемого информационного мусора в соответствии с принципом "Спрятать лист в лесу".
3. Подмена понятий или искажение их смысла.
4. Отвлечение внимания на малозначимые события.
5. Применение понятий, которые на слуху у публики, но не имеют не только определения, но и значимости.
6. Подача негативной информации, которая лучше воспринимается аудиторией, чем позитивная.
7. Ссылка на факторы, лишенные реального смысла, а также на некорректно проведенные социологические и маркетинговые исследования.
8. Введение табу на определенные виды информации, несмотря на их общеизвестность. Делается это, чтобы избежать широкого обсуждения критичных для определенных структур вопросов и тем.
9. Откровенная ложь с целью недопущения негативной реакции населения и зарубежной общественности.
10. В арсенале информационных войн есть такие средства, как "информационная бомба" и "информационная мина". Первая служит детонатором лавинообразного нарастания процесса в обществе, в то время как вторая закладывается заранее и срабатывает в ходе начавшегося процесса для доведения его до логического завершения. "Информационными минами" стали утечки из официальных органов государства или из таких сайтов, как "Викиликс".
Типичным примером применения технологии информационно-сетевой войны являются восстания народных масс в странах Ближнего Востока. Если в случае Туниса и Египта эти технологии не были достаточно проявлены, то в Ливии состоялся "генеральный прогон" войн седьмого поколения. Ливийская "революция" предстала на экранах мировых СМИ как некий симулятор, отфотошопленная "копия без оригинала", ход которой был подан глобальными массмедиа без всякого соотнесения с действительностью, зато в точном соответствии со сценарием, написанным западными политтехнологами.
Спровоцированные на "революционные" выступления информационными атаками из социальных сетей Facebook и Twitter, арабские общества вызвали революционную волну на Ближнем Востоке. Взрыв на арабской улице показал, что социальные сети стали "запалом" для неспокойной атмосферы Ближнего Востока.
Практически во всех странах, вовлеченных в этот водоворот событий, протестный "флеш-моб" был организован посредством рассылки сообщений о намечающихся митингах и протестных акциях через социальные сети, электронную почту и мобильные телефоны. При этом следует помнить, что управляющие серверы глобальных электронных сетей Facebook, Twitter, Hotmail, Yahoo и Gmail находятся в США и контролируются американскими спецслужбами. Это позволяет организовать рассылку сообщений заранее подобранной "клиентуре" – своим агентам влияния в странах Арабского Востока, которые по сигналу извне собирают в нужное время в нужном месте критическую массу людей, используя для этого так называемое сарафанное радио.
Люди арабской улицы, в большинстве своем ничего не знающие об Интернете, социальных сетях, а зачастую и не имеющие компьютеров и сотовых телефонов, готовы бить витрины, жечь автомашины и бросать камни в полицию, потому что почувствовали возможность расквитаться с властью предержащей за бедность, на которую их обрекли правящие режимы. Службы безопасности подвергшихся информационному вторжению государств оказались бессильны противостоять насилию в новой для них форме организации протестного движения, которое сразу же приобрело лавинообразный, неуправляемый характер.
Оказалось, что невозможно было предвидеть начало уличных беспорядков, как и источники рассылки подстрекательских сообщений, а отключение доступа в Интернет и мобильной связи после начала беспорядков уже ничего не решало, поскольку процесс приобрел характер лесного пожара.
Социальная опора
Современный мир взрывоопасно насыщен людьми с крайне негармонизированным внутренним миром. "Молодые люмпены", как их называют социологи, деклассированная масса с непроявленными социальными корнями, без четких нравственных понятий и политических ориентиров. Активность таких элементов в повседневной жизни простирается от обычной коммерческой лихорадки до спекуляций на фондовом и валютном рынках. При нарастании революционной ситуации у них увеличивается антисистемный протестный заряд, развивающийся на фоне нереализованных амбиций.
Так было в случае самосожжения Мохаммеда Буазизи – тунисского молодого человека с высшим образованием, вынужденного торговать овощами. Такие люди, находясь в постоянном поиске своего места в жизни, по существу становятся марионетками, попадая под влияние социальных сетей, настроений толпы или идеологии радикальных движений. И если у них отсутствует внутренний моральный стержень, то невозможно представить, какие мотивы возобладают в следующий момент.
Освещающие подобные события СМИ и информация в социальных сетях еще более накаляют обстановку массового психоза. Этому способствуют кадры, снятые камерами сотовых телефонов неизвестно кем и неизвестно где, сообщения о многочисленных жертвах, павших от рук правительственных сил, но не показанных "из гуманных соображений", репортажи из якобы захваченных повстанцами городов, беспорядочная стрельба из зенитных пулеметов для демонстрации обстановки боевых действий, обломки якобы сбитых самолетов правительственной авиации, бомбившей повстанцев, "переход" на сторону народа сына Каддафи, бегство ливийских дипломатов в США и Францию. Однако если внимательно присмотреться, видно, что в СМИ разыгрывается виртуальная война, смонтированная и отретушированная на компьютерах и вброшенная в виртуальное пространство в качестве информационной жвачки для обоснования санкций Совета Безопасности ООН.
Если Тунис и Египет были первыми пробами заокеанских режиссеров этого псевдореволюционного спектакля, то Ливия – первая реальная боевая операция мировой информационно-ceтевой войны Запада против неугодных режимов. Если на Балканах, в Афганистане и Ираке Вашингтон использует все средства и методы глобального передела мира, имеющие целью смену лидеров в странах, которые представляют стратегический интерес для США, то в государствах Ближнего Востока Запад инициирует приведение к власти лидеров нового поколения, идущих на смену тем, кто получил образование в СССР, – технократов западной формации и западного менталитета, которые призваны упрочить позиции Соединенных Штатов при одновременном вытеснении из региона Большого Ближнего Востока Китая, ЕС и России. Это пример попытки реализации информационно-сетевой стратегии "управляемого хаоса", которая оказалась новым средством сохранения глобального американского лидерства с минимальными финансовыми затратами, если не считать расходы на выдвижение авианосцев к берегам Ливии и издержки мировой экономики от повышения цены на нефть.
Андрей Полевой
Американская интернет-стратегия: Что можно Западу, другим нельзя
Фото: cyberstyle.ru |
Контролировать Сеть пытаются не только "авторитарные режимы", но и сами западные демократии. (И в первую очередь западные "демократии" — А.К.)
Правда, большинство государств мира пытаются лишь защитить свой информационный суверенитет, в то время как США проводят активную политику по проникновению в интернет-пространство других стран.
Иран является одним из наиболее вероятных кандидатов на проведение следующей "оранжевой революции". Неудивительно, что правительство Ирана приняло решение дополнительно усилить контроль над Сетью, причём контроль примет достаточно радикальный, основополагающий характер. Министр связи и технологий Ирана Реза Таджипур заявил, что "главным приоритетом в наступившем году станет запуск собственной информационной системы, и первую ее фазу мы запустим в июне".
Речь идёт, фактически, о суверенном интернете, независимом от остального мира. Помимо борьбы с прямой пропагандой в рамках активных инфовойн, Иран также намерен осуществлять фильтрацию всей информации, которая несёт в себе признаки "западных ценностей". Ведь, по мнению иранских властей, Интернет – инструмент распространения "аморальных" и "подстрекательских" идей, и бороться с ним можно лишь подобными крайними мерами.
В Китае, ресурсы которого превосходят иранские, проблема также решена достаточно успешно, хотя о создании "суверенного Интернета" речи не идет. Система мер под общим названием "Великий китайский файрволл" или "Золотой щит" блокирует, по официальной версии, порнографию, азартные игры и разные виды преступности. Параллельно же блокируется любая информация, угрожающая стабильности политического режима. Справиться с классификацией огромного количества данных позволяет многоуровневая структура – поисковые системы, которые работают в Китае, должны осуществлять сортировку информации самостоятельно. В случае неприемлемости таких условий работы для компании, работать на территории КНР она не сможет, что и произошло с компанией Google в 2010 году.
Стратегию же задают непосредственно государственные структуры, которые постоянно осуществляют мониторинг и направляют "Золотой щит" на защиту наиболее уязвимых информационных полей. Наряду с такими темами, как "Восточный Туркестан", "уйгуры", "Тибет", "Далай-Лама", "Тайвань" или "Арабская весна", блокируется информация о любых оппозиционных общественных движениях, если их численность способна претендовать на создание некоей "критической массы". Например, полусектантское движение "Фалуньгун", отрицающее любую науку и крайне враждебное по отношению к коммунистической партии Китая. Количество сторонников движения, по данным проведённого в 1999 году социологического исследования, составило несколько десятков миллионов человек. Неудивительно, что, начиная с того же года, любая информация о "Фалуньгун" китайским пользователям Сети просто недоступна.
Однако и противники Пекина не теряют время даром. 5 апреля группа лиц, называющая себя Anonymous China, сообщила, что взломала несколько сайтов государственных органов в Китае, оставив на них сообщения с антиправительственными лозунгами, вроде "сегодня взломаны ваши сайты, а завтра падет ваш режим". Несколькими днями ранее, через микроблоги и соцсети, был осуществлён массированный и явно скоординированный "вброс" сообщений о вводе армейских подразделений и военной техники в Пекин. Дополнительными "подробностями" были сведения о борьбе в высших эшелонах власти, утверждалось даже, что в стране происходит попытка государственного переворота. Как обычно, китайские власти отреагировали предельно оперативно и жёстко – было арестовали порядка тысячи блогеров, из Сети изъято 200 тысяч сообщений. Владельцы более трёх тысяч сайтов получили предупреждения, а несколько десятков ресурсов прекратили своё существование. Также был предложен для обсуждения план, согласно которому блогерам предстоит при регистрации предъявлять свои паспортные данные, с последующей проверкой таковых.
Разумеется, деятельность Ирана и Китая не могла остаться незамеченной в США. В 2011 году было объявлено о выделении 19 миллионов долларов на разработку технологий, позволяющих взломать защитные барьеры "суверенных интернетов". В рамках этой стратегии, на реализацию которой уже потрачено более 180 миллионов, уже созданы первые образцы "интернета в чемодане" – достаточно компактной, автономной системы спутникового доступа к Сети, которая может быть развёрнута где угодно. Президент США Барак Обама заявил, что власти Ирана закрыли "электронным занавесом" поступление "информации и новых идей" и пообещал, что американские власти предпримут новые шаги, которые будут направлены на устранение препятствий для доступа иранцев к "свободной информации".
Также Госдепартамент постоянно находит поводы критиковать Китай и Иран за ограничение свободы слова в Сети. При этом, не менее очевидные факты таких ограничений в вассальных государствах остаются без ответа. 30 сентября прошлого года, девятнадцатилетний серб осуждён на месяц тюрьмы за написанную на страничке президента страны Тадича в Facebook надпись "Косово – это Сербия". При этом, как мы уже говорили ранее, в самих США власти не только не расширяют границы "свободного интернета", но, наоборот, все сильнее закручивают гайки.
Наряду с федеральными законами, позволяющими перехватывать без санкции суда почтовую переписку и отслеживать физическое нахождение адресата, подобные же меры принимаются на уровне штатов. Палата представителей законодательного собрания штата Аризона одобрила законопроект, согласно которому будут считаться преступлением некоторые высказывания в Сети. Законопроект запрещает использование "электронных и цифровых устройств для устрашения, запугивания, угроз, преследования, раздражения или оскорбления человека". При этом документ не содержит норм, позволяющих с уверенностью отличить "раздражающее" слово от приемлемого. Законопроект уже вызвал бурю возмущения – ведь теперь становится возможным наказание кого угодно и за что угодно. При этом для предъявления обвинений необязательно будет ждать заявления "пострадавшего", власти штата смогут инициировать судебный процесс по своему усмотрению.
Ситуация, когда пользователя Сети привлекают к ответственности за его высказывания, становится в США обычным явлением. Так, 5 апреля был рекомендован к увольнению американский морской пехотинец Гэри Стайн за публикацию в интернете критических высказываний в адрес президента Обамы. Стайн называл Обаму "трусом" и выражал надежду на то, что следующим президентом будет кто-то другой. Схожие процессы идут и в Европе. Сама по себе очень странная история с "тулузским стрелком" во Франции стала поводом для дискуссий о введении уголовной ответственности за посещение сайтов, которые будут сочтены экстремистскими.
Таким образом, контролировать Сеть пытаются не только "авторитарные режимы", но и сами западные демократии. Правда, большинство государств мира пытаются лишь защитить свой информационный суверенитет, в то время как США проводят активную политику по проникновению в интернет-пространство других стран.
Эта статья была впервые опубликована на сайте WIN.ru